Легкое дельце - Виктория Серебрянская
Этот реферат не только отучил меня спорить с преподавателями на весь оставшийся срок обучения в академии, но и принес знания, которые в будущем оказались просто бесценными. Когда у нас начались занятия по пространственным проколам на симуляторах, лишь у меня не возникало никаких проблем. Я выполняла любые, даже самые сложные задания по входу и выходу в гиперпространство почти играючи, не напрягаясь. Порой существенно отступая от принятых канонов. Ошибки случались лишь иногда, на заданиях с повышенной сложностью. Именно тогда, с этих занятий, и началась моя популярность в академии, как пилота. Именно тогда меня заметил Фаир и предложил встречаться. В дальнейшем Фаир и Ирейс частенько спорили за право забрать меня к себе в команду. Особенно когда начались реальные полеты и меня в первую же практику допустили до подготовки к прыжку в гиперпространство. Да, под надзором опытных пилота и штурмана. Но я все делала сама, а не стояла за креслом пилота и наблюдала.
То, что я задумала для нас сейчас, попахивало авантюрой и было архисложным в выполнении: после выхода из гиперпространства любому кораблю требуется некоторое время на то, чтобы погасить остаточное энергополе, с помощью которого и производится прокол пространства. Количество времени у всех разное. Оно зависит от мощности генераторов, установленных на звездолете. Но именно в этот временной отрезок корабль практически беззащитен. Если знать как, его можно взять практически голыми руками. В этот период маневрировать практически невозможно, а из всего боевого арсенала работает лишь лазер. Щиты, дай бог, если работают на четверть мощности. Пульсаторы и прочие боевые генераторы полностью отключены. И это на боевом крейсере. Яхта же будет словно новорожденный слепой котенок. Бери и делай с ней, что хочешь. Но только в течение одной секунды по моим подсчетам. Потом вся маневренность вернется. Правда этой секунды вполне хватит, чтобы опытный противник размазал «Шерварион» по звездам как масло по бутерброду.
Я не сомневалась в том, что про эту секунду вражеские пилоты знали. Но был очень небольшой шанс на то, что их никто не ввел в курс дела по поводу времени «абсолютной и относительной беспомощности». Это когда со звездолетом вообще ничего нельзя было сделать, и когда, зная, что и как, кое-что все же можно было предпринять. У «Шервариона» по моим расчетам, время относительной беспомощности составляет не более трети секунды сразу после выхода из гиперпространства. Потом системы корабля уходят на перезагрузку, и в последующие две трети яхта превращается в беспомощного и беззащитного новорожденного. Я собиралась использовать эту треть относительной беспомощности для того, чтобы швырнуть яхту вниз, в слепую зону. Но времени осмотреться у меня не будет. Оставалось молиться всем космическим богам, чтобы они позаботились отвести от «Шервариона» очередной метеоритный пояс. Или хотя бы проделали в нем для нас «полынью»…
За десять секунд до того, как установки «Шервариона» начали генерировать поле для совершения прокола пространства, я, повинуясь безотчетному импульсу, повернула голову и серьезно посмотрела на сидящего рядом килла, с сосредоточенным видом обнимавшего рюкзаки:
— Таир, — килл нахмурился, но я не обратила внимания, — я хочу, чтобы ты знал: я сделаю все, чтобы ты выжил и смог завершить свою миссию. Но если что-то пойдет не так… Знай, я порой ненавидела тебя тогда, во времена обучения. Частенько мечтала по ночам, глядя на луранскую ночь за окном, придушить тебя голыми руками. Но это все осталось в прошлом. Ненависти во мне больше нет. Сейчас мы просто два хорошо знакомых профессионала, объединившихся для выполнения важной задачи…
— Предлагаешь заключить перемирие? — криво усмехнулся мне Ирейс со своего места.
Я качнула головой:
— Нет. Мир. — И вдруг заметила мелькнувшие в темно-карих глазах искры.
Возможно, это были всего лишь блики от работающих индикаторов. А может, мне просто померещилось от усталости. Но Ирейс, подумав пару мгновений, качнул головой и тихо фыркнул:
— А давай вернемся к этому разговору потом, после успешного завершения операции?
— Ты так уверен, что завершение будет успешным?
В рубке раздался короткий предупреждающий сигнал и на пульте загорелся индикатор завершения генерации поля. У меня больше не было возможности смотреть на килла, управление яхтой требовало максимальной сосредоточенности. Сейчас индикатор от темно-бордового цвета перетечет к оранжевому, потом к светло-желтому, потом желтый медленно разгорится до белого. А когда загорится зеленый сигнал, извещающий о том, что сгенерировано поле достаточной для прыжка мощности, корабль совершит прокол пространства. Но наблюдение за этим всем не мешало мне слушать Ирейса. А килл насмешливо отрезал:
— Абсолютно уверен! Когда за дело берутся два таких профессионала как мы, это дело просто обречено на успех.
Я бы могла возразить, что Ирейса уже едва не отправили в пасть к врагу совершенно беспомощным, в медицинской капсуле. Но времени на это уже не было: на всех дисплеях полыхнул открывшийся прокол, и корабль прыгнул. А я напряглась до предела, ловя малейшие изменения состояния яхты собственной кожей.
Еще немного…
Еще чуть-чуть…
Вот сейчас…
Казалось, мое нетерпение передалось и «Шервариону». Яхта словно дрожала всем корпусом от предвкушения. От возможности сыграть в пятнашки с более сильным и более многочисленным врагом. И выйти из этой игры победителем. Как будто вибрировала от открывающихся перспектив…
Еще капельку…
Вот сейчас, в этот миг…
Еще…
По-моему, у меня от напряжения пошла носом кровь. Но я точно знаю, что уловила эту треть секунды относительной беспомощности, когда «Шерварион» полностью вышел из гиперпространства, и используя остатки сгенерированного для прокола поля, всем весом налегла на штурвал, бросая яхту в бездонную пропасть. От ускорения на грани человеческих возможностей, от которого не спасал даже кокон, потемнело в глазах. Во рту появился металлический привкус. Да, Таня, запустила ты себя. Вот он результат всех твоих пьянок «с горя». Раньше подобные ускорения я переносила не в пример легче. Хотя, может быть, раньше я просто была моложе. Но даже сейчас, балансируя на грани обморочной черноты, я успела заметить, как в той точке, где еще миг назад висела яхта, скрестились лазерные лучи…
Глава 7
— Тина, осторожно! Мусор! — где-то очень далеко завопил Ирейс.
Перед глазами все еще лениво плавали разноцветные круги, мешая мне рассмотреть на дисплее, куда мы вляпались на этот раз. Но индикатор активности щитов я видела хорошо. И он все еще тревожно мерцал малиновым, извещая о том, что энергии на щиты
