Академия драконов для попаданки (СИ) - Генер Марго
Ее глаза недобро сверкнули огнем, Карина отошла еще на шаг и, на всякий случай, сжала кулаки.
— А что, ты особа королевских кровей? — парировала она, на свой страх и риск все больше раздражая василиску.
Та вспыхнула и пошла на нее, скалясь, как настоящая василиска, только в человеческом обличии. Карине пришлось еще сильнее пятиться, пока не наткнулась спиной на стену. Тут же тонкие пальцы сжались у нее на горле (кто бы мог подумать, что у такой тощей воблы столько силы).
— Много разговариваешь, дрянь, — прошипела Ильмия ей в лицо, пока Карина тщетно пыталась разжать цепкие пальцы на шее. — Слушай меня. Ты расторгнешь помолвку с Аморином и свалишь с моего пути. Ясно?
Воздух в легкие поступал туго, голова быстро наполнялась каким-то дурным давлением, глаза постепенно наливались, будто собираются выпрыгнуть. Но, вместе со страхом помереть прямо тут в этом драконьем лаунже, в груди закипело бешенство. Яростное, агрессивное, какое моет быть только при прямой угрозе жизни.
Карина захрипела:
— А больше тебе ничего не намазать?
Ильмия непонимающе вытаращилась, а Карина вдруг ощутила странный прилив силы, будто в мышцах, в венах, в каждой жиле проснулась и загудела энергия. Она буквально завибрировала в ней, в голове стал нарастать звон, Карина сама не поняла, что с ней происходит и только и смогла выдохнуть на Ильмию:
— Агаташ!
И еще больше растерялась, когда василиску буквально оттолкнуло, Карина даже увидела, как по лаунжу прокатилась воздушная волна.
Присутствующие застыли, повернувшись к ним (конечно, когда эта змея пыталась ее придушить, всем дела не было, а теперь смотрят, будто впервые увидели), Ильмия оторопело покачивается, пытается схватиться за воздух. Глаза ошалевшие, будто ее оглушили, дезориентировали.
18.1
Карина тоже одурело таращится вокруг и держится за шею (когда Ильмия отскакивала — царапнула когтями). Что на нее нашло? Насмотрелась боевиков и решила, что сейчас устроит рождение героя?
Внутри все еще тлеет остаточное ощущение от чего-то непонятного, необъяснимого, руки и колени трясутся, вместе с тем постепенно начала наваливаться усталость, будто пробежала спринт, причем пришла первой.
— Ты как? — спросила непонятно откуда взявшаяся Лавария и подцепив ее под локоть, потащила к окну. Усадив в кресло, спросила: — Это что было сейчас?
Карина подняла на нее перепуганный взгляд, покосившись на Ильмию, которая, наконец, перестала качаться и поковыляла куда-то к выходу, и проговорила:
— Понятия не имею. Наверное, выброс адреналина.
Судя по всему, ни объяснение, ни само слово Лаварию не впечатлило. Да и сама Карина слабо верила в то, что адреналин способен превратиться в воздушную волну. Что она выкрикнула? Абракадабру какую-то. И почему? Откуда вообще взяла это слово?
Лавария потрогала ее лоб, озадаченно сдвинула идеальные брови.
— Хм, странно.
— Что именно? — не поняла Карина, надеясь, что все-таки получит ответ на загадки, которых все больше и больше.
Лавария пояснила, садясь рядом на подлокотник:
— Обычно после заклинаний у магов кратковременно подпрыгивает температура. Но у тебя лоб холодный.
Карина едва не ляпнула, что она не маг, и вообще не обладает никаким такими способностями потому, что прибыла из мира, где магии попросту не существует, но вовремя осеклась. Вместо этого сказала:
— Мда, странно.
— Хотя, — продолжала Лавария, — у магов со скрытым даром, наверное, может быть по-всякому. Ты когда при поступлении в Шэон тестировалась, алтарь что определил?
Карина запаниковала. Почему Аморин не предупредил, что есть какой-то алтарь, тестирование, что вообще вот такое может произойти? И, самое главное, что отвечать Лаварии, если он так усердно пророчил ее в подруги?
Алтарь, алтарь, алтарь… Что может определить какой-то там алтарь? Магические способности? Наверное. Да только что определять, если их нет. И вообще, она не тестировалась ни на каком алтаре!
