Вас тут не стояло! - Мстислава Черная
– И граф согласился?
Старушка пожала плечами:
– Ты же видишь, мир не разрушен, даже наш городок цел. Сама-то как думаешь?
Я молчала, ошарашенная. Значит, все правда. Не досужие сплетни, не выдумки, а самая что ни на есть правда. Наш инспектор действительно бессердечный сухарь, и это не метафора.
– Глупо он сделал, – добавила вдруг старушка.
– Это еще почему? – изумилась я. С моей точки зрения, поступок графа выглядел очень благородным и самоотверженным. Пожалуй, безрассудным, но уж точно не глупым.
– Сама посуди: как только он избавился от сердца, ему стало совершенно безразлично, чудовище он там или не чудовище, разрушит он мир или нет. Даже карьеры не сделал, богатство не вернул, потому как и это его больше не волнует.
Ну вот и еще одна загадка разрешилась. А я никак не могла взять в толк, для чего этому парню инспектировать магические лавки, если он аж целый граф.
– Ой, заболталась я тут с тобой, – спохватилась старушка. – А ведь у меня еще дела.
Забрала настойку и пошаркала к двери.
– Хорошего дня, – задумчиво проговорила я ей вслед.
Вообще-то я была рада ее уходу. Историю, которая она рассказала, следовало обдумать, а еще лучше – обсудить с тапочками. Только ничего из этого я сделать не успела. Стоило двери за старушкой закрыться, как колокольчик снова звякнул. В лавку явилась покупательница, та самая, что хотела набор «Свежо и чисто».
Глава 24
Думала ли я когда-нибудь, что меня настолько не обрадует визит покупателя? Причем не какого-нибудь там землевладельца с лысиной и серьезными намерениями, который только отнимает время, а самой настоящей покупательницы, готовой платить реальные деньги за товар, который имеется у меня в наличии.
И все же обрадоваться тут трудно. Стоит вспомнить, какой жуткой была эта дамочка, когда колдовала над котлом в окружении теней и как я сломя голову летела по ночному городку, выручка сразу переставала казаться чем-то жизненно важным.
– Доброе утро! – мрачно проговорила дама.
Стоп, а почему она явилась именно сегодня? Неужели минувшей ночью сумела рассмотреть меня в темноте?.. И что теперь? Хочет устранить нежелательного свидетеля? Ледяной страх вдруг сменился не менее ледяным ужасом.
Да нет же, не может такого быть! Было темно, она никак не могла меня рассмотреть. Я попыталась унять колотящееся сердце. И что она мне сделает – тут, в лавке! Если и попытается, отойду от прилавка вглубь, к самому сундуку. Там-то она точно не достанет, без тапочек-то. Или достанет? Например, каким-нибудь проклятием…
Черт, как же это неудобно – не знать, как тут все устроено!
– Вы что-то хотели? – я вроде справилась со страхом и говорила почти уверенно.
– Разумеется, хотела, еще в прошлый раз! Набор «Свежо и чисто». Неужели ума не хватило запомнить?
Дамочка явно хамила, но это даже как-то успокаивало. В прошлый свой визит она тоже не выглядела слишком приветливой. А вот если бы заговорила елейным голоском, это было бы уже по-настоящему страшно.
Я пожала плечами и скорчила недовольную мину.
– Вас много, я одна, – Ух ты! Все-таки хорошо я помню продавщический фольклор! И чтобы закрепить успех в деле хамства покупателям добавила: – Всех не упомнишь.
Она только хмыкнула на это заявление. Неужели не поверила, что у меня тут полно покупателей?
– Так что, есть мой набор?
Набор был. Лежал себе в отдельном ящичке вместе с другими товарами, которые ожидали своих будущих владельцев. Да только отдавать его совсем не хотелось. Такое чувство, будто я снежок проглотила и теперь он морозит желудок, а таять отказывается. Тут же вспомнилось, как тапочки предупреждали, что для дурного дела и нехорошим людям ничего продавать не следует…
– А зачем он вам? – уточнила я, окончательно входя в роль хамоватой продавщицы.
– Да тебе что за дело? – возмутилась она. – Твое дело – отдать товар да взять деньги, а уж куда я его использую, тебя не касается.
