Валерия Чернованова - Проклятый дар. Наваждение
Но я ошиблась. В подсчетах. Сюрпризов оказалось много.
Как прилежная студентка я проснулась ни свет ни заря с твердым намерением появиться на первой паре. Мельком глянув в зеркало и обнаружив в нем заспанное нечто с копной спутанных тусклых волос, потопала в душ приводить себя в порядок. День неожиданностей стартовал…
Натираясь душистым кремом, обнаружила на щиколотке маленький завиток. Недоумевая, откуда могла взяться темная отметина, я вернулась в душевую кабину и принялась с усердием тереть лодыжку мочалкой. Что за черт?! Странное пятно никак не желало исчезать. И когда уже успела вымазаться?.. Или мне кто помог?
Озарение пришло неожиданно, а вместе с ним на меня нахлынула злость. Без сомнения, это дело рук Яцинта! Небось, негодник ночью пробрался в мою спальню и решил глупо подшутить, мазнув по ноге то ли краской, то ли маркером. Потом его что-то спугнуло, не позволив закончить свой шедевр. Спасибо хоть не с лица решил начать.
— Ну, гаденыш, я тебе сейчас устрою…
Завернувшись в полотенце, помчалась в соседнюю комнату. Однако свершить расправу мне не удалось. Малолетний разбойник вместе с родителями уже удрал на праздник Первого школьного звонка.
«Ничего, после уроков я с тобой поквитаюсь», — воинственно подумала я и, вернувшись в ванную комнату, с еще большим усердием принялась тереть лодыжку.
Кожа покраснела, но завиток так и не сошел. Даже не побледнел! А это значило, что новенькие босоножки, купленные на летней распродаже, и юбку-карандаш, которые планировала надеть в универ, придется заменить старыми кедами и надоевшими до зубового скрежета джинсами.
Проклятье! Вот и не верь после этого в сглаз!
На этом странности не закончились.
Проторчав в душе больше положенного, я, как и следовало ожидать, опоздала. В аудиторию входила, расшаркиваясь перед куратором — флегматичным мужчиной лет сорока, большую часть своей жизни пребывающим подшофе, — и клятвенно заверяя, что это в последний раз. Поднявшись наверх под перекрестным прицелом взглядов, скользнула на стул и только тогда позволила себе расслабиться.
Поздравив нас с началом третьего курса, препод перешел к насущным вопросам:
— Всем известно, что в этом году у нашей альма-матер юбилей, — торжественно провозгласил он. — На протяжении сорока лет в этих стенах получали знания такие выдающиеся личности, как…
Дальше шел перечень незнакомых мне фамилий. Пока педагог распинался перед равнодушной публикой, я малевала в блокноте: сначала нарисовала виселицу и покачивающегося на ней Яцинта, потом перешла к изображению более изощренных экзекуций. Вот где можно было бы найти достойное применение орудиям пыток, когда-то принадлежавшим Эржебет! Я бы с их помощью быстро перевоспитала братца…
— Предстоящий праздник очень важен для нас, поэтому к докладу об истории становления Виленского университета я прошу отнестись с надлежащей ответственностью. Мы ожидаем высокопоставленных гостей из области. Есть желающие? — возвысил голос препод.
Откровенно говоря, мне было ужасно скучно. Я зевнула, прикрыв рот рукой… А потом эта самая рука непостижимым образом взметнулась вверх. Я даже не успела удивиться, потому как следом за верхней конечностью взбунтовались нижние. Минута, и вот уже стою возле кафедры. Под гробовое молчание куратор вручает мне листок с тезисами, на которые должна буду опираться в своем выступлении.
— Уверены, что справитесь? — с сомнением спросил он. Ну никак не мог заподозрить во мне выдающегося оратора!
— Не беспокойтесь, я не подведу, — ответил кто-то моим голосом.
Захотелось в ту же секунду стиснуть зубы, зажать рот рукой и выскочить из аудитории, но тело по-прежнему мне не повиновалось. Пребывая в полной прострации, я добрела до своего места и, только упав на стул, смогла перевести дыхание.
«Это сейчас что такое было?» — спросила саму себя.
Тот же вопрос, только вслух, задала Алиса, моя университетская подруга:
— Что на тебя нашло? — зашипела она мне на ухо. — Ты же панически боишься аудитории!
В том то и дело, что боюсь. До одури. Оказываясь в переполненном людьми помещении, я теряю дар речи и даже под страхом смерти не произнесу ни слова. Я безнадежно уставилась на врученный преподавателем листок, недоумевая, что это был с моей стороны за выпендреж.
Дальше — хуже.
Попытка поговорить с куратором и объяснить, что мне совсем не хочется выступать перед многочисленной публикой, среди которой непременно будут ректор, мэр и иже с ними, успехом не увенчалась. Живой поток из студентов унес меня в коридор, все та же неведомая сила помешала ему противостоять.
Следующие пары просидела, поплотнее стиснув зубы и моля всех святых оградить от опрометчивых поступков. К счастью, обошлось.
Когда занятия закончились, Изольда перехватила меня в рекреации второго этажа и потащила в библиотеку. Мы не виделись больше месяца, поэтому девушке не терпелось поделиться со мной впечатлениями, связанными с отпуском в Турции. Благо, Изка была настолько увлечена своим рассказом, что даже не поинтересовалась, как прошли мои каникулы. И даже если бы этот вопрос прозвучал, правды ей услышать все равно бы не довелось.
Пристроившись в конце длинной очереди, Иза продолжила беззаботно щебетать. Я делала вид, что внимательно слушаю, хотя на самом деле мысли были заняты совсем другим. Неожиданно на мою голову свалились сразу две проблемы: Яцинт и доклад. Но если с первой я уж как-нибудь разберусь, то за решением второй придется обращаться к папе. Пусть теперь декан отмазывает меня перед куратором.
Совсем близко прозвучал мужской голос:
— Спасибо, вы мне очень помогли.
Сердце в груди заметалось испуганной птицей. Первым порывом было провалиться сквозь землю или сигануть через стойку, с которой хмурая библиотекарша выдавала учебники.
Краем глаза заметила, как обладатель приятного баритона, попрощавшись со своей собеседницей, направился в библиотеку. Подвластная какому-то инстинкту, я помчалась по коридору к противоположному выходу, слыша за спиной удивленный возглас Изольды. Но остановиться и объяснить подруге, что на меня нашло, я не могла. Да и что сказала бы? Услышала голос, который так часто мучил меня во снах, вновь и вновь возвращая в охваченное огнем помещение? Мне и самой казалось это абсурдным.
Как угорелая я промчалась мимо стража порядка, бдительно охраняющего главный корпус университета, и, всем телом навалившись на стеклянную дверь, выскочила на залитую солнцем площадку. Все так же не сбавляя скорости, понеслась вниз по ступенькам в сторону фонтана. От него до автобусной остановки две минуты ходьбы.
