Проклятие черного единорога. Часть третья - Евгения Преображенская
— Не покидай меня… — всхлипнула она, прижавшись влажной щекой к шее Сайрона. — Слышишь? Если ты не проснёшься, то засну и я… Мы будем спать здесь вдвоём, вечно…
Светало, с бледного неба, кружась, сыпался лёгкий снежок. За окном чирикали воробьи. С улицы доносился деловитый бас хозяина «Дружбы» и заспанные голоса служанок.
Очаг потух, и в комнате стало прохладно, но перины хранили тепло. Иарна потянулась под одеялом, пошевелила затёкшими коленями, перевернувшись на другой бок, прильнула к мужу.
Почувствовав девичью руку у себя на животе, мужчина накрыл её своей ладонью. Горячее прикосновение вновь пробудило в Иарне огонь, но она не посмела тревожить покой ведьмака. Девушка сжала его шершавую мозолистую пятерню в своих пальцах и улыбнулась.
Как же страшно преодолевать некоторые рубежи, как она боялась этой близости. А теперь и вспомнить не может почему. Словно и впрямь они с Палошем на одну ночь стали самими богами.
Они любили друг друга, потом Иарна плакала, долго плакала. Как будто страсть Зоара, пробудившись в Палоше, растопила тёмный осколок льда, за которым девушка скрывала свою боль. Боль вытекла из неё вместе со слезами, и на её месте засиял свет Элемы.
— Поспи хоть немного, — прошептал мужчина. — Рано ведь ещё…
— Не могу спать, — тихо ответила Иарна, прижавшись щекой к его груди. — Сердце так быстро, так сладостно бьётся… Ты здесь, рядом… Мы живы, и мы вместе… Так хорошо, что как будто больше ничего не надо… Ни спать, ни есть, ни…
— Я чувствую то же самое, — признался ведьмак, крепче обняв жену. — Ты изменилась… Но будет ли тебе хорошо в нашей новой жизни? Я был бы счастлив, если…
— …Да, — согласилась девушка, прислушавшись к себе. — Я буду счастлива.
— Я люблю тебя, Иарна…
— Я люблю тебя, Палош…
Они застыли посреди пещеры. Дженна лежала, накрыв собой учителя. Огонь на её клинке давно потух, и воцарился мрак. Эхом переговаривались капли воды: «Бом, бом» — или это билось сердце… Или их сердца? Она не знала.
Стало сыро и очень холодно. Даже мысли текли всё медленнее, будто замерзая. Чтобы не растерять их окончательно и не сойти с ума от горя, Дженна перебирала в памяти самое драгоценное, что в ней хранилось.
Она вспоминала тёплый бархатистый голос Сайрона, его глаза… и свои чувства, вспыхнувшие, когда он заговорил с ней впервые. Что это было? Влечение к его силе или…
«Наши сердца — что светочи… — раздалось в её голове. — А ты истинная дочь Солнца…»
Мысли девушки спутались, образы прыгали от одного к другому. Кузнечный горн пел под ударами молота, сплетаясь с воем огня на храмовой площади Зоара.
Река переливалась солнечными бликами, в воду ускользали золотые волосы. Тело блестело бронзой под струями водопада. Красные птицы щебетали. Под древом свернулись спящие змеи.
Шаркани, горы, метель. Тогда наёмница впервые почуяла привкус силы Сайрона — пряный запах, исходящий от чёрного пера и от… от неё самой. Провожая шаркани, девушка заснула в горах, а Сайрон…
«Если в тебе осталась хотя бы капля огня, холод может способствовать его активации…» — говорил маг.
Чародейка встрепенулась: какая же она глупая! Она ведь замерзала! И маг спас её, активировав внутренний огонь. Дженна вспомнила свой сон и ахнула. Да это же Сайрон был тем демоном, вырвавшим её из бездны! Он пробудил её жизненные силы своими ласками…
Поразмыслив, девушка опустила руку к тесёмкам на штанах учителя. Но вдруг оробела. Она не знала, что делать! Она понятия не имела, как разбудить желание обыкновенного мужчины, а уж замёрзшего… Что ей делать? Как раздуть пламя из искры?
Сгорая от стыда и гнева на саму себя, Дженна прислонилась воспалённым лбом к прохладной щеке Сайрона. Её приводила в бешенство мысль о том, что они оба погибнут из-за её неопытности, а главное — трусости! Кто бы мог подумал, она боится прикоснуться к учителю…
Девушка сжала зубы, её лицо полыхало от стыда. Похоже, что в ней самой огня было предостаточно. Неким образом дух зимы похитила жизненную силу мага. Но… ведь у Дженны она всё ещё оставалась! И она знала, как передаётся витали!
«Если уж ты не научилась обращаться с мужчиной как женщина, то должна действовать как чародейка… — твёрдо сказала себе девушка».
Она нащупала руки Сайрона и, борясь с окоченевшими пальцами, сдёрнула с них перчатки.
«Ваши груди созданы, чтобы отдавать силу… И младенец, и взрослый — равно тянутся к ним…» — слышала она слова учителя, торопливо расстёгивая свою курточку.
Высвободив из-под одежды грудь, Дженна согнула в локтях руки мага и воссоединила своё тепло с его ледяными ладонями. Она никогда не видела вблизи непокрытые руки учителя. Возможно, теперь никогда и не увидит… В темноте девушка ощутила, что кожа на них сухая и гладкая, а ногти довольно длинные и острые.
Дженна зажмурилась и застонала от боли. Холодное прикосновение обожгло соски. Повинуясь желанию согреться, она стиснула колени и плотнее прижалась к магу.
«Вся поверхность тела пронизана мельчайшими руслами, которые испускают сияние витали, — говорил Сайрон. — Чем ярче сияние, тем чувствительнее зона».
Её губы нашли его лицо, его губы дотронулись до её шеи. Девушка осы̀пала поцелуями лоб и глаза мужчины. Живая вода внутри неё запела, и в такт ей Дженна осторожно качнула бёдрами.
«Наиболее восприимчивые зоны проявляют энергетические каналы, — нашёптывал голос в её памяти. — Это артерии, по которым движется витали…»
Мелодия жизненной силы пела громче, движения девушки делались увереннее. Волна томления захлестнула её. Голова закружилась, а внизу живота проснулось пламя. Желанное тепло волнами разлилось по телу, наполняя грудь, руки и исторгаясь вместе с дыханием.
Вторя ударам сердца, в воздухе гулко разносился звон капели. Стены таяли, вода поднималась. Её ледяные ручьи обтекали магов, но Дженне становилось лишь жарче. Живая вода бурлила внутри неё, переполняя границы тела, вырываясь за его пределы.
И ладони Сайрона ответили на зов жизни. Девушка ощутила, как сомкнулись пальцы вокруг её грудей. Его ногти впились в кожу. Дженна застонала, но уже не от боли. Она почувствовала, как в магическом танце между ними отвердевает мужская сила.
Маг разомкнул губы и глубоко вздохнул. Чародейка отстранилась было назад, но упала обратно, влекомая усилием мужских рук. Сайрон притянул девушку к себе и, словно мучимый жаждой, прильнул к её горлу. Под его поцелуями струна витали, идущая от шеи Дженны к её бёдрам, напряглась и завибрировала.
Маги упивались нежностью друг
