Собрать мозаику (СИ) - Палей Натали

— Это ведомо только военному министру, — задумчиво ответил Господин Йович. — И Пресветлой Богине.

Глава 13

Настоящее время.

После падучей выздоровление началось чуть ли не сначала. Из-за судорог хрупкие кости, которые за долгие месяцы почти срослись, опять сломались, я снова мучилась от невыносимой боли и от полного обездвиживания.

Единственное, что утешало хоть немного — после припадка падучей память осталась при мне: я не забыла сестру Таисию, атера Кирстана Стефановича, главного целителя госпиталя господина Йовича и военного министра Марилии. Через сестру Таисию я попросила атера Стефановича больше не приходить — не смогла бы сейчас выносить его присутствие, мне не нужны стали его жалость и помощь, я перестала верить, что когда-то мы были друзьями.

Сестра Таисия переживала по этому поводу, но я была неумолима. Я не хотела иметь ничего общего с солдатом ненавистной империи Марилия. Ужасный мир, заключённый между нашими империями, потряс до глубины души. То, что отныне моей империи как самостоятельной Земли в магическом мире Вериус со своей территорией, законами, традициями, императором не существовало, не укладывалось в голове.

— Чем вы там занимаетесь, Пресветлая Богиня Мать, что позволяете совершиться подобному кошмару в подвластном вам мире?! Разве может Мать позволить совершиться подобной несправедливости над ее детьми?! — шептала я под нос, пялясь в потолок, представляя перед собой необыкновенную женщину в золотом с несколькими зрачками, которая не позволила мне умереть и уйти за грань. — Как такое могло произойти?! Ведь вы создали пять Земель, пять! Ведь мы все ваши дети. Все были равны… Какая же вы Богиня Мать? Одна империя уничтожила другую.

Я плакала от горя и долгое время после падучей ничего не вспоминала. Депрессия и нежелание жить стали моими постоянными спутниками. На все вопросы доброй сестры Таисии отвечала молчанием или односложными ответами, закрывала глаза, чтобы не видеть ее. Это мучило и задевало добрую сестру милосердия, но я ожесточилась.

— Всем нужно только одно от меня, — гневно шептала я. — Чтобы я вспомнила о "зеленом луче" и об артефакте! А что будет, когда я вспомню?! Отправите калеку на рудники?! На каменоломни?! Или сразу отправите, наконец, за грань?! Усыпите?

Она с сочувствием смотрела и молча выполняла ежедневную работу по уходу за мной.

— Почему мне не дают умереть? Зачем столько усилий? — бормотала я. — Что за демонов артефакт такой?!

— Я просто выполняю свои обязанности, лера Тубертон. Выхаживаю вас. Я не враг вам. Если вы не поняли это до сих пор, то у меня нет аргументов вас убедить, — сестра Таисия грустно улыбалась.

После того, как во время падучей мне почудился капитан Эрнст Бейкалич, меня стали мучить воспоминания, связанные с ним. Грязные картины его издевательств, кошмары с его участием не давали покоя. Сцены насилия, избиения, постоянных допросов преследовали во сне и наяву. Иногда казалось, что кошмар вернулся, и я снова в полной власти капитана Бейкалича.

Состояние ухудшилось — господин Йович прописал более сильное успокоительное и снотворное, хотя я и так много спала. После этого воспоминания и кошмарные сны смешались в одно целое, я не могла их разделить из-за постоянных инъекций.

Кирстан Стефанович иногда все же приходил, стоял и смотрел на меня, думая, что я сплю или нахожусь под действием лекарств. Я же научилась приходить в себя и не выдавать этого измененным дыханием, совсем как в камере, когда надеялась, что садисты решат, что я все еще без сознания и оставят меня в покое, когда мечтала превратиться в маленькую незаметную мышку и исчезнуть.

