Наталья Матренина - Хранители Новорики. Пробуждение
— Папа уже сказал свое слово. Ты останешься в Новорике! — Нова подошел ко мне, и взяв за руку, повлек за собой, — Даже не заговаривай со мной об этом…
Мы оказались в зале, где я впервые увидела Лисара, а вот и он. Парень стоял рядом с Эрой, и та нежно, по-матерински, гладила его волнистые волосы. Дагор сидел в гордом одиночестве на диванчике, но явно не скучал, он делал пасы руками и от ладоней исходили красноватые, с синим отливом, волны. Первым меня увидел Лисар, он сразу отстранился от Эры, словно испугался или это было стеснение, я не поняла, и произнес:
— Виша, нам пора, Наташа готова.
Все посмотрели на меня и стихли.
— Ну что же, действительно пора, — произнесла Эра и с грустью погладила меня по щеке. И снова от ее касания по телу разлилось блаженное спокойствие. Я знала, все будет хорошо, они найдут Аликкара, а я своего Сашу, в одном лице.
— Как это будет? — спросила я, имея ввиду, процесс перемещения на Землю.
Оверий с охотой принялся за объяснение:
— Вселенная видится, как одно непрерывное поле переменной плотности. Материя становится равнозначной и взаимозаменяемой с энергией. В свете этого, сознание рассматривается, как неотъемлемая часть вселенской ткани и, безусловно, не сводится к деятельности нашего мозга… — тут Нова посмотрел на меня, и вздохнул, — Просто закрой глаза и расслабься.
Почти опустив веки, я увидела, как Новы перед, моими глазами, осыпались серебряной пылью и закружились в пространственном вихре. Перестав себя ощущать, я тоже витала в невесомости. Отключив зрительное восприятие, расслабилась, и лишь почувствовав под ногами землю, попыталась осмотреться.
Но не тут-то было, глаза пронзила острая боль, словно, я в песчаную бурю, радостно хлопала веками, наполняя их пылью.
С губ сорвался стон, и я опустилась на колени.
Тут же меня кто-то подхватил, и прохладные, нежные пальцы коснулись лица.
— Если Оверий просит закрыть глаза, поверь мне, делать нужно именно это, — заботливая рука Лисара еще на мгновение осталась на поврежденных глазах, а когда опустилась, от боли не осталось и следа.
— Спасибо Лисар, — я с благодарностью посмотрела ему в глаза, — Никогда больше не буду своевольничать.
Я огляделась. Мы оказались в толпе людей, но никто на нас даже не взглянул. Вокруг были одни русские, я прислушалась… Со всех сторон действительно доносилась только понятные мне фразы. Толпа прошла сквозь нас, и я снова осмотрелась.
— Мы где?
— На Карловом мосту, в Праге — одном из самых красивых и наиболее сохранившихся городов Европы, с десятого века являющейся столицей Чешского государства. В этом городе след Аликкара самый четкий, — исчерпывающе ответил мне Оверий.
Я обернулась и посмотрела на Нову. На Земле он стал обычным человеком. Исчезло серебряное сияние, испарились узоры на коже, только глаза остались прежние, и от пирсинга он тоже, конечно, не отказался.
— А что, сюда вся Россия эмигрировала? — я попыталась понять феномен только русской речи.
— Нет, просто теперь, ты знаешь все языки, которые используют люди. Это подарок от Дагора, — сказал Лисар, оглядываясь, — Я чувствую здесь кого-то…
В отличие от Оверия, Лисар вообще не изменился, лишь серебряная татуировка на щеке, стала обычного темно-серого цвета. В сочетании с земными джинсами и узкой синей курткой, это смотрелось абсолютно по-человечески.
Я огляделась — сплошь туристы с фотоаппаратами. В нескольких шагах от нас, немолодой кавалер, установив «даму сердца» рядом со статуей святого, запечатлевал ее для истории во всех ракурсах. Мадам с седыми локонами, чувствовала себя просто богиней кадра, и кружилась так, что позавидовала бы любая фотомодель. Я улыбнулась: вот где счастье…
— А почему Карлов мост? — здесь было так многолюдно, у меня глаза просто разбегались.
Оверий подошел ближе.
— Это место связано с нашим миром. Даже люди заметили, что побывав здесь, они находят свой путь в жизни, и впоследствии, приходят туда, куда им нужно, — Оверий оглянулся и кивнул на статую святого с собакой, — Посмотри на Яна Непомуцкого. Видишь, животное рядом с ним отполировано до блеска. Люди ощутили закономерность, но объяснение для него нашли обывательское: погладить собаку и желание сбудется…
Оверий усмехнулся и посмотрел на Лисара, который внимательно изучал туристов, пытаясь понять причины своей тревоги.
— На самом деле, перед тем как воздвигнуть мост, мы заложили у основания скрижали с рунами, они служат нам своеобразным маяком при перемещении. Ты уже поняла, что Врата перехода, доставляют немало хлопот, мы от них давно отказались. Их осталось немного, но предки скрыли местонахождение оставшихся Врат, отсюда и проблемы.
— Оверий, это Нова, — Лисар сжал пальцы в кулаки и напрягся, внимательно вглядываясь в толпу, — и он совсем рядом…
Оверий прикрыл глаза, и ресницы пару раз вздрогнув, замерли.
Может это Саша… А если он совсем близко!
Я направилась к памятнику, чтобы забраться повыше и осмотреть мост, но пройдя пару шагов, с размаху налетела на невидимое препятствие. Передо мной определенно ничего не было, но пройти точно что-то мешало, словно незримая стена стояла на пути.
Заметив это, Оверий подошел ко мне, и схватив воздух, вскинул руку. Тут же в шаге от меня появилась Барика, а в руке у Оверия возник плащ. Именно тот плащ, который был на нем, когда началась вся эта история, еще на вокзале.
— Это что плащ-невидимка?.. — удивленно выдохнув, спросила я.
— Да, и именно он спас тебя вчера от Цировина, — ответил мне Оверий, и, переключив внимание на Барику, произнес, — Сейчас же отправляйся в Новорику, дочь. Я же тебе запретил перемещаться на Землю.
— Па!.. Ну, пожалуйста, пожалуйста…
— Ты понимаешь, что это не увеселительная прогулка?!
— Я же не веселиться! Я помочь хочу, папочка, миленький, пожалуйста?!
Перемещение на Землю тоже изменило Барику: белая кожа, огромные стальные глаза, маленький капризно сморщенный носик, и две кокетливых косички на голове. Если не считать неземной красоты, уже вполне обычный человеческий подросток.
— Пусть остается, Оверий, — произнес Лисар, — она ведь все равно будет идти за нами, так хоть под присмотром будет.
Барика посмотрела на парня глазами полными нежности и любви. Очевидно, она восприняла предложение Лисара, как неопровержимое доказательство своей теории, о неизбежности их совместного будущего.
