Сердце пламени - Алеся Владимировна Троицкая
— Тогда понятно.
— Что понятно?
— Что ты полна обид и разочарований, сопливая девчонка. Многие убили бы за обладание подобным могуществом, а ты его не оценила.
— А я не просила это могущество! Оно отравляет моё существование с рождения! Меня заперли в башне, чтобы о моем могуществе не пошли слухи. Если бы это случилось, меня бы сожгли на костре или отправили бы в Срединные земли, к сидам.
Мужчина поморщился, как от зубной боли, и резко поймал девушку за запястье:
— Что ещё ты видела в моём прошлом?
Ивонет выдернула руку и потерла её: теперь касание горячих пальцев было противным.
— Ничего. Сейчас дар спит. Я не знаю, почему, но он перестал работать.
— Какая странная избирательность. Можешь рассказать, из-за чего это случилось?
Ивонет, конечно, могла, но не стала. Рассказывать про убийство всем подряд, особенно альху, она не собиралась. Это её демоны, и ей с ними жить.
— Думаю, это ненадолго. Но, — Ивонет настороженно обернулась к заколоченному окну, под которым мелькнула волчья тень, — я вообще не за тем пришла. У нас беда.
— У нас?
— У меня. Ты же знаешь, что мы в гостях у ферров?
— С тех пор как нас окутал зеленый туман. Это их ловушки. Дьявольские псины!
— Ты слышал про их проклятие?
— Про то, что они утеряли способность к перевоплощению? Поделом. Я помню, как эти твари предали сидов и переметнулись на сторону Альхарда за анимусы, что дали им возможность обращаться когда вздумается, позабыв о чести, долге и своём роде.
— В пророчестве сказано про королевскую кровь. Они считают, что я могу снять проклятие, народив им новых ферров.
Стихийник приподнялся на локтях, его лицо вытянулось от удивления:
— Бездна! Кэтрин-Ивонет, а с тобой не соскучишься!
Глава 10
— Чего ты от меня хочешь?
— Помощи. Нам надо сбежать, но я не знаю, как.
— Уверена?
Ивонет нахмурилась. Как тут можно быть неуверенной?! Но стихийник выглядел невероятно серьёзным, словно от её ответа зависела чья-то жизнь. А может, и зависела… Странный холодок пробрался под ворот колючего платья.
— У тебя есть что-то, принадлежащее Минфриду, — не вопрос — утверждение и протянутая ладонь.
— Минфриду? — удивилась девушка и непроизвольно сжала камень на шее.
— Дай мне.
Ивонет сомневалась недолго: развязала шнурок и, не касаясь стихийника, положила камень на его ладонь. Мужчина тут же приподнялся, ощупал кристалл. Ядовитая улыбка скользнула по израненному лицу:
— Довольно сильный анимус. Что он даёт тебе?
Ивонет пожала плечами и робко ответила:
— Возможность безбоязненно прикасаться к людям.
— Думаешь, он блокирует твои способности?
Думалось многое, но, конечно, то, что это камень виноват, — в первую очередь. Ведь тогда, когда она хотела узнать будущее и поцеловала Минфрида, камень был на ней. И после она его практически не снимала…
— Хочешь проверить? — Янар отложил камень и протянул руку.
Ивонет попятилась:
— Пусть всё остаётся как есть, я не хочу знать, камень в том виноват или нет. Иллюзия, что это камень, даёт призрачное спокойствие.
Мужчина убрал руку.
— Хорошо, что вещь, принадлежащая Минфриду, это анимус. Лучшего и желать не приходится.
— Что ты задумал?
— Найди гвоздь.
— Гвоздь?
— И поскорее.
Ивонет взметнула полами серой юбки и начала жадно оглядываться по сторонам. Гвоздь нашелся в стене. Кривой, ржавый, наполовину высунувшийся наружу. Минута усилий — и гвоздь лег стихийнику на ладонь.
Мужчина уселся и на ощупь стал с усердием выцарапывать на камне символ. Что за символ, он не ответил. Но когда завершил, устало откинулся на кровать, словно это действие выпило из него все силы. Ведь, пока он вычерчивал знак, не только мышцы на руке бугрились и от напряжения скручивало пальцы, но и лоб покрылся испариной. Казалось бы, что сложного, а душа словно вывернулась наизнанку.
— Возьми, — он протянул камень Ивонет, держа его за шнурок. И, как только она повесила его на шею, схватил её за запястье.
— Что ты делаешь?!
— Извини, но без твоей крови не сработает. — Пока Ивонет не опомнилась, он ловко достал из-под соломенной подушки нож и провёл лезвием по её пальцу. — Прижми к руне, пусть напитается.
То ли от шока, то ли от приказного тона, Ивонет не посмела ослушаться. Про себя лишь отметила, что зелёный камень стал сверкать ярче.
— Постарайся его не снимать. Не знаю, сколько потребуется времени, но, думаю, не так много.
Ивонет окинула стихийника внимательным взглядом.
— Ты мог меня поранить…
— Не мог.
— Но ты же не видишь!
— Зато хорошо слышу. И сейчас я слышу твоё возмущённое сопение. Принцессам оно не к лицу.
Ивонет схватила кусок чистой холстины, сложенной на тумбе аккуратными лентами, и приложила к пальцу.
— Откуда у тебя нож? Не помню, чтобы у тебя было оружие.
— А это и не оружие. Так, презент от лохматого друга.
— Ты его украл?
— Позаимствовал, но волкам об этом знать не нужно, а то они ребята нервные.
— Надеюсь, ты не станешь им никого убивать, — девушка качнула головой и вновь тронула камень. Теперь казалось, что от него идёт тепло. А потом уже спокойно добавила: — Что ты сделал? Это руна, да? Как на твоём теле…
— А ты наблюдательна, принцесса, — ещё одна усмешка и усталый вздох: — Да, это руна.
— Я читала о них в Книге Откровения. Эти символы под строжайшим запретом, ими пользуются колдуны. А раньше, когда Изначальные существовали, эти руны писали на теле людей кровью, которую брали у высших сидов, чтобы люди могли перенять их могущество.
— Да, если верить вашим книгам с откровениями, так и появились альхи. Ты к этому ведёшь?
Ивонет покраснела, но любопытство унять не удалось.
— В книгах написано, что альхи обрели могущество, когда предали отца и перешли на сторону Изначальных. Те в благодарность омыли своей кровью их тела, нанесли символы и научили сакральным знаниям. И, чтобы и дальше питать ваши силы, вам нужны жертвы… множество жертв и крови.
— Верно. А ещё для ритуалов нужны девственницы и младенцы. Иначе ничего не сработает. Подсобишь? Нет у тебя на примете младенцев? Ну, или, в крайнем случае, девственниц? — И взгляд, скрытый повязкой, стал жгучим, пронизывающим, словно и не слепой на неё смотрел сквозь закрытые веки и толстый слой ткани. А может, это только её воображение?.. Но она поёжилась, обхватила ладонями плечи и поймала себя на мысли, что внимательно вглядывается, пытаясь понять: человек из видений и этот похожи, или ей просто хочется в это
