Ключи от королевства (СИ) - Львофф Юлия

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

- Какое же слабое место у короля Альбуена? – спросил Гундахар, хотя и так уже знал ответ.

- Его внучка. Единственная наследница и возможная правительница Фризии, - сказала Розмунда, и в её холодных надменных глазах вспыхнул злой огонёк. - Нужно сделать так, чтобы фризы были готовы выполнить требуемое, - нужно склонить их к союзу в борьбе против Рихемира в обмен на девчонку. Она же будет оставаться у нас заложницей ровно столько времени, сколько потребуется для того, чтобы свергнуть Рихемира с ареморского престола и уничтожить его: раз и навсегда.

- Значит ли это, что ты используешь фризов в войне против Рихемира, а затем, после своей победы, вернёшь им их будущую королеву и сохранишь независимость Фризии?

- Откровенно говоря, независимая Фризия не входит в мои планы. - Розмунда стала говорить ещё тише, чтобы никто не мог подслушать: - А кроме того, кто нам помешает, когда мы достигнем своей цели, уклониться от выполнения соглашения?

- Иначе говоря, ты собираешься водить фризов за нос?

Розмунда, пряча лукавую усмешку, развела руками.

- Это же мошенничество! Так тревские рыцари не поступают, - гордо заявил Гундахар. - Я и без того уже нарушил дворянский кодекс чести, когда согласился участвовать в похищении внучки Альбуена из монастыря. И - когда изменил королю, не выполнив его поручение…

Но в ответ Розмунда рассмеялась:

- С волками жить – по-волчьи выть.

- Возможно, я и стал одним из волков в твоей стае, но, в отличие от тебя, не считаю фризов своей добычей, - возразил ей маркиз. - Это гордый трудолюбивый народ, который доброй войне предпочитает худой мир. И, откровенно говоря, они заслуживают уважения…

Розмунда удивлённо вскинула тонкие брови:

- Вот как! Ты так считаешь? Тогда позволь тебе кое-что напомнить. Король Сиагрий для того, чтобы держать фризов в повиновении, воздвиг целый ряд сильно укреплённых замков на границе Вальдонии и Фризии. Но, несмотря на все меры предосторожности, в начале правления Фредебода фризы восстали, и все мы знаем, что произошло потом. Король Фредебод прибыл в свой пограничный замок, чтобы поохотиться в вальдонских лесах, и как раз в тот самый день восставшие осадили его замок. Сам Фредебод спасся лишь благодаря вмешательству маршала Эберина Ормуа, который убедил короля выполнить требования мятежников и заключить с фризами договор о перемирии. Рихемир был одним из тех, кто всеми силами старался воспрепятствовать подписанию этого договора. Но сеньоры не поддержали его, посчитав, что лучше свободная Фризия, чем гибель и разорение от руки фризских мятежников. Я думала о том, чтобы восстановить фризов против Рихемира, сыграв на их ненависти к нему, но у меня нет уверенности, что это весомый повод втянуть их в войну. Потому что, как ты и сказал, мир они ценят превыше всего… Зато ради своей будущей королевы, единственной кровной родственницы вождя Альбуена, возьмутся за мечи без колебаний…

Розмунда говорила как будто спокойно и рассудительно, но маркиз, пристально глядя на неё, успел заметить в её глазах опасный блеск.

- В молодости Аралуен причинила тебе немало страданий, когда приняла любовные ухаживания Фредебода, и теперь ты точишь зубы на её дочь, - без обиняков сказал Гундахар, вперив в женщину свой единственный глаз. - Ты ещё не насытилась кровью?

Розмунда помедлила с ответом. Её холёная белая рука, украшенная драгоценными браслетами, снова потянулась к столу: только на этот раз её кубок опустел.

- Глупо считать, будто мною движет ревность и обида обманутой женщины! – проговорила она непринуждённым королевским тоном, хотя во взгляде её по-прежнему полыхала холодная ярость. – Я никогда не боялась соперниц в борьбе за сердце Фредебода и не замыслила бы зло против Аралуен, если бы она не понесла от короля. Соперниц во власти я не потерплю – и ты это знаешь!.. Но я не понимаю, почему тебя так волнует судьба этой фризской девчонки? На самом деле она – никто, бастард, которого Фредебод не пожелал публично назвать своей наследницей! И полезной, значительной фигурой в моей игре она будет оставаться только до той поры, пока фризы не помогут мне избавиться от Рихемира и затем возведут меня на престол Аремора. Я уже говорила тебе. Может быть, я украшу твоё чело ареморской короной или, если ты не захочешь взять меня в жёны и править вместе со мной, сделаю тебя королём Тревии? Ты ведь всегда мечтал о том, чтобы Тревия стала королевством, не так ли?..

