Когда-нибудь всё закончится и … - Ния Орисова
Второе практическое занятие проходило опять на реке, и так практически весь месяц. Иногда Гадар менял место практики. Тогда занятие проходило на возвышенности рядом с ущельем. Педагогика — это в какой-то мере рутина, однообразное повторение пройденного материала вместе с учениками. Ежедневное объяснение упражнений, требующих предельной концентрации, как от учителя, так и от студентов.
Гадар не замечал, когда магия начинала волноваться, конфликт потоков был для него привычен. Пусть это были слабые всплески, не приносящие особых проблем, но мне достаточно было коснуться его руки, чтобы взбунтовавшаяся магия начала успокаиваться. Порой казалось, что он присматривается ко мне. В тот же момент могла поклясться, что Гадар полностью равнодушен к моей особе, и это неимоверно бесило. Терять мне нечего, и поэтому могла позволить себе говорить всё, что захочется. К платформе за неделю полётов на ней приноровилась и если падала, то всегда на руки Гадару. Сейчас я сидела на форпе, свесив ноги, и болтала ими, ожидая, когда закончится заряд энергии.
— Ты что делаешь?
Гадар не смотрел на меня, дипломники занимали всё его внимание. Это последний год курсантов в академии, и он намерен довести их умения до совершенства.
— Жду.
— Чего?
— Скоро узна…, — договорить не успела.
Тонко взвизгнув, взмахнула руками и вместе с форпом стала падать на землю. Гадар среагировал мгновенно. Создал воздушную петлю и заключив меня в неё, поставил рядом с собой.
— За последние три часа ты падала пять раз.
— Ноги не держат? — то ли спросила, то ли ответила я. На самом деле хотелось сказать: «Как тебя вижу, так ноги слабеют».
— Сейчас мы это вылечим, — пообещал Гадар.
Я не успела поинтересоваться каким образом, как оказалась летящей вниз. Потоки магии, что только что бережно обнимали, с силой вышвырнули с платформы. Закрыла глаза, чтобы не видеть, как превращусь в лепёшку. Под нами была не вода, в этот раз занятие проходило в горах. Я не представляла, насколько глубоко ущелье, в которое меня скинули. Орала громко, протяжно, полностью отдавшись чувству ужаса. Мне рано умирать! За своим криком не слышала, как прозвучала команда.
— Человек в опасности!
Быстро сориентировавшись, студенты направили свои форпы и магию на моё спасение. В какой-то момент, охрипнув, перестала кричать и только слышала свист ветра в ушах. Будущие защитники действовали слаженно, сплели магическую сеть-ловушку. Обвили тело падающего человека воздушными потоками, замедляя скорость падения. Усилили форп сокурсника, которому предстояло нести двойную нагрузку. Меня поставили на землю и отчитались перед Гадаром.
— Человек спасён. Видимые повреждения отсутствуют, — выпускник посмотрел на меня, оценивая психологическое состояние. — Истерик не предвидится, человек вполне адекватен.
Вот тут он ошибся. Это кто здесь адекватен?
— Это что было? — смотрела только на Гадара и боролась с желанием обнять его.
— Ваша неуклюжесть пошла всем на пользу. Студенты получили новый опыт. Я смог оценить командную работу защитников.
Боковым зрением отметила, что стоим мы у самого края пропасти, из которой меня только что вытащили. Прекрасно, сейчас студенты смогут получить дополнительный урок. Мило улыбнулась и подошла к Гадару, положила руку ему на грудь. Собрав все силы, толкнула мага, что неосмотрительно стоял спиной к пропасти в шаге от неё.
— Я такая неуклюжая.
Не ожидавший от меня такого, Гадар пытаясь удержать равновесие, сделал шаг назад, что мне и нужно было. Ещё один толчок, чтобы наверняка. Второго шага назад оказалось достаточно для того, чтобы Гадар полетел в пропасть. Я знала, что он может справиться сам, и форп ему не нужен, но тогда это была бы незаконченная месть.
— Что стоим? Маг в беде! — прокричала я.
Мальчишки оказались сообразительными. Прекрасно понимая, что падающий маг справится сам, поспешили ему на помощь. Когда им ещё представится случай в красках описать друзьям падение самого Гадара? Я за этим безобразием наблюдала сверху и могла позволить себе вволю посмеяться. Двадцать магов больше мешали друг другу, чем помогали одному. В результате спасательной операции выжили все, и я смогла спокойно выдохнуть. Убить Гадара в мои планы не входило. Мне не высказали ни одной претензии, а я так рассчитывала на ответную реакцию. Хоть какую-то.
Теперь каждое занятие меня использовали как девочку для битья. Меня бросали, топили, подвешивали, оставляли в огне. Не давая возможности высказать всё, что думаю о таком варварском отношении к будущей жене. Пусть он пока этого не знает, это не повод так издеваться над хрупкой девушкой. Своей цели Гадар добился. Я больше не падала, даже не спотыкалась. Я вообще обходила его стороной по широкой дуге. Подглядывала со стороны. Наблюдала издалека. Радостно отмечая, что и к другим девушкам он равнодушен.
С Гешаиллом поговорила на следующий день, после разговора с троицей и он посоветовал сказать правду. Геша с чего-то решил, что признание решит все проблемы. По-моему, тогда проблемы и начнутся. «Когда всё закончится, поймёшь, что я был прав», — сказал Гешаилл. Мне бы его уверенность. На то, что Геша говорил как-то сухо и явно этот разговор ему был неприятен, не обратила внимания. Посчитала, что он был не один, и вести беседу с подругой ему было не совсем удобно.
* * *
Студенты и педагоги академии защитников ожидали появления внезапной проверки. Прошёл слух, что приезжает какая-то супер важная комиссия, от которой зависит, кто из педагогов продолжит работу в академии, кто пройдёт переподготовку, а кого вообще попросят освободить место. Это также касалось ректора, заведующих кафедрами и практическими занятиями. Ко мне эта проверка не имела никакого отношения. Говард Коллер, которому позвонила сразу, как только узнала о прибытии проверочной комиссии, успокоил меня.
— Вы вне их компетенции. Возникнут проблемы, сообщите об этом ректору. Ваше присутствие в академии связано с необходимостью наблюдения за развитием способностей выгоревшего мага. Можете спать спокойно и не тревожиться по пустякам.
— Так вроде пока всё без изменений.
— Вот и прекрасно. Я за стабильность. Не люблю сюрпризов. Особенно когда это касается здоровья.
Вообще-то моя жизнь — не пустяк. С некоторых пор она превратилась цирк, в котором один клоун — это я, но кого это волнует, кроме меня? Гадар так уж точно не переживает по этому поводу. Очень удобно устроился, я для него