– Очень даже касается, – я сложила руки на груди, полная решимости настоять на своем.
С минуту мы играли в гляделки, но наконец покупательница сдалась и проворчала:
– Да неужели же не понятно? Набор называется «Свежо и чисто». Он вообще-то для уборки предназначен, – договорив, она отвела взгляд.
Врет! Точно врет! Уж не знаю, для чего еще годится этот набор, но нужен он ей явно не для порядка в доме.
– Не продам.
– Что? Почему? Я же объяснила!
– Все равно не продам!
– Это шутка такая?! Не смешно! – она шагнула к прилавку и даже замахнулась, чтобы хлопнуть по столешнице, но в последний момент смутилась, нервно стиснула пальцы и спрятала руку с складках юбки. Ее взгляд лихорадочно заметался по полкам. Естественно, набор она не увидела.
Странная у неё реакция на мой вкус, словно я зажимаю не набор для магической уборки, а блистер спасительного обезболивающего, не меньше.
Спрашивается, как она справлялась раньше, когда лавка была закрыта? Не хочет сама шваброй махать – помощницу нанять дешевле, чем на набор разоряться.
– Нет, не шутка, – серьезно ответила я. – Не продам и все тут!
Ощущение проглоченного снежка притупилось, но никуда не исчезло, а я уверилась в правильности принятого решения.
– Я буду жаловаться, – угрожающе пообещала она. – Я подам жалобу в столичную инспекцию!
– И меня уволят? – подсказала я и невесело усмехнулась.
Увы, увольнение мне не светит, разве что я сама освобожусь когда-нибудь, когда пару вечностей спустя заработаю заветный золотой билет ценой в тысячу монет.
Дамочка снова резко изменила тон:
– Но почему нет?! Продайте, прошу! Я заплачу двойную цену! Нет, тройную!
Ну вот, теперь на очереди подкуп!
– Не продам, – отрезала я. – Сожалею…
Вот ни капельки я не сожалела, напротив, с каждым новым актом этой сцены все больше убеждалась, что все делаю правильно.
Покупательница тихонько всхлипнула, а потом и вовсе разрыдалась, разом став похожей на обиженного ребёнка.
– Мне очень нужно!
Вот уж не сомневаюсь! Это-то и настораживает. К чему бы устраивать такой цирк из-за сущей ерунды – уборки!
– Нет, – твердо повторила я.
Покупательница выругалась. Грусть-тоска тут же сменилась такой яростью во взгляде, что я невольно сделала шаг назад.
– Маа-у! – раздалось возмущенное ответное ругательство из-под прилавка.
В какой момент кот шмыгнул в торговый зал, я не знала, зато теперь наблюдала, как он чёрной пружиной взлетает на столешницу, выгибает спину и шипит не хуже кипящего чайника.
Дамочка отшатнулась.
Кот развернулся и демонстративно подергал задней лапой – будто закопал дурнопахнущую гадость. Умеет он выражать эмоции, ничего не скажешь.
– Что б тебя, блохастый, – процедила дама и, наконец, застучала каблучками к выходу.
– Мр-ра, – кот удовлетворенно потянулся и тоже удалился, напоследок одарив меня презрительным фырком.
«Даже выставить неугодную клиентку не способна, неумеха. Фи!» – перевести с кошачьего на человечий было нетрудно.
Проводив кота взглядом, я с трудом перевела дух.
Ну и вредная же у меня работка: лавка ломается и рушится из-за всякой ерунды, скатерть перестала кормить, сундук вредничает, тапочки ругаются, а уж покупатели! Один другого хуже.
Словно в подтверждение этой мысли дверь открылась и на порог ступила…
О боже, только не это!
Самоназначенная невеста графа! Как же ее там – Белатрисса?
Ну за что? Ну почему?
И главное, именно сейчас, когда я с одной опасной сумасшедшей только-только разобралась.
Вот получите – новая.
Каблучками цокает точь-в-точь как предыдущая. Мода что ли на каблуки-подковки? Сегодня красавица была еще наряднее, чем в прошлый раз. Тёмно-зелёный узор кружева оплетал фигуру затейливой паутиной, колье с крупными бриллиантами обнимало шею, кокетливая шляпка с длинным пером венчала тщательно