Розмунда на этих уговорах и обещаниях не успокоилась. В тот же вечер она, презрев придворный этикет, сама явилась к маркизу Гундахару в его опочивальню.

«Она почти не изменилась», - подумал маркиз, когда Розмунда, жадно, с протяжным стоном принимая его в себя, вцепилась в его плечи пальцами, как голодная тигрица – когтями. Вот уже несколько лет он не притрагивался к обнажённому телу любовницы и теперь не без удовольствия заметил, что в нём ещё остался огонёк.

Когда всё закончилось, она не выпустила его из своих объятий. Она всё говорила ему о своих планах, о своей самой большой мечте – стать правительницей Аремора.

Гундахару было приятно и лестно чувствовать согласие со своей любовницей – бывшей, а если будет угодно Судьбе, то и будущей королевой на ареморском престоле. Кровь бурлила в его жилах, сладостным обжигающим ядом вливались в неё слова Розмунды о давней, но незабываемой и такой же пылкой, как в их молодые годы, любви…

По-видимому, слова Розмунды убедили маркиза Гундахара. Сначала он поднялся перед ней во весь свой огромный рост, а потом медленно опустился на одно колено и воскликнул:

- Моя королева, куда бы ты ни направила свои помыслы, я готов идти за тобой до конца!

Глава 19

Утро было на удивление отчаянно-знойное, редкое в эту пору года в Тревии: в воздухе ни струйки ветерка. Солнце только вырвалось из ночного мрачного плена и засверкало на серой черепице донжона, самой высокой замковой башни, дробясь на мириады мелких осколков. Зубцы крепостной стены, сложенной из грубых камней, были унизаны лучниками, а между ними и небом блистали ледяные горные вершины.

Ирис, стоявшая у окна, скользнула взором по крышам замковых башен и затем устремила его на север: туда, где за горными грядами несла свои могучие воды Брасида, где лежала холмистая Вальдона, а ещё дальше, очень далеко, стояли дремучие боры Фризии.

«Родная Фризия, когда же я снова увижу тебя?» - прошептала девушка, и мучительная тоска сжала её сердце.

Двенадцать дней прошло с тех пор, как Ирис попала в чужую неприветливую страну, которую поначалу ошибочно приняла за Ареморское королевство; двенадцать дней длилось её заточение в одной из башен замка, который, как оказалось, принадлежал вовсе не королю Рихемиру, а – господину Тревии, маркизу Гундахару. И вот уже целых двенадцать дней, как только захлопнулась за ней дверь темницы, она чувствовала себя в западне, в томительном и беспокойном ожидании своей участи.

У неё не было ни одной мысли, кроме полного отчаяния, никакой надежды, кроме горячих порывов безудержных, но пустых фантазий. Она мечтала о побеге, но вместе с тем понимала, что не сможет вырваться из этой новой темницы, которая отличалась от предыдущих, монастырских, лишь тем, что из её окон можно было видеть небо. Это была самая высокая в крепости башня, и путникам, поднимавшимся от горного перевала к замку тревского правителя, казалось, что её крыша теряется в облаках. Сюда не долетали человеческие голоса, и даже птицы редко скользили мимо окна, в которое смотрела узница.

После путешествия, хотя и с опасными приключениями, но полного открытий, головокружительного, как глоток свободы, Ирис снова осталась одна, и глубокая печаль охватила её. Всё горше становилось ей сознание своей беспомощности, всё тяжелее на душе.

Она и не знала, как много, оказывается, у неё было врагов, скрытых, коварных… А друзья? Теперь она не была уверена, есть ли вообще таковые? Что значат князь Гримберт, Дван или другие фризы – её земляки, люди, среди которых она выросла, которых прежде считала своей защитой, своим родом? Ищут ли они её или считают погибшей? А её дедушка, вождь Альбуен, который когда-то водил храбрых фризов в опасные сражения, а ныне стал беспомощен, смертельным недугом прикованный к постели?.. Остаётся только Тайгет! Но и его она потеряла: где он теперь? помнит ли ещё о ней?.. Ирис вздохнула. Кто станет искать её? Кто освободит её из этой ловушки?.. Увы, она одинока на свете!