Блин! Блин! Блин!
Лавария продолжала вопросительно сверлить Карину взглядом, а ей все сильнее хотелось провалиться сквозь пол до самого подвала, в котором она впервые оказалась в академии Шэон.
— Ну? — подбодрила Лавария.
Карина нервно сглотнула и произнесла, чувствуя, как от лица отливает кровь:
— Я бы не хотела об этом говорить.
Глаза драконицы сперва округлились, пару секунд она недоуменно хлопала ресницами, потом друг лицо разгладилось, и она с пониманием произнесла:
— Не говори. Я бы тоже помалкивала, если бы меня на факультет ментальных превращений определили. Там только заучки. А таким красоткам, как ты, надо что?
— Что? — нервно повторила Карина, косясь на присутствующих, которые вроде уже не пялятся, но нет-нет, да и посмотрят в их сторону.
— Выйти замуж, конечно, дурочка, — засмеялась Лавария. — А у тебя, вроде, один из самых завидных женихов.
— Ну да, — нехотя признала Карина. — Красавчик.
18.2
К щекам прилил жар, когда вспомнила, как он, буквально совсем недавно, запускал пальцы ей в трусики, гладил, ласкал с таким упоением, что она сама забыла, где находится. Да, руки у него, что надо. Интересно, а в штанах тоже все так превосходно?
Поймав себя на этой мысли, Карина вспыхнула еще больше, а Лавария ухмыльнулась, видимо, трактовав ее смущение по-своему.
— Представляю, какие звезды он тебе показывает, — хихикнула она. — Красивый, сильный дракон. Классный любовник. Да еще и из уважаемого рода де Нэвариусов. Его дед, храни его огненная Илира, успел сколотить такое состояние, что на несколько поколений хватит. Говорят, у него были копи в Рибейских горах. А они почти все принадлежат де Тенебрисам и де Волиреям.
Это оказалось новостью.
То, что дорогой нареченный жених еще и наследник приличного состояния, Карина как-то упустила. И вообще не могла припомнить, чтобы он об этом упоминал. Впрочем, лично для нее это не имеет никакого смысла — помолвка фиктивная, как и ее обучение в Шэоне. Хотя, если честно, в такой академии она бы училась с удовольствием, не смотря на обилие драконов, виверн и василисков, которые не всегда к ней дружелюбны.
И все же, что-то невообразимо притягательное, даже… близкое (бред какой), есть в этом месте. Как и почему возникло это ощущение, Карина еще не думала. Возможно, все связано с невероятными ощущениями, которые дарит ей Аморин. Ведь женщины очень привязываются к тем, кто делает им приятно.
Хотя, наверное, это очень глупо.
— Ты посиди тут, я тебе попить принесу, — произнесла Лавария. — А то ты то бледная, то красная. Не знаю, что там у тебя за дар, но не хочу, чтобы ты вогорела. Потом в лазарете валяться, восстанавливаться. А там еда ужасная.
Драконица поднялась и, красиво виляя бедрами в своем фиолетов платье в обтяжку, ушла куда-то к столу раздачи.
Карина вновь осталась наедине с мыслями, которые словно муравьи роятся и не дают отдохнуть.
Если за Аморином действительно стоит приличное наследство, не удивительно, что Ильмия так из кожи вон лезет, чтобы занять ее место. Но Аморин упорно не желает смиряться с кандидаткой, которую ему, по всей видимости, организовали. Она ведь слышала его разговор с братом там, в небе, пока сидела в лапах Аморина. У них какие-то нелады, и сам дракон-красавчик говорил, что она попала в из семейный замес.
И что, ей смиренно терпеть, пока ее, как мячик, пинают из стороны в сторону?
Ну нет.
Это вообще не в ее правилах.
Итак.
Что она имеет?
18.3
Шикарно красивого дракона, причем потенциального наследника, который пусть и фиктивно, но назначил ее своей невестой. К нему она питает какую-то ненормальную тягу и вообще забывает, как мыслить, когда он к ней прикасается. Надо еще решить, это бонус или наоборот, к тому же не известно — что при этом испытывает сам дракон. Но факт есть факт.
Далее.
Есть истерическая васлиска, которая жаждет ее подвинуть. И брат, с которым у Аморина явные нелады. Кажется, он упоминал еще об отце, которого недвусмысленно называет «папаней», что тоже как бы намекает.
