Елена Янук - Эмилер
Когда он закончил «комнатку» стоком, скорее походящую на узкий лаз в снегу, Лея крепко спала. Райн понимая, что по мере таяния снега это пространство расширится само собой, но как же, ему хотелось сделать все как надо!
Лея задыхалась… Ее тело горело, в голове бродили смутные образы, на обрывки разговоров накладывался гнев Правителя. Она громко застонала. Лэр решил избавить ее от кошмара, подошел с твердым намереньем разбудить, но вместо этого обнаружил, что она в бреду и вся горит.
— Проклятие, — взъярился лэр. Что он может сделать с больной девушкой, находясь в пещере закопанной глубоко под снегом?!
Райн зарычал от бессилия, бесцельно оглядывая холодную темноту. Но ей надо было как-то помочь, и он этим занялся. Стянув комбинезон девушки сначала со здоровой ноги, потом с поломанной, лэр оторвал нижнюю часть своей рубашки, чтобы завернуть в нее снег и приложил к голове Леи.
— Что еще можно сделать? — тихо спросил Райн у себя самого.
— Пить хочу, — шепотом попросила девушка, не открывая глаза.
— Снег подойдет? — со вздохом предложил мужчина.
— Да, да… — лэр слепил кусочек снега в крошечный шарик и дал его Лее — «напиться».
— Как ты? — Райн злился, не зная как помочь.
— Ничего, еще бы сапоги снять…
Райн аккуратно помог ей. Даже без света было ясно, что все дело в опухшей ноге. Ее сапоги были из толстой, но мягкой кожи, поэтому срезать их с распухшей ноги девушки, лэру не пришлось.
Закончив с сапогами, он проворчал:
— Первым делом вылечи ногу!
— Нет магии, нет сил, нет света. Ничего нет… — Судя по тону, губы Лее растянулись в усмешке, и она даже лихорадочно засмеялась каким-то натужным, нервным смехом.
Райн не стал обращать на это внимание:
— Выживем! Ты все выдержишь! Не сдавайся! — уже не раз побывавшему в таком положении лэру, было ясно, что несколько дней мучения и постоянных испытаний подкосили силы эмирими и полностью исчерпали его терпение.
Лея так и спала. Он натаскал снега и обложил им раненую ногу, используя повязку, снятую с ее лба.
В пещере без стазиса стало довольно прохладно.
Райн оставил девушку и стал небольшими частями перетаскивать снег из кучи, в «комнатку» над стоком. И никак не мог усидеть на месте. Еще он задумал продлить коридор до выхода из пещеры, как и выдолбить ступени и отверстие наружу. Но это потом, пока снег девать некуда.
За хлопотами Райн окончательно позабыл, что его душило темное замкнутое пространство пещеры, вызывающее спазмы страха. Сейчас больше всего волновали дела по обустройству в убежище.
Он нарезал небольшой запас мяса на малые части, а большой кусок закопал в лед на потом. Из кучи снега вытащенного из коридорчика слепил какой-никакой стол и разложил на нем кусочки мяса.
Жажда деятельности в Райне никак не угасала, и он решил сделать нечто похожее на огромный таз, в котором можно будет искупаться. Для этого из другой стороны коридора на уровне бедер он выдолбил почти квадратное отверстие, в нижней плоскости которого, сделал круглую неглубокую выемку.
— Потом обработать огнем и чаша для купания готова, — довольный проделанной работой оценил он, залезая внутрь и выбираясь наружу. — А воду можно будет выплеснуть, и она утечет в сток!
Потом он долго ходил в темноте, не зная, чем еще заняться.
* * *Лея с трудом пришла в себя и при помощи лэра даже пожарила мясо.
— Следующее, что ты сделаешь — вылечишь ногу! — строго приказал Райн, когда он, победив ее апатию к еде, насильно накормил и уложил девушку на шкуру.
Выглядело так, будто между ними в какой-то степени все наладилось, но все оказалось настолько неустойчиво… Хотя началось так невинно!
Очнувшись, Лея, наконец, занялась своей многострадальной ногой. Запустив светлячок, она при помощи Райна смогла промыть раны снегом, чтобы позже снять воспаление и оттек.
Если перелом срастется неверно, она будет хромать, но как в такой ужасающей обстановке можно что-то верно собрать? Под потолком пещеры горел тусклый светлячок, в такт движений лэра и эмирими по пещере танцевали тени, которые мешали рассмотреть рану в подробностях.
Нога дергалась и болела, Лея терпела молча, опасаясь открыть рот, чтобы не застонать — ей было стыдно перед лэром. Райн как смог поправил сломанные кости. И поборов помутнение от боли в голове, Лея наложила исцеление. Наконец она отключилась. А Райн — нет.
Он как раз нервно думал о том, что все это время помогает кровному врагу, у которого как у любого эмирими на совести смерть его родителей.
Если бы отец не погиб, мать тоже была бы жива, и у Райна все в жизни было бы по-другому! У него была бы семья, а значит нормальная жизнь. Никакого одиночества, ощущения ненужности и попыток научиться драться, чтобы доказать себе и окружающим, что он не пустое место.
Смерти друзей, родных и все из-за этих эмирими! А он — подлый предатель! Самый настоящий!
Ради того, чтобы выжить, сошелся с заклятым врагом, предполагавшим его убить!
Его любой лэр его осудит и будет прав! Добил бы вражину, и с честью умер, выполнив обещание данное старейшинам. Райн схватился за голову и застонал от омерзения к самому себе.
Лея проснулась от непонятного звука.
Она была в одной рубашке, и сейчас сильно замерзла. Нога почти не тревожила, но эмирими боялась радоваться. Ей надо было встать, нащупать в темноте одежду и обувь, а потом и натянуть ее на себя.
«Нет, лучше начать со света…» — подумала Лея. Запустив светлячок под потолок пещеры, не разобравшись со сна, она на миг оцепенела от ужаса и омерзения — напротив нее сидел клыкастый враг в зеленом походном костюме!
Тут до нее дошло, что это Райн просто снял куртку и оказался в походном костюме, в котором она его еще не видела… зато за десятки лет насмотрелась на такие в бою! Ее шок не укрылся от лэра и, оскалив рот набок, он злобно усмехнулся.
Внутренне сжавшись от неприязни, Лея спокойно произнесла:
— А… это ты… Мне тут видится всякое…
— И что тебе видится, розовая? — грубо сказал воин.
— Наглый клыкастый, с глупым оскалом, — отчеканила Лея, не оставшись в долгу.
Лэр в один прыжок преодолел расстояние между ними, намереваясь ее шею сжать так, что будь на ее месте воин-лэр, он бы задохнулся.
Очнувшись от испуга, вмиг его захвата, Лея настигла врага стазисом. Потом здоровой ногой презрительно откинув с себя скованного врага, сказала:
— Остудись с полчасика и подумай! — сама устало поднялась, подобрала свои длинные сапоги, чтобы с помощью здоровой руки с трудом их натянуть. Потом спокойно вышла проверить новые комнаты.