Я не хотела видеть и слышать Кирстана, не понимала его упрямства. Кто я для него? Академическая подруга? Разве это может служить оправданием его поведению? Желанию идти против интересов своей империи, против дяди — военного министра Марилии.

Я перестала верить ему — была уверена, что он втирается в доверие, чтобы вызнать о «зеленом луче», о котором пока почти ничего не смогла вспомнить, кроме жутких, вызывающих страх и отвращение воспоминаний о пытках с капитаном Бейкаличем, где он требует рассказать о "зеленом луче” и куда "зеленые лучи" дели документы и артефакт подчинения и власти, принадлежащий императору Марилии.

Из разговоров господина Йовича и сестры Таисии, когда они шептались, думая, что я сплю, я поняла, что всем очень нужна информация об этом. Он постоянно спрашивал ее, что я говорила в бреду, во сне, не проговаривалась ли иногда. Но сестра уверяла его, что я до сих пор ничего важного не вспомнила.

Плен.

Я отлетела к стене, сползла по ней вниз, тело давно стало сплошным единым кровоподтеком. С трудом подняла голову, но лучше бы я этого не делала — удар в лицо тяжелым ботинком заставил потерять сознание.

Когда пришла в себя, то обнаружила себя абсолютно обнаженной на жесткой кушетке, а на мне, не снимая военной форсы, пыхтел крепкий полный мужчина — капитан Эрнст Бейкалич.

— Пришла в себя, шлюха? — поинтересовался он своим мерзким голосом и грубо схватил за волосы, оттягивая голову назад. — Рановато, я не закончил.

Он насиловал почти бессознательное тело с явным удовольствием. Удар по лицу заставил опять потерять сознание.

Когда пришла в себя, голая и сжавшаяся в комок, лежала на полу в углу кабинета. Меня трясло от холода и страха.

— Очнулась? — хищно улыбнулся он, заметив, что я пошевелилась. — Продолжим, красавица?

Он встал из-за массивного стола, большой, крепкий и сильный. Потянулся, разминаясь, и медленно направился ко мне. Я стала отползать, уперлась в стену и постаралась вжаться в нее.

Он подошел, присел рядом на корточки, поднял за волосы голову. Я в ужасе смотрела на него.

— Ну, красавица, кто же поставил блок в твою умненькую головку? Кто так удружил? Расскажешь?

— Не твое дело, свинья, — в ответ прохрипела я.

Он продолжал улыбаться. Улыбкой акулы.

— Даже так? Ну, что ж…

В следующее мгновение голова встретилась с бетонным полом, потом я отлетела в другой конец комнаты. Когда очнулась, то снова лежала на кушетке, а он насиловал меня.

— Очнулась? Рановато, — оскалился капитан… — Куда дела артефакт императора? Документы? Будешь рассказывать, солнце мое? — он наклонился, убрал нежно волосы с моего лица и сделал пару жестких сильных толчков. Застонал, замер, а меня передернуло от отвращения.

— Не нравится? — он поднял голову, задумчиво посмотрел на меня, нахмурился и неожиданно сильно укусил за щеку. Я закричала от боли, в ответ получив удар по лицу. Затем еще один. И еще. И еще. Я кричала, он бил меня, не останавливаясь. — Не нравится?! Расскажи, куда дела артефакт и все закончится. Возможно.

И смех. Грубый. Издевательский.

Когда пришла в себя, снова находилась в комнате в углу кабинета на ледяном полу. Я задерживала дыхание, чтобы не выдать себя. Сквозь волосы смотрела на личного насильника и садиста. Как же я боялась его и как ненавидела. Но я молчала. До сих пор молчала, и он не смог пока выбить нужную информацию. И не выбьет. У меня стоял блок, который не давал марилийским менталистам залезть ко мне в голову, а сама я никогда не скажу. Ему нужно узнать, куда дели члены «зеленого луча» пакет с документами, который везли от императора Марилии в нашу империю предателям, и куда спрятали похищенный артефакт подчинения.