Завязать след: Часть 1 - Лилиана Карлайл
— Но ты хочешь меня, — говорю я.
Он стонет и закрывает глаза. — Конечно, хочу, — бормочет он, делая еще один прерывистый вдох. — Ты понятия не имеешь, что ты начала. Но добром это не кончится.
Мое тело болит. Мне нужно это. Если он не прикоснется ко мне, я сгорю.
— Ты обещаешь? — Дрожащим голосом спрашиваю я.
Он открывает глаза, и его взгляд темнеет, отчего у меня по спине пробегают мурашки. — Скажи мне «нет», — тихо говорит он, протягивая руку, чтобы погладить меня по щеке. Я закрываю глаза и напеваю от прикосновения, глубоко вздыхая.
— Я не подхожу тебе, — шепчет он. — Я ни для кого не подхожу. — Другая его рука ложится мне на талию, и я резко открываю глаза.
У него глаза прекрасного зеленого оттенка, такие темные и насыщенные, что я могла бы в них утонуть.
— У тебя невероятно ужасное представление о себе, — бормочу я, когда он наклоняет голову.
Его губы в нескольких дюймах от моих, и это все, что я могу сделать, чтобы не потерять равновесие.
Мое влагалище болит, жидкость медленно стекает на мои хлопчатобумажные шорты, и он вздыхает у моих губ. Он весь из мяты, специй и Ривера.
Затем его губы оказываются на моих, и я становлюсь дикой.
Меня так давно никто не целовал, что на секунду я начинаю волноваться, что забыла, как это делается. Но, судя по тому, как он рычит мне в рот, его язык переплетается с моим, я, должно быть, что-то делаю правильно.
В этом нет ни нежности, ни целомудрия. Это отчаянный поцелуй, я запускаю руки ему под рубашку, чтобы почувствовать его пресс, а он впивается пальцами в мою талию.
— Я знаю, что ты сделала, — выдыхает он мне в ухо, когда я трусь об него, вставая на цыпочки, чтобы прижаться бедрами к его. — Я знаю, что ты сделала с моей курткой, грязная девчонка.
Он прижимается ко мне, как скала, и я стону, когда он покусывает мою шею. — Ты кончила на мою куртку, — выдыхает он. — Ты потерлась своей киской о мою куртку и ожидала, что я не замечу?
— Я… — выдыхаю я, пытаясь найти разумное объяснение своим действиям. — От тебя так хорошо пахло… Мне нужен был… Альфа…
Он двигает меня, пока я не прислоняюсь к спинке дивана, и рука, не держащая меня за талию, отодвигает свитер в сторону, обнажая мою половую железу.
— Когда в последний раз кто-то прикасался к тебе? — требует он, хватая меня за подбородок и заставляя посмотреть на него. — Когда в последний раз кто-то боготворил твою пизду так, как ты того заслуживаешь?
От его слов у меня отвисает челюсть, пока я пытаюсь мыслить связно. — Больше года назад, — шепчу я.
Он усмехается. — Это гребаная пародия, — бормочет он себе под нос. — Гребаное преступление.
Затем его рот опускается к моей спаривающейся железе, и я кричу.
У меня повышенная чувствительность, и каждое посасывание и облизывание посылает толчок прямо к моему клитору. Я приподнимаю бедра и обвиваю ногами его талию, отчаянно желая потереться о его джинсы спереди.
Мои шорты испорчены. Они представляют собой мокрое месиво, настолько мокрые от влаги, что сквозь промежность видны очертания моей киски. Я оставляю грязь на джинсах Ривера, вытирая свою пизду взад и вперед о джинсовый контур его члена. Он прижимается ко мне так сильно, что диван трясется, пока я пытаюсь удержать равновесие.
— Ты так же хороша на вкус, как я и представлял, — стонет он в мою кожу. — Ты на вкус как те гребаные печенья, которые ты нам принесла.
Нам.
Ему и Лэндону.
— Я знал, что ты это сделаешь, — шипит он, протягивая пальцы к моей тазовой кости, касаясь верха моих шорт. — Я знал, что ты уничтожишь меня своими прекрасными голубыми глазами…
Он касается кончиками пальцев промежности на моих шортах, и волна эйфории накрывает меня.
Я испытываю оргазм прямо там, под его прикосновениями. Я теряю равновесие, и из меня вырывается поток чего-то скользкого, стекающего по бокам моих шорт и стекающего по бедрам.
— Черт возьми, да, — шепчет он мне на ухо, когда я дрожу. — Ты такая чертовски красивая, такая хорошая девушка для меня… такая чувствительная, такая совершенная…
— Альфа, — выдыхаю я, и он рычит.
— Продолжай для меня, Омега. Дай мне посмотреть.
Он отстраняется и удерживает меня вертикально, когда мое влагалище сокращается в спазмах, давление моего оргазма настолько сильное, что на полу подо мной растекается лужа.
Когда я, наконец, успокаиваюсь, я тихо хнычу, пока Ривер целует меня. Он бормочет похвалы в мои губы, пока я не наклоняю голову к его груди, глубоко дыша. Его рука гладит мои волосы, и он прижимает меня к себе, пока я не расслабляюсь.
— Это был самый мощный оргазм, который я когда-либо испытывала в своей жизни, — ошеломленно бормочу я.
Я чувствую его губы на своих волосах. — Не раздувай мое эго, — предупреждает он. — Я стану еще большим мудаком, чем я есть сейчас.
— Хммм.
Он еще раз целует мои волосы, затем помогает мне снять испорченные шорты. — Хочешь, я принесу тебе сменную одежду, красавица? — он что-то бормочет, и мое сердце замирает. Я поднимаю голову с его плеча, чтобы посмотреть на него. Теперь в его глазах светится доброта, проблеск нежности, которого не было раньше. Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, и он нетерпеливо отвечает.
Кто этот нежный, внимательный Альфа? Я никогда бы не подумала, что Ривер может быть таким нежным, как сейчас.
Особенно учитывая, что он еще не вышел.
Порочная ухмылка расползается по моему лицу, когда я прерываю поцелуй, и миллион грязных мыслей заполняют мой разум.
— Ты всегда можешь отдать мне свою куртку, — говорю я, ухмыляясь.
Его глаза тлеют.
— Да? — выдыхает он мне в губы. — Ты хочешь брызнуть и на эту тоже, для меня?
Моя киска сжимается.
Ривер действительно воплощает все мрачные фантазии, которые я только могла себе представить. Грязь, исходящая из его рта, только разжигает мою похоть, и внезапно оказывается, что одного оргазма недостаточно.
Но прежде чем я успеваю ответить, он поднимает меня на руки, и мои ноги обвиваются вокруг его талии, когда я пищу. Он подходит к спинке дивана и сажает меня на подушку, прежде чем снять куртку и положить ее рядом со мной.
— Садись на нее, — приказывает он. — Давай сохраним твой красивый диван в чистоте.
Я изумленно смотрю на него. — Ты же не всерьез, — бормочу я. На моей подушке уже образуется мокрое пятно. Если я сяду на его куртку…
— Я абсолютно серьезно, — возражает он. — А теперь
