Когда-нибудь всё закончится и … - Ния Орисова
Комиссия в составе пяти магов прибыла утром и без промедления приступила к работе. Теперь в академии находились трое мужчин и две женщины, перед которыми были открыты все двери. Они могли зайти в любую аудиторию и заглянуть на кухню. Проверить архив и потребовать личные дела студентов. Было не совсем понятно, что происходит, потому как на работу обычной комиссии это походило мало. На всех занятиях Гадара присутствовали проверяющие. Иногда это был один маг. Иногда они приходили вдвоём и развлекались. По-другому их желание присутствовать на всех его практических занятиях, Гадар объяснить не мог. Он скрипел зубами, морщился от язвительных комментариев, отпускаемых уважаемой комиссией. Когда говорили о нём, спокойно слушал об устаревших методах работы, но когда это касалось его подопечных, эмоциональный блокиратор работал на грани.
На специальной платформе со всеми удобствами устроились два мага. Невысокий, худенький невзрачный мужчина и яркая фигуристая с густой копной рыжих волос женщина. Они уже не единожды присутствовали при отработке порядка действий, необходимых в чрезвычайной ситуации. Женщина считала возможным приходить и оценивать полученные навыки студентов в коротком платье, что подчёркивало её выдающиеся формы. Частенько проводила пальцем по губам, бросая томные взгляды на мальчиков вдвое младше её.
— Фаиса, обратите внимание вон на того неповоротливого мальчика.
— Какой из? Уточните, Шеннон.
— Вы правы, они какие-то несуразные. Ничего не могут толком сделать. И это академия будущих защитников. На минуточку, практически выпускники.
— Полностью с вами согласна, — она постучала пальцами по губам, придумывая новую забаву.
— Предлагаю устроить им забег.
— Забег? Что вы имеете в виду?
— Шеннон, — Фаиса игриво накрутила локон волос на палец. — Помнишь тех диких, необъезженных, выносливых и мощных?
Она могла ещё долго перечислять достоинства ездовых виранов, но Шеннон перебил её.
— Предлагаешь устроить соревнования и вместо виранов использовать этих двуногих недоучек?
Гадар оставил меня рядом с членами комиссии. Слушая их, я тихонько посмеивалась над тем бредом, что они несли. Воспринимать серьёзно то, что они говорят, просто невозможно. Они же явно вели диалог, рассчитывая на отличный слух Гадара, и платформа, на которой они сидели, плавно перемещалась за магом, не оставляя ему и шанса отдалиться от них на достаточное расстояние, чтобы не слышать нелестные комментарии.
— Я забираю вон того, — тонкий пальчик Фаисы указал на самого крупного студента. — Вон тот тоже мой, и этот.
— Хлипенькие они какие-то. Не потянут.
— Чего это? Во мне весу меньше чем в тебе, и квадрига лучше.
Гадар молчал, но я видела, как разгорается огонь. Интересно, чего Фаиса и Шеннон добиваются. На всякий случай подлетела поближе к моему магу.
— В прошлый раз выиграл я и вон тот лопоухий мой.
Фаиса рассмеялась.
— Уши вполне сойдут за парус, только в этом случае ветер может скорее помешать, чем помочь. Возьми длинноногого, так уж и быть, уступлю его тебе.
— Я подумаю.
— Думай быстрей, — Фаиса переключила внимание на Гадара. — Предлагаю поиграть в погонщиков.
— Нет. Не на моём занятии и не с моими учениками.
— Гадар, я не спрашиваю разрешения. Я говорю, что мы будем играть. Твои уроки скучны, а мне хочется чего-то повеселее. Азарта. Движения.
— Не путайте дом развлечений с академией защитников.
С виду Гадар казался бесстрастным, а я видела, как начала волноваться стихия воды. Это при том, что уже разгорелось пламя, грозя вырваться из-под контроля. Дипломники старательно отрабатывали подъём на высоту и не догадывались, что над ними сгущаются тучи. Похоже, в этом цирке скоро прибавится клоунов. Надеюсь, напарники справятся.
— Не вижу разницы, — к разговору подключился Шеннон.
— Я объясню её тебе позже, — не сдержался Гадар, — а пока просто заткнитесь и не мешайте.
— Фу, как грубо, — Фаиса состроила обиженную мордашку.
— Шеннон, насколько знаю, нам не нужно спрашивать его разрешения. Я хочу поиграть в погонщиков.
— Всё, что захочешь, солнце моё.
Я приблизилась к Гадару, встав почти вплотную. Этому поспособствовал его резкий разворот в сторону наблюдателей.
— Для тех, кто не понял, повторяю: что делать студентам, решаю только я.
Гадар чувствовал, как с каждой минутой нарастает напряжение. Всегда сдержанный, он учил этому и будущих защитников. Эти двое уже не один день присутствовали на занятиях и вели себя нагло, выдвигая невыполнимые требования. Он никому не позволит унижать учеников. Эмоциональная блокировка работала, и только это спасало от магических всплесков. Сорваться Гадар не боялся, но эти члены комиссии его бесили.
Фаиса и Шеннон подстраховались. Перед ними стояла определённая задача, и они намерены были её выполнить. Мало кто знает, но каждый эмоциональный блокиратор имеет ключик, в крайнем случае, его можно взломать. Для этого достаточно вывести на эмоции носящего блок и иметь подходящие способности. Фаиса подмигнула напарнику.
— Мы на верном пути.
— Так быстро?
— Шеннон, надеюсь, ты не сомневался во мне.
— Верю в тебя. Ты гениальна.
Они тихонько шептались, а Гадар вдруг напрягся. Капелька пота скатилась по его лбу, казалось, его тело сковала невидимая сила. Я видела, что это не так. Его собственная магия рвалась на свободу. Гадар привык полагаться на блок, и сейчас с трудом справлялся с потоками силы. Фаиса усугубила ситуацию. Она радостно сообщила:
— Я передумала, будем играть в госпожу и рабов!
«Раб» — ненавистное слово для всех магов. Было в истории Атая чёрное пятно отрезком в несколько десятилетий. Тогда магов использовали как батарейки, и совет, состоящий из людей, спокойно относился к тому, что из магов выкачивали силу. Всё изменилось после того, как власть сменилась. В состав совета вошли маги. Они не стали мстить людям, но не забыли. Слово «раб» стало напоминанием о выгоревших и погибших магах, большую часть которых составили дети. Взрослые могли защитить себя, а детей похищали и продавали. Найти их не могли. Было потеряно целое поколение магов, а такое не забывается. Конечно, в этом виновата была горстка людей, что стояла у власти, поощряя уничтожение магов, но разве это имеет значение, когда столько семей потеряло своих детей. Гадар много раз слышал страшные истории, наполненные болью, о тех, кого потеряли его предки. Слово «раб» рождало в нём неконтролируемый
