Дженнифер Л. Арментраут - Обсидиан

Я улыбнулась:

— Угу. Мама сошла.

Мы уже поднимались по лестнице, когда Карисса все же спросила, что у меня с рукой.

Народ толпился вокруг нас, носился вверх-вниз по лестнице, поэтому мне не хотелось отвечать ей, но Леса, видимо, и без меня решила обойтись.

— Это же на нее напали тогда в городе, помнишь? — она ткнула Кариссу локтем в бок. — В ту же ночь еще Сара Батлер умерла.

— Точно! — воскликнула Карисса и нахмурилась: — Завтра будет минута молчания в честь нее на общей линейке. Как это все грустно.

Не зная, что на это ответить, я только кивнула.

Мы поднялись на второй этаж. У меня уже начинался английский — может, я увижусь с Ди на этом уроке.

Леса улыбнулась:

— Ладно. Приятно познакомиться. Честно говоря, у нас здесь редко появляются новенькие.

— Да уж, — подтвердила Карисса. — Ни одного не было с тех пор, когда те трое близнецов появились.

— Ты про Эш и ее братьев? — я немного смутилась.

— Про них, ага. И про Блэков тоже, — ответила Леса. — Они вшестером тогда появились один за другим. Помню, всю школу на уши подняли.

— Погодите, — я внезапно остановилась посреди прохода. — Как вшестером? Все вместе, что ли?

— Ну, почти, — Карисса поправила очки. — Леса не шутит. В школе вообще черт знает что творилось — все с ума посходили. Ну, ты же понимаешь почему!

Вдруг до Лесы дошло:

— А ты что, не знала, что Блэков тоже трое?

Я только чувствовала, что вообще перестала что-либо понимать.

— Нет. Я знаю только Дэймона и Ди.

Вместе со звонком девчонки вошли в класс. Но Леса задержалась со мной у входа:

— У Ди тоже два брата — Дэймон и Доусон. Что они, что Томпсоны, все похожи между собой так, что ни в жизнь не различишь, даже если сильно постараешься.

Я стояла как вкопанная и от удивления даже соображать не могла.

— Это ужасно, — грустно сказала Карисса, — но Доусон исчез в прошлом году. Все уверены, что он умер.

ГЛАВА 12

На английский я, конечно, опоздала. Поэтому не могла поговорить с Ди. Да я вообще была так расстроена, что не могла бы говорить об этом спокойно.

Они же сами о нем никогда не упоминали. Ни о нем, ни о родителях, ни о каких-то других родственниках. Даже о том, чем занимались, когда уезжали куда-то на день-два.

Так, значит, он исчез? Умер? Все равно, пусть они ничего не говорят мне, пусть вечно что-то утаивают, — я страшно сочувствую им. Я знаю, каково это, когда теряешь кого-то близкого. И все равно удивительно: две разных семьи, у которых по трое близнецов, почти одновременно приезжают в один и тот же город. Хотя, я помню, Ди говорила, что они дружат всю жизнь. Может, они и запланировали этот совместный переезд.

После урока мы с Ди едва успели договориться встретиться на ланче, как Эш и светловолосый красавчик потащили ее куда-то. Нетрудно догадаться, кто это был.

На биологии я снова оказалась с Лесой, которая села впереди меня и тут же приветливо спросила:

— Ну что, как тебе первый день?

— Нормально. — Если не считать того, что они мне порассказали. — А тебе?

— Долго и нудно, — ответила она. — Жду не дождусь, когда этот год закончится. Скорей бы уже уехать в какой-нибудь нормальный город из этой дыры.

— А этот, значит, ненормальный? — рассмеялась я.

Она чуть не легла на мой стол:

— Конечно, ненормальный. Он просто как волшебный кулек со странностями. Здесь и люди есть такие, знаешь, с приветом.

Ну, в любой провинциальной дыре так. Но, интересно, что она имеет в виду?

— Да, мне Ди уже говорила, что местные не слишком приветливы, — осторожно заметила я.

— Уж кому бы говорить, как не ей, — фыркнула Леса.

— В каком смысле? — не поняла я.

— Просто, понимаешь, многие в школе, да и вообще в округе, не слишком жалуют таких, как она.

— Таких, как она? — переспросила я. — Каких — таких? О чем ты?

Леса пожала плечами:

— Я же говорю тебе — здесь вообще много странностей. Сам город странный. Тут периодически появляются какие-то люди в черном. Не из фильма, а на самом деле — в таких черных костюмах. Я сама не раз их видела. Наверное, это кто-то из правительства. Ну и много еще всякого жуткого говорят. И даже видят.

Я вспомнила мальчика из супермаркета:

— Например?

Леса усмехнулась, посмотрела, нет ли учителя, и, склонившись ко мне, зашептала:

— Давай сразу договоримся — ты не подумаешь, что я сумасшедшая, а я тебя сразу предупрежу — я сплетням, конечно, не верю, но, думаю, в них что-то есть. Идет?

Ну да. Звучит обнадеживающе.

— Конечно.

— Говорят, что у хребта Сенека-Рокс постоянно появляются какие-то объекты. Очень похожие на людей, только от них исходит сияние. Многие верят, что это призраки. Или пришельцы.

Давно я так не хохотала, до слез.

— Пришельцы? Правда? Нет, ты серьезно?!

Но Лесе почему-то было не смешно.

— Серьезно. Я не особенно верю, но сюда специально приезжают отовсюду, чтобы найти доказательства. Как будто тут Пойнт Плезант.

— Какой такой Пойнт Плезант, давай подробней.

— Человек-Мотылек. Ты что-нибудь слышала о нем?

Видимо, выражение лица у меня было такое, что она тоже не могла не рассмеяться.

— Ну тогда слушай. Еще одна наша сумасшедшая байка. Это существо, гигантское, надо сказать, с крыльями, как у стрекозы, появляется тут время от времени, а потом обязательно случается что-нибудь ужасное. Его видели, например, в том же Пойнт Плезанте перед тем, как там обвалился мост. Столько людей тогда погибло! И некоторые очевидцы говорят, что как раз незадолго до этого именно в этом месте видели человека в черном.

Но едва я открыла рот, чтобы ответить ей, как в класс вошел учитель. Строгий костюм, зачесанные назад светло-каштановые волосы. Сразу и не узнать. Но это был тот самый Мэтью. Мэтью, с которым мы столкнулись около дома Дэймона, когда возвращались с озера. Мистер Гаррисон, мой учитель биологии.

Он взял бумаги со стола и, подняв глаза, осмотрел класс. Его взгляд остановился на мне, и я почувствовала, как от моего лица отхлынула кровь.

— Эй, ты в порядке? — шепотом спросила Леса.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, потом он все-таки отвернулся. Я выдохнула.

— В порядке, — ответила я, судорожно сглотнув.

Я вжалась в стул и весь урок смотрела перед собой невидящими глазами. Он прохаживался вдоль рядов, вначале долго рассказывал теорию, а потом перешел к обсуждению практики. В качестве лабораторной работы мы должны были сделать вскрытие. От одной мысли о том, что предстоит взрезать и распотрошить кого-то, неважно, что существо уже мертвое, на меня накатывала тошнота.