Дух северного волка - Ксения Викторовна Мирошник
– Для кого это ты так вырядилась? – сказал Брай и подошел ближе. Злобно глядя в мои глаза, он ножом разрезал мое платье от лифа и до самого пола. Я осталась в нижнем белье, а платье повисло на связанных руках. От вылитой на меня воды, сорочка намокла и прилипла к телу. – Я всегда говорил, что кроме округлых форм, в тебе ничего нет.
– А в тебе нет ничего кроме дерьма! – Ледяной страх взял меня за горло. Платье словно щит оберегало меня, а теперь я была открыта и беспомощна.
– Ты слишком много болтаешь. Сейчас я заткну тебя.
И он снова ударил меня. Дальше удары сыпались один за другим. Дейт отпустил меня и я упала. В школе рекрутов нас учили закрываться от ударов, и мои инстинкты сработали мгновенно, колени подтянулись к груди, закрывая к ней доступ. Я уже не цеплялась за ускользающее сознание, если я отключусь, Брай может сделать все что угодно, но я об этом уже не узнаю. Я снова ощутила его липкие влажные руки на своем теле, вспомнила его язык, жадно облизывающий мое лицо. В прошлый раз, четыре года назад, он был словно безумный, его животный взгляд еще долго снился мне. И сейчас он кружил вокруг меня как акула, которая уже знает, что жертва никуда не денется и можно растянуть удовольствие. Я просчиталась, мой план не сработал и Брай все же решил сначала изнасиловать меня. Небеса, лучше смерть! Брай развернул меня лицом к себе и велел Дейту держать меня за руки, развязав веревки. Из последних сил, я начала брыкаться и бить ногами в пустоту, стараясь не подпустить его к себе и отсрочить неизбежное. Я сама была на грани безумия. Мне не хватит душевных сил пережить этого снова. Брай поймал мои ноги и протиснулся между ними, задирая сорочку. Дейт крепко держал мои руки и ухмылялся. Брай навалился на меня всем телом и больно сжал мое лицо рукой. Глядя мне прямо в глаза, он сказал:
– Я слишком долго ждал этого, и сейчас получу причитающееся мне удовольствие.
Ужас, омерзение и первобытный страх, чуть было не заставили меня молить о пощаде. «Я не смогу! Я просто не смогу пережить это снова!» - горькие слезы непрошено хлынули из глаз, удержать их мне так и не удалось.
Внезапно, мы услышали крик:
– Рекруты, стоять. – Эш! Слава небесам, меня нашли. Сквозь слезы облегчения, я с трудом успевала за происходящим. Кто-то сдернул с меня оторопевшего Брая и рефлекторно, я свернулась калачиком, прикрываясь от посторонних взглядов.
Через мгновение я почувствовала, как меня взяли на руки и подняла голову, встретив взгляд полных тревоги невероятно синих глаз. Я ощутила крепкие руки и тепло сильного мужского тела. Он будто завернул меня в свое тепло, и я поняла, что больше никто не тронет меня. Возможно, нигде нет более безопасного места, чем в этих руках.
– Все хорошо. Теперь все хорошо, я нашел тебя. – Не уверена, что слышала именно эти слова, прежде чем уплыла в дебри своего сознания.
Мое сознание погрузило меня в мой личный ад. Я видела Брая и Дейта в ту самую ночь за казармами. Они снова и снова насиловали меня, а я кричала, как безумная, умоляя их прекратить. В перерывах я ползала у них в ногах и просила отпустить меня, обращаясь к каждому по очереди. Но, ни один не проявил милосердия и не сжалился надо мной.
– Доктор, что это? Почему она так кричит? Она выкрикивает такое, от чего у меня кровь в жилах стынет. Но этого не было. В этом смысле они не тронули ее. – Голос был тихим и наполнен ужасом. Я с трудом узнала в нем инструктора.
– Я думаю, это воспоминания…
Снова уплывая в сон, я услышала, как громко хлопнула дверь, и зазвенели упавшие склянки.
– Когда она очнется? – Голос Маркуса.
– Я не могу точно сказать, здесь не только физические травмы. Она не хочет выбираться из сна. – А этот мне не знаком.
– Эйв, услышь меня. – Снова Маркус.– Пожалуйста, очнись. Ты должна очнуться, сестрёнка. Прости меня, прости ради небес. Я должен был присматривать за тобой, я виноват.
Мне хотелось сказать, что я слышу, но я не могла. Сегодня я была дома с папой. Он делал деревянную игрушку для Натана, а я сидела рядом и болтала ногами. Мы смеялись. Папа рассказывал мне истории из моего детства. Папочка, мне так не хватает его. Мама приносит нам лимонад и садится рядом со мной, обнимая за плечи. Она делала это редко и тем прекраснее для меня были эти моменты. Здесь мне хорошо. Здесь меня не обидят.
– Доктор, она уже двое суток не просыпается.– И снова Норд.
– Здесь, я бессилен. Она сама должна захотеть.
– Что держит ее?
– Я думаю страх. В грезах ей ничего не грозит. Она ведь еще совсем юная, и судя по тому, что ей довелось пережить, просто сломалась. Как она вообще продержалась столько времени? Это чудовищно.
– Как вывести ее из сна? Что можно сделать?
– Вероятно, она должна понять, что здесь ей больше нечего бояться.
– Спасибо доктор. – Я услышала шепот прямо возле уха. – Я обещаю, что больше никто не обидит тебя. Я уничтожу любого, кто попытается.
Я снова уплыла. Снова дом. Я бегу к горе, которую мы с братом решили покорить сегодня. Он бежит рядом и хохочет. Свобода, свежий ветер обдувает мое лицо, я расставляю руки. Мне хочется летать. Я счастлива. Натан обгоняет меня и первым достигает горы. Я треплю его по голове и хвалю за скорость. Как же уютно дома.
– Маркус, иди, поспи, – говорит инструктор.
– Я не устал, – упрямо повторяет лейтенант.– Не устал.
– Ты три дня сидишь здесь и не отдыхаешь.
– Все нормально, капитан.
Я на озере, в рекрутской школе. Сижу на земле и смотрю на водную гладь. Я даю себе обещание, что все выдержу и выстою. Я не хочу сдаваться, я должна достичь цели. Моя семья нуждается во мне. Мне очень хорошо здесь, мне не страшно, у меня ничего не болит. Я чувствую, что этот мир создан для меня, и я не хочу покидать его. Но Натан и папа…, я хочу еще хотя бы раз увидеть их.
И я просыпаюсь. Я будто врываюсь в реальность, и это причиняет мне боль. Я пытаюсь пошевелиться и ощущаю звенящую боль во всем теле. Интересно, есть ли нетронутые места? Пытаюсь
