Змеиное царство - Вера Ривер

На странице, озаглавленной "Триады нагов: сущность и предназначение", я наконец нашла то, что искала.

"Триадная связь между нагами – древнейшая и мощнейшая форма магического союза, — гласил текст. — В отличие от парных связей, где энергия течет по прямой линии от одного нага к другому, в триадном союзе она образует замкнутый треугольник, постоянно циркулируя и усиливаясь с каждым оборотом".

Я пробежала глазами страницу, отмечая ключевые детали. Рядом с текстом была изображена сложная геометрическая фигура – треугольник, вписанный в круг, внутри которого переплетались три змеи, кусающие хвосты друг друга. Под рисунком подпись: "Эмблема Триадического Ордена, существовавшего до Великого Раскола".

"Магия триад основана на принципе тройного резонанса, — продолжалось в книге. — Каждый наг вносит в союз свою уникальную частоту, создавая гармоническую триаду, способную открывать порталы в иные измерения, исцелять неизлечимые болезни и преобразовывать материю на фундаментальном уровне".

Я перевернула страницу, и мой взгляд зацепился за абзац, выделенный красными чернилами:

"ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ: Триадическая магия требует абсолютной гармонии между участниками. Малейший дисбаланс, ревность или сокрытие истинных намерений может привести к катастрофическим последствиям для всех вовлеченных. Известны случаи, когда неудачные триадические ритуалы заканчивались психическим слиянием участников, потерей индивидуальности или полной утратой магических способностей".

Я нахмурилась, перечитывая этот абзац. Гармония между Марко и Эриком? Судя по их последним взаимодействиям, они едва могли находиться в одной комнате без напряжения, висящего в воздухе.

Я перевернула еще несколько страниц, вчитываясь в описания ритуалов установления триадической связи. Они были изложены в туманных, метафорических терминах, как это часто бывает с древними текстами, но между строк читалось явное физическое и эмоциональное единение. Очень интимное единение.

Внезапно меня осенило. Я вернулась к началу книги, просматривая введение, указатель, оглавление. Нигде не упоминались люди. Ни слова о возможности включения человека в триадную связь нагов.

"При чем тут вообще человек?" — подумала я с растущим беспокойством. Вся книга говорила только о нагах, о их змеях-компаньонах, о специфической магии, основанной на уникальной природе этой расы. Человек с его обычной физиологией и отсутствием врожденных магических способностей в эту картину никак не вписывался.

Я вздохнула и закрыла книгу, чувствуя себя еще более растерянной, чем прежде. Что я делаю? Во что втягиваюсь? И можно ли вообще доверять книге, которой, судя по состоянию, как минимум несколько столетий?

Отнеся тяжелый том обратно на стойку регистрации, я поймала понимающий взгляд библиотекарши, от которого мне захотелось провалиться сквозь землю.

— Нашли что искали, доктор Таврина? — спросила она с вежливой улыбкой, за которой угадывалось любопытство.

— Не совсем, — честно ответила я.

Возвращаясь к выходу через бесконечные ряды стеллажей, я была так погружена в свои мысли, что не заметила фигуру, идущую навстречу, пока не столкнулась с ним.

— Ой, извините! — воскликнула я, поднимая глаза.

Передо мной стоял молодой мужчина с яркими рыжими волосами, собранными в небрежный хвост. Его глаза, зеленые с золотистыми крапинками, смотрели на меня с веселым удивлением. А за его спиной подрагивал пушистый рыжий хвост — несомненный признак оборотня-лиса.

— Моя вина, — он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы с чуть более острыми, чем у человека, клыками. — Я был слишком увлечен книгой и не смотрел, куда иду.

Он действительно держал в руках раскрытую книгу, которую поспешно закрыл.

— Рен Фокс, к вашим услугам, — представился он с легким поклоном. — А вы, должно быть, новый психолог, о котором все говорят? Которая работает с нагами?

Я удивленно моргнула:

— Лина Таврина. Не знала, что обо мне... говорят.

— В таком месте, как наш исследовательский центр, новости распространяются быстрее лесного пожара, — он подмигнул. — Особенно, когда новенькая так очаровательна.

Я почувствовала, что снова краснею. Что за день такой?

— Что вы изучаете? — спросила я, указывая на книгу в его руках, пытаясь сменить тему.

— О, скучные вещи, — Рен махнул рукой. — Метаморфическую биохимию. Я работаю над улучшением контроля при трансформации. Знаете, некоторым из нас сложнее удерживать человеческую форму в моменты... эмоционального напряжения.

Он произнес это с таким комическим выражением лица, что я невольно улыбнулась.

— Должно быть, это непросто, — заметила я.

— Не так сложно, как работать с нагами, — он чуть понизил голос. — Они, конечно, великолепные ученые, но... немного настойчивые, не находите?

Я не смогла сдержать смешок:

— "Настойчивые" — это очень дипломатичное определение.

— А я дипломат, — Рен склонил голову набок, и этот жест был таким по-лисьи, что я снова рассмеялась. — О, я заставил вас смеяться! День удался.

Его непосредственность была заразительной, и я поймала себя на том, что улыбаюсь впервые за долгое время без напряжения и задних мыслей.

— Знаете что? — внезапно предложил он. — У меня есть потрясающая идея. Как насчет чашки кофе? Я знаю местечко прямо за углом, где делают такой капучино, что хочется зарыться в него носом.

Я заколебалась, вспомнив, что должна была вернуться в лабораторию, где, вероятно, уже ждали Марко и Эрик с их бесконечными вопросами и напряженными взглядами.

"Почему бы и нет?" — подумала я вдруг. Небольшой перерыв в компании кого-то, кто не является нагом и не вызывает у меня противоречивые чувства, мог быть именно тем, что мне нужно, чтобы прояснить голову.

— С удовольствием, — ответила я, и Рен просиял улыбкой, от которой его глаза засветились почти золотым светом.

Мы вышли из библиотеки вместе, и, спускаясь по лестнице, я с удивлением почувствовала, как что-то мягкое и пушистое скользнуло по моей талии. Обернувшись, я увидела, что Рен приобнял меня своим хвостом — жест, который среди оборотней считался одновременно дружеским и слегка флиртующим.

Вместо того чтобы отстраниться, как я, вероятно, сделала бы еще неделю назад, я позволила этому случиться, с удивлением отмечая, как легко и непринужденно это ощущалось по сравнению со всем тем сложным клубком эмоций, который возникал рядом с Марко и Эриком.

"Может быть, — подумала я, следуя за Реном к выходу из здания, — иногда самое простое решение и есть самое правильное?"

Кофе оказался