Сон в тысячу лет (СИ) - Елена Кондрацкая
Акира провёл кончиками пальцев по шее Мико, скользнул по щеке, большой палец лёг на нижнюю губу и очертил её контур. Мико сама подалась навстречу, в надежде наконец утонуть в нежности и больше ни в чём не сомневаться, ничего не бояться и никуда не бежать.
Когда их губы встретились, тело мучительно заныло, а сердце тяжёлым камнем легло в груди, мешая дышать. На этот раз она стала смелее и сразу разомкнула губы, позволяя языку Акиры соприкоснуться с её языком и от этих, совершенно новых для неё ощущений, у Мико перехватило дыхание, а тело будто закололо иголками.
Рука Акиры легла ей на затылок, пальцы зарылись в волосы, другая — обвила талию, и, не прерывая поцелуй, одним лёгким движением Акира усадил Мико себе на колени. Мико шумно выдохнула, разорвала поцелуй и запрокинула голову, Акира тут же впился губами ей в шею и стал спускаться ниже — к ключицам. Когда его руки потянули за ворот кимоно, освобождая от оковов одежды её плечи и грудь, Мико испугалась, замерла, дыша часто и отрывисто. Ей вдруг захотелось вскочить и выбежать из комнаты. Акира, кажется, это понял, потому что поднял на неё полный желания и надежды взгляд.
— Позволь мне, — вкрадчиво сказал он. — Не отталкивай меня сейчас. Ты же тоже этого хочешь.
Мико судорожно выдохнула, сжала в кулаках ткань его одежд, заставляя себя не бояться. Он не сделает ей больно. Она тоже этого хочет. Он прав, она тоже этого хочет: любви, нежности, заботы, его. Мико закрыла глаза, не отстранилась и не оттолкнула. Сердце всё ещё тревожно билось, но Мико его не слушала.
Когда Акира обхватил губами её сосок, Мико вскрикнула и выгнулась, желая отстраниться, но, подчинённая ощущениям, обмякла в руках Акиры. Грудь отяжелела и заныла, но поцелуи и тягучая истома внизу живота заглушали боль.
Мико не заметила, как Акира разобрался с узлами на её штанах. Он уложил Мико на татами, перевернул её на живот и стянул хакаму и нижние штаны. Обхватил за бёдра и подтянул ближе к себе, заставив выгнуть поясницу.
— Подожди… — начала было Мико, но Акира не услышал.
Он вошёл в неё, и Мико, уткнувшись лицом в татами, застонала от смеси боли и возбуждения. Акира навалился на неё всем весом, одной рукой он обхватил её за плечо, удерживая на месте, другой ласкал между ног, не давая Мико ухватиться за собственные мысли и двигаясь всё быстрее и резче.
— Я люблю тебя, — его неровное дыхание обожгло ухо, разгоняя страхи Мико. — Я люблю тебя. Как же я тебя люблю.
Он её любит. Любит. Значит, она может ему это позволить. И плевать. Плевать на всё остальное. Она больше не будет одна, она готова терпеть боль — если это доказательство его любви.
От этих мыслей боль слегка притупилась, уступая место новому, незнакомому ещё удовольствию. Рождаясь в где-то в животе, оно расцветало под пальцами Акиры, что умело ласкали её, и уходило вглубь, вслед за его движениями внутри неё.
«Зачем ещё благородному ёкаю смертная женщина, которая подурнеет и умрёт раньше, чем он проводит взглядом лепесток сакуры? — прозвучал голос Рэйдена в голове. — Только за тем, чтобы она родила ему столько бессмертных детей, сколько способно произвести её жадное до плотских утех тело».
«Жадное до утех тело», — черные глаза даже в её воображении обжигали ненавистной насмешкой.
Щёки Мико покрылись стыдливым румянцем, она разозлилась на саму себя, и постаралась вытолкнуть образ Рэйдена из головы, возникший так некстати. Ничего не вышло, Рэйден продолжал глядеть на Мико из глубин её сознания. И она, будто назло воображаемому Рэйдену или же желая оправдаться, громко застонала и задвигала бёдрами в такт движениям Акиры.
«Ненавижу его. Ненавижу!» — стучало в голове.
Акира коротко вскрикнул и прижал Мико к полу, напрягшись всем телом. Мико уткнулась лбом в татами и застонала. От досады и бессилия. Из темноты собственный мыслей на неё все ещё смотрели насмешливые чёрные глаза.
====== Глава 15. Онигокко ======
Мико проснулась ещё до рассвета. Акиры в комнате не было. Бледная луна заглядывала в круглое окно, делая его похожим на выпученный любопытствующий глаз. Мико поёжилась от этой мысли и выскользнула из футона в прохладу ночной комнаты. Кое-как натянула на себя одежду, которая так и осталась валяться на полу, и покинула комнату. В коридоре тут же возник домовой дух — девочка с тонюсенькой красной косичкой и россыпью веснушек на щеках.
— Куда вас проводить, госпожа? — акасягума поклонилась и нетерпеливо затопала на месте босыми ножками.
— Я хотела бы помыться, — Мико плотнее запахнула полы кимоно, стыдливо пряча глаза. Она не сомневалась, что её внешний вид и то, что она вышла из комнаты Акиры, говорили духу о многом, но акасягума, казалось, даже ничего и не заметила.
— Я провожу вас в онсэн, госпожа! — радостно воскликнула она, тряхнув косичкой. — Прошу, следуйте за мной!
Мико опустилась в обжигающе горячую воду, которая подобралась к самому подбородку. Акасягума распахнула сёдзи, открывая вид на лес и гору. Солнца ещё не было видно, но небо уже подёрнулось бледно-розовой дымкой, которая, казалось, растворялась в тумане, окутывающем лес.
— А Акира… — начала было Мико, но осеклась. Что, собственно, она собиралась спросить? И что хотела услышать в ответ?
Но акасягума, кажется, поняла её без слов.
— Господин Акира удалился на встречу Хранителей Истока. Она проходит каждый первый рассвет месяца во-о-он на той горе. Гора Хого. — Она указала пальчиком в окно.
— Хранителей Истока?
Акасягума закивала, плюхнулась на пол и скрестила ноги.
— У нашего острова четыре Хранителя. — Она приготовилась загибать пальчики. — Цуру господин Акира, кицунэ госпожа Кацуми и тануки господин Нобу.
— Это три. — Мико загибала пальцы вместе с акасягумой.
— А четвёртого они изгнали с Хого. — Акасягума сделала страшные глаза. — За ужасное преступление. Да, вы правы, теперь их всего три.
— Что же он такого сделал?
— Об этом говорить нельзя. — Акасягума замотала головой, по-кошачьи жмуря
