Ворона и ее принц - Ива Лебедева
Здесь же женщины культивировали, обретали магическую силу, обучались боевым искусствам, и в результате получалось гендерное равенство формата «кто сильнее, тот и прав».
— Ворона! — крикнул кто-то, и в меня полетела стрела.
Я шарахнулась, инстинктивно уклонилась и рванула прочь.
Похоже, барышня Пей начала буквально искоренение птиц Аррааны. Придется быть особенно осторожной.
Покинув территорию дворца, я заложила широкую дугу над центральными районами и почти сразу заметила что-то неправильное. Городские вороны, сбиваясь в стайки, покидали привычные помойки и даже не перебирались на окраину города, а летели прочь из столицы. Со стороны казалось, будто из города по небу утекают черные ручейки.
— Карр! — раздавалось. — Карр! Карр!
На ум пришло одно объяснение: богиня спасает своих подопечных.
Значит ли это, что Арраана уже проигрывает Шай’дазару?
Да нет, быть того не может. Но ради интереса стоит проследить, куда держат путь мои пернатые товарки. Вдруг чего интересного узнаю?
За городскими стенами вороньи стаи сливались в один черный ручей, и гвалтливая туча становилась все больше. Что интересно, далеко от города они так и не улетели, кружили и каркали чуть в стороне от большой дороги, над бамбуковой рощей.
Я галдеть и каркать не собиралась, и в общую стаю соваться мне было незачем. Но сразу стало понятно, что там, в бамбуковой роще, что-то происходит. Не просто так воронье племя кружится над этим местом и орет.
Глава 24
Подлетев ближе, я снизилась и постаралась затеряться среди толстых бамбуковых стволов. То, что вороны кружат, но не приближаются, настораживало, но я, понадеявшись, что любопытство не выйдет мне боком, подобралась совсем близко к месту.
На груду камней, лежащих между парой особенно толстых бамбуковых стволов, я сперва не обратила внимания, мазнула взглядом и продолжила высматривать в просветах рощи хоть что-то, стоящее оголтелых криков, но так и не могла ничего увидеть. Или все же увидела, просто не поняла? В роще рос только бамбук, ни травы, ни мха не было, землю укрывал ковер природного мусора, и нигде мне не попадалось ни одного валуна. Кроме одного-единственного нагромождения как раз в условном центре круга, который наворачивали мои товарки.
Я вернулась к камням и почти сразу поняла, что это не просто случайные булыжники, а осколки одного большого камня, кем-то разбитого. И камня тоже не простого. Алтарь?
Приняв человеческий облик, я подобрала два обломка, соединила и получила фрагмент барельефа с очень знакомым символом.
Картина выстроилась: кто-то осквернил и уничтожил посвященный Арраане алтарь, и вороны отреагировали.
Или хуже.
Если присмотреться и мысленно дорисовать некоторые линии, то можно увидеть человеческий силуэт, словно кого-то сожгли… магией. Вероятно, жреца богини.
Ну ничего себе новости! Это, получается, такой ответный ход злобного бога на кражу принца? Жертву стырили, так мы вам в отместку алтарь порушим и жреца убьем?
Вот гады! Если у меня еще оставались сомнения насчет политики богов, между которыми мало дураков соваться, то теперь они испарились. Такой скотине, которая чисто из гадостности своей людей гробит, не место в Поднебесной!
Я так обозлилась, будто это прямо моя Поднебесная и никто не смеет тут гадить.
Облетела разрушенный алтарь еще раз, чтобы запомнить хорошенько, примерилась, какой бы осколок камушка с иероглифом утащить в качестве вещественного доказательства, уже совсем было собралась возвращаться, и тут…
— Ек-макарек! — Даже нагота и колючки под босыми ногами не смутили, я расшвыряла обгорелый мусор, какие-то тряпки, подхватила бесчувственную детскую фигурку на руки и потащила прочь.
Надо отойти подальше и спрятаться, вдруг гады вернутся. А у меня на руках раненый ребенок, та самая маленькая воровка из храма. Вороной я ее не унесу, действие эликсира давно кончилось. Значит, надо утащить подальше человеком, там заныкать и потом со всех крыльев лететь за подмогой!
Только вот девочка, хоть я и воспринимала ее ребенком, была все же подростком, а мое новое тело — наоборот, более хрупким и юным в сравнении с земным.
Я аккуратно похлопала ее по щеке, но в ответ получила только невнятный всхлип. Девчушка попыталась приоткрыть глаза, но так и не смогла поднять веки, зевнула и затихла. Складывалось впечатление, что она не без сознания, а под действием снотворного. Лишь бы не яд. Где я противоядие добуду?!
Взять девчушку на руки я не смогла, сил не хватило, и я поступила так, как обычно делают сами китайцы: как рюкзак закинула мелкую себе на спину и подхватила под колени.
— А-Яо, — пробормотала девчушка. — Ты за мной?
И эта туда же!
Хотя чему удивляться?
Во сне пусть, главное, что в отличие от принца мелкая не видит во мне свою шацзи наяву.
В светлой бамбуковой роще прятаться особо негде, и я повернула налево, в направлении, в котором, по моим прикидкам, роща быстрее всего сменялась довольно мрачными лесными зарослями.
Но далеко убежать мы с маленькой воровкой не успели. Я только в кино видела, как культиваторы летают на мечах, но наяву это оказалось еще эпичнее и намного страшнее, потому что целый отряд неизвестных личностей с закрытыми лицами налетел на разрушенный алтарь сверху, как стая ворон, только больших и злющих.
— Ищите шимей! — рявкнул предводитель этих замотанных в черное товарищей, зависая над разбитым камнем и оглядываясь. Я как услышала его голос, так чуть не шлепнулась прямо на землю.
Ничего себе в секте маленькой воровки знатные целители, если вчера седьмой принц валялся исполосованным кульком, а сегодня уже вовсю летает на мече и очень заметно злится!
Он явно имел в виду мою находку, когда упомянул «шимей», младшую сестру по учителю. Значит, мелкую не только не обидят, но и спасут. Вот и ладушки, главное — положить ее на видное место и успеть смыться.
Увы, слишком зоркий мне попался злодей. Девчонку-то я кое-как уложила под куст там, где ее непременно
