Самая приличная ведьма - Анна Викторовна Батлук
— Твою ж мать! — не сдержалась я.
Вроде бы духи вздрагивать не могут, но Уго явственно содрогнулся и уставился на меня, широко раскрыв призрачные глаза. В стремлении сделать последний шаг я подняла ногу, но оступилась и покачнулась, бестолково размахивая руками. Поспешила, о да, поспешила, будто имелась возможность схватить бесплотного духа за хвост, и сразу же поплатилась за это. Уго метнулся в сторону города, а я полетела вниз. Летела молча, где-то даже сурово, с одной только мыслью: изгоню гада.
О том, что следом за мной поднимается Ригерлаш, я и не подумала. Да что там, будь на его месте кто-то другой, летели бы мы с лестницы вдвоем. Но офицер подхватил меня, пошатнулся, но устоял, прижимая спиной к себе. Я тяжело дышала, чувствуя себя бабочкой на булавке, — поперек моей талии лежала чуть ли не каменная рука Ригерлаша.
— Госпожа Беллингслаузе, — с бесконечной усталостью произнес мое имя офицер. Горячее дыхание щекотало мне ухо, и я отстранилась. — Задача же проста: двигать ногами. Вас с детства должны были учить это делать.
— Я чаще на метле передвигаюсь, — огрызнулась я. — Отпустите.
— С радостью! — Ригерлаш разжал руки, и я спрыгнула с лестницы, едва при этом не подвернув ногу. — Вы взволнованны? Уверяю вас, ничего предосудительного не произошло, я просто спас вас от перелома шеи.
Взволнованна я действительно была, но точно не из-за того, что прижалась к постороннему мужчине на несколько секунд. Гораздо больше меня интересовал тот факт, что Уго появился на месте преступления и рассказывать об этом точно не собирался.
— Безумно, — призналась я. — Можно уехать? В часовне я ничего нового не увижу, а мне жизненно необходимо привести чувства в порядок, после того как вы так нагло меня облапали.
Ригерлаш вытаращил глаза — его усталость как рукой сняло, осталось только возмущение. Но зато про возвращение в часовню офицер больше не заговаривал.
Глава 9
— Итак, давайте подытожим, — я ходила взад-вперед по комнате, держа руки за спиной. В углу кухни, аккуратно поджимая ноги, на стульчике сидела испуганная Тиль, а рядом с ней у стены стоял многострадальный портрет моей матушки, из которого выглядывал Уго. — Что мы имеем: неупокоенный дух, каким-то образом перемещающийся на дальние расстояния от предмета, в который вселился, и работница, его покрывающая.
— Франни… — попытался было начать оправдания Уго, но я грозно взглянула в его сторону, и портрет затрясся.
— Когда вы успели объединиться? Когда? Я вас спрашиваю! Вы ведь познакомились день назад.
Тиль открыла было рот, но взглянула на портрет и опять уткнулась взглядом в пол.
— Уго, если ты запугал девушку, изгоню, понимаешь? Несмотря на то, что ты спас меня от Ригерлаша.
— А что ты с ним, кстати, делала в часовне? — вскинулся дух. От такой наглости я даже на мгновение вспомнила слова для изгнания, но воспользоваться ими не успела: дверь открылась — и в щелку заглянул Кифер.
— Прошу прощения, госпожа ведьма, что мешаю вам издеваться над слабыми, — скороговоркой выпалил он. — Мы одну комнату сделали, а мужик ваш не идет проверять. Может, вы посмотрите? Примете, так сказать, работу.
Тиль подняла голову, глядя на меня с надеждой, Уго, уверена, тоже радовался внезапной передышке, но я их чаяния разрушила на корню.
— Идите! — махнула я рукой. — Завтра же все равно вернетесь, скажу, что меня не устраивает.
— Ага-ага, — быстро закивал головой Кифер. — А мужик-то ваш против не будет? А то он серьезный такой, сказал, ежели что не так, ночевать в отделении будем.
Я так и застыла с открытым ртом: утро было не так давно, и забыть подобные слова от Ригерлаша точно бы не смогла. Мысленно проиграла нашу встречу и ничего даже похожего не обнаружила, а потому немного засомневалась.
— Прошу прощения, а когда он вам это сказал?
Прораб и впрямь был мужчиной неглупым, обстоятельным: нахмурился, закатил глаза и принялся размышлять, при этом в комнату так и не зашел — остался в дверях.
— Дак когда вы, госпожа ведьма, убежали куда-то. Он остался, спросил, какое задание вы нам дали, поправил где надо — все честь по чести, хороший у вас мужик.
— Поправил?! — закипела я. Посуда на кухне, оттертая стараниями Тиль, загремела, а метла поднялась в воздух, угрожающе топорща ветки. — Что он поправить мог?!
Кифер понял, что дело запахло жареным, спрятался за дверью и совсем не солидно закричал:
— Не могу знать!
Я бросила злобный взгляд на Уго и Тиль, но решила, что гораздо важнее сейчас будет выяснить, какие именно корректировки в мои распоряжения внес Ригерлаш. А потому бестолково погрозила предателям пальцем и поспешила из кухни вон.
Пока я шла за Кифером, плохое предчувствие прямо-таки следовало за мной по пятам, трогало противными пальцами за душу и словно бы напоминало, что от Ригерлаша хорошего ждать не приходится. А когда бригадир остановился, робко приоткрыл дверь будущего кабинета, и я увидела, какие именно коррективы внес Ригерлаш, то поняла: моим сегодняшним спасением офицер не откупится. За то, ЧТО именно он приказал сотворить, ему теперь придется меня каждый день спасать на протяжении сотни лет.
— Что это?! — обреченно спросила я. Говорила спокойно, но Кифер принялся отступать. Искоса обернулась и обнаружила, что остальная бригада уже прижимается к дверям. — Вы в какой цвет выкрасили стены?
— В зеленый, — заикаясь, ответил бригадир. Зря он это сделал: проблемами со зрением я не страдаю, а вот излишней эмоциональностью — да.
Громко щелкнул замок на входной двери. Работники с обезумевшими глазами принялись дергать за ручку и завывать. Бригадир не все озвучил: они мало того что выкрасили стены в зеленый цвет, так еще и нарисовали на них безобразные аляповатые цветы, отдаленно напоминающие розы. Мой кабинетик, который должен был стать оплотом чистоты и минимализма, выглядел так, будто меня стошнило на стены безвкусицей. И каков подлец, будто бы знал, какой именно цвет я терпеть не могу.
— А я в какой говорила покрасить? — медленно и с расстановкой прошипела я.
— В бе-бе-белый!
— Бе-бе-бе, — передразнила я. Лопнул один из мешков с цементом, который оставили рабочие, и в воздух взвилось белое облако пыли, застилая глаза почти так же,
