Личный целитель Его Светлости - Ольга Райская
- Ну, конечно! – улыбнулась я и порывисто обняла добрую женщину. – Огромное вам спасибо.
Из таверны мы вышли втроем, и хозяйка еще какое-то время махала нам вслед платочком. А когда миновали пару улиц, я остановилась.
- Вам, наверное, пора, Ирс? – спросила я, потому что до госпиталя оставалась буквально пара шагов.
- Не настолько, Санни. Я намерен проводить вас до самого крыльца, - ответил герцог и вновь зашагал рядом.
Проводить до крыльца… И, вероятно, застолбить территорию, проявив ко мне внимание. Уж в том, что любая сестра все в подробностях перескажет Алексу, я не сомневалась.
Вершитель с ними. Я ведь и до этого знала, что легко не будет, а отказаться от еще нескольких минут в компании с Ирсом просто не могла. Так и брели мы рядом, ни о чем особо не разговаривая, до самого госпиталя.
А вот у входа меня ждал сюрприз, от которого я начисто забыла и герцога, и Алекса, и всех сплетниц-сестер вместе взятых.
Глава 10
- Госпожа, а я вам еще раз говорю, здесь госпиталь, для раненых военных, а не лекарня населения. Вам надлежит обратиться к любому целителю городка, - монотонно поясняла… Гертруда, возвышаясь над хрупкой женщиной, держащей на руках задыхающегося ребенка лет пяти.
- Но поймите, господин Алинтас занят с другим хворым, а Юциас вот… Он умирает, госпожа… - и горожанка жалко всхлипнула, прижав тельце мальчишки к своей груди.
- У нас нет свободных целителей, - поджала губы «тень Алекса».
Я же не могла на это смотреть. Худенькое тельце малыша вздрагивало, а воздух он вдыхал и выдыхал со свистом, словно что-то изрядно мешало ему сделать это.
- Держите! – я вручила герцогу коробку, выданную мне Донной, и поспешила к мальчику.
Признаться, вышло неудобно, но сейчас думать о том, куда его светлость денет угощение для Гатто, было просто некогда. Я видела, что у ребенка отек гортани, хотя еще не понимала, отчего так произошло.
- Давно это с ним? – спросила у матери, поглаживая спутанные светлые волосенки.
На бледном лбу выступила испарина, а рот мальчонка раскрыл, словно это могло помочь ему сделать вдох. От тела исходил жар, что само по себе и в данном случае было очень и очень скверно.
- С утра, леди, - выдохнула женщина. Слезы застилали ее глаза, но она не могла их даже смахнуть. – Мы живем на окраине, у реки, за молельней Вершителя. Он и бегал с ребятней. Пришел уж смеркалось. Я ему блинцов с молочком подала, а он так на лавке и уснул. Так мы с мужем тревожить-то не стали, накрыли одеялком, да спать пошли. А утром Юци спит и спит… А у меня трое, и скотины полон хлев, рук на все не хватает. Вот к обеду только и заприметила, что нет его. Там на лавке и нашла. Муж-то в поле, а я к целителю. Он велел завтра приходить, а он… он же не доживет…
И она снова заплакала, истошно подвывая.
- Прекратите реветь, - строго наказала ей я. – Сейчас слезами вы ему ничем не поможете. Лучше подержите его голову, я осмотрю горло. Да, вот так.
- Вы же целитель, леди? – с робкой надеждой, отчаянно борясь с непослушными слезами, спросила горожанка.
- Какая она леди, - процедила Гертруда. – Сестра она.
Страж Алекса Навиласа невзлюбил меня с самого первого взгляда, несмотря на то, что я сразу дала понять, что не претендую на внимание начальника госпиталя. Очевидно, мои посылы до нее не дошли. Тем хуже. Сейчас права была я, и мириться с ситуацией не собиралась.
Выпрямившись, посмотрела Гертруде в глаза и произнесла, особенно ни к кому не обращаясь:
- Сестра милосердия. Если, конечно, слово «милосердие» вам о чем-то говорит!
И без того совсем не миловидное лицо Гертруды пошло пятнами и покраснело, но мне до этого сейчас не было ровным счетом никакого дела, все мысли занимал малыш Юциас. И кажется, я знала, что с ним произошло.
- Идемте, милая, - сказала я матери. – Целитель Невер осмотрит мальчика и обязательно поможет ему. Следуйте за мной.
Вообще-то, я совсем не была уверена, что найду Лойса в операционной. У него сейчас и без мальчика забот хватает, а резерв после бурной ночи фактически на нуле, но это меня беспокоило в меньшей степени, ибо в крайнем случае я и сама справлюсь с таким пустяком, как рыбная косточка, впившаяся в неудачное место и вызвавшая отек только потому, что малыш вовремя не пожаловался родителям.
А вот недобрый взгляд «тени Алекса» меня волновал. Хотя, плясать перед Гертрудой на задних лапках я не собиралась, а общаться нормально не желала она. Что ж, значит, придется свести общение к минимуму.
Как только я это решила для себя, стало как-то легче. И не с такими справлялась. Однако только коснулась дверей, чтобы придержать их для матери, как в спину мне полетело:
- Не много ли на себя берешь, Ли?
Ли… Ли… Я настолько пока не привыкла к своему новому имени, что едва не пропустила мимо ушей. Лишь спустя мгновение, сообразила, что Гертруда пытается мне угрожать. Причем, открыто и, чего точно не следовало делать, в присутствии людей, нуждающихся в помощи людей. Это глупо и непозволительно.
- Не заметила, что ты горела желанием облегчить мне эту ношу, - ответила я.
Возможно, до Гертруды кое-что все же дошло, поскольку если она расскажет о произошедшем, то и я молчать не стану. И в неприглядном свете окажется она. Сестра расправила складки на переднике, поджала и без того тонкие губы и демонстративно от меня отвернулась.
Вершитель с ней. Мне тоже не особенно приятно ее общество.
Входя в госпиталь вслед за матерью малыша, я обернулась, вспомнив о герцоге. Но ни Ирса, ни моей коробки от госпожи Донис не обнаружила. Стало немного грустно, что
