Мой сводный зверь - Анна Григорьевна Владимирова
Да, все было бы проще, если бы она знала… И ребёнок находится в таком возрасте, когда легче будет привыкнуть. Но здесь тоже были сложности. Если её дочь будет знать, то мир людей для нее станет на некоторое время закрыт. Либо растить ее вне этого мира, как мать Карины растила ее. Но тогда я останусь просто волком, с которым Ксения иногда будет играть. Выбор непростой. Ведь у нас будут дети. Другие. И их прятать от Ксении точно не получится…
— Эль?
Я сморгнул и отвернулся от окна:
— Да, Рус. Часа через два буду у тебя. Подойдет?
— Жду.
Я отбил звонок и направился на улицу. Но в гостиной меня окликнул отец.
— Эльдар, мне звонила судья, которая занялась делом, — озабочено начал он. — Она говорит, завтра встреча в органах опеки для пересмотра заключения. Нам удалось оспорить решение, по которому у нее имеют право забрать ребёнка.
— Хорошо. Значит, поедем…
— Нам надо будет показать в опеке Ксению. Но с этим мы справимся. Уже все готово, поэтому встреча чисто формальная.
— Ее бывший муж там будет?
— Да.
— Ну, значит, познакомимся. Карине говорил?
— Нет ещё. Мне только сообщили.
— Ладно. Мне нужно к Русу…
Я не сразу заметил, как отец смотрит. Он замер у лестницы и улыбнулся так, будто случилось что-то особенное. А я настолько ушел в свои проблемы, что даже не подумал, как много это мое решение будет значить для Тахира.
— … Да, пап. Я больше никуда не уеду.
Он улыбнулся шире. Глаза его заблестели.
— Хорошо, — кивнул. — Я очень рад.
Я даже нашел на своей морде те атрофированные мышцы, которые отвечали за искреннюю радость. Радость от того, что кто-то за тебя счастлив. Как же было больно — все это время делать больно ему.
— Я рад, что ты рад, — смущенно выдавил. — Пойду скажу Карине, что мне надо уехать.
— Сразу обсудим с ней завтрашний день.
От запаха осенней сырости в груди привычно сжалось от тоски. Я не любил это время. Как и любой зверь. Для волка осень — прелюдия к голоду, потерям и жизни наизнос. Мне все это могло не угрожать, но я так устроил свою жизнь, что смерть грозила мне круглый год. Мне было так легче… Только стоило взглянуть на Карину — и тоска отступила. Может, меня ждет по-настоящему теплая зима?
— Эльдар, а волка нет, — захныкала девочка, завидев меня. — Я искала…
— Я же говорил, у него днем дела…
Я пытался смотреть на ребёнка, но не мог оторвать взгляд от Карины. Она, кажется, замерзла. Съежилась вся в красной курточке, как снегирь на снегу, и нос покраснел слегка. Захотелось утащить её обратно в ванную и повторить вчерашний вечер в деталях.
— …Мне нужно уехать к Русу.
Я сцапал ее и притянул к себе, хмурясь:
— Иди домой. Ты замерзла.
Она кивнула:
— Хорошо.
— Мы все решим и… все будет нормально…
Чувствовал себя не более красноречивым, чем мой волк. Почему-то при свете дня показалось, что мое время и правда кончилось, и теперь у Карины другая жизнь. Для меня в ней было ещё слишком мало места, а жадный зверь требовал себе все. Но пришлось отступить и передать инициативу отцу:
— …У Тахира есть новости.
Пока отец рассказывал Карине про завтрашний день, ко мне прицепилась девочка:
— А ты можешь позвать волка? — жалобно попросила она. — Я хочу с ним подружиться.
— Посмотрим. — Я опустился на корточки, чтобы не нависать над ней. — Он с тобой уже дружит.
— Правда?
— Правда.
— А когда мы подружились?
— Он дружил с твоей мамой, когда она была ещё девочкой. А ты — её ребёнок. Поэтому он дружит и с тобой.
— Здорово, — просияла Ксения. — А пойдем его вместе поищем?
— Мне нужно уехать.
Она постояла немного, рассматривая меня смущенно.
— А мы теперь тут будем жить? С тобой?
— Может, не тут, но со мной — точно будете.
— Нам надо быть тут, — возразила она. — Волк же живет здесь. Раз он со мной дружит, и мне надо быть ему другом.
Я улыбнулся, всматриваясь в личико ребёнка. А она ничего. Непохожа на Карину почти, но и пусть. Я не чувствую к ней агрессии и неприязни, волк принял ребёнка как своего. Нет, зверь ещё поворчит, но, думаю, не более. Настоящему отцу малышка не нужна — иначе бы скучала по нему, и тогда было бы все сложнее, — а значит нуждается в том, кто мог бы стать им. Ведь я мог бы? А что делает отец для человеческого ребёнка? Надо будет спросить Тахира, ведь я не особо интересовался той частью нашей давней жизни. Что он делал для Карины? Что ей говорил? Как стал тем, кому она позвонила, спасаясь от мужа? Я бы хотел стать таким же отцом для этого ребёнка…
— Ладно, — донеслось до меня, и я поднял взгляд.
Карина смотрела на меня, озабоченно хмурясь. Тахир уже рассказал ей, что завтра придется появиться на беседу в органах опеки. Но взгляд у нее был растерянный, и мне это не понравилось. Я поднялся и шагнул к ней.
— Ты чего? — увлек ее к себе и, не удержавшись, сжал в объятьях.
Плевать что подумает. Я не мог ждать и дозировать желание держать ее в руках.
— Мне так трудно поверить, что я завтра должна буду бороться за своего ребёнка, — тихо просипела она, утыкаясь мне в грудь холодным носом. — Это какой-то кошмар. Я так боюсь, что ее заберут…
— Никто ее не заберет, Карина, поверь. — Я отстранился и заглянул в ее испуганные глаза. — Есть разные способы не отдать ребёнка твоему бывшему. И Тахир рассказал тебе не все…
— Правда? — тихо удивилась она.
— Да. Но не хотелось бы сразу использовать то, что… наверняка закроет твоему бывшему все доступы к вам.
— Ты имеешь в виду сбежать? — недоверчиво поинтересовалась она.
— Нет, конечно. Просто у нас есть разные связи… Но я надеюсь, что все решится тихо и мирно. А твой бывший просто трус, который думал, что тебя некому защищать. Просто поверь.
— Ладно, — кивнула она неуверенно.
— Мне надо ехать к
