Льдинка - Мария Печурина
— Как-то глупо, — вставляю я.
— И не говори. Ну так Маркус вмешался, потребовал, чтобы родители уступили. А они объявили, что, если я соглашусь, то они отказываются от меня как от дочери, — Роксана пожимает плечами. — Ну я и согласилась. И тот момент, когда я попробовала его кровь, я не забуду никогда, — она мечтательно вздыхает. — В общем, я стала изгнанницей. Правда это лишь помогло обрести свое счастье. Зод забрал меня к себе. Мы поженились спустя пару дней и живем вместе уже больше пятидесяти лет.
— Ого!
— Честно сказать, для меня это время пролетело как один день. Не знаю, чтобы я делала, если бы не ослушалась. Сидела бы, наверное, под замком. Или еще хуже отдали бы меня за кого-нибудь удобного моим родителям вампира.
— Постой. Вроде бы только истинная пара может иметь детей. Разве твои родители этого не понимали?
— Понимали, конечно, но они не питали никогда к Маркусу должного уважения, как к королю. Так что сделать что-то в разрез с его требованиями им за сахар.
— Так, а Адам что? Не вступился за тебя?
— Адам? — хмыкает Рокси. — Он был первым, кто высказал недовольство. Поэтому уже пять десятилетий я считаю своей семьей всех обитателей особняка, а не биологических родственников.
— Понятно, — протягиваю я. — Тяжело похоже приходится всем, кто на стороне Маркуса.
— Перевес все же на нашей стороне. Хотя последние события показали, что враги не упустят любой шанс добраться до короля.
— Думаешь, меня похитил кто-то из Элиты?
— Не знаю. Маркус по этому поводу не распространяется, а я и не лезу в такие дела, — Роксана хмурится. — Правда Зод запретил мне выезжать за пределы особняка, пока они не найдут виновных. Но это временная мера.
— Ваши мужчины о вас очень заботятся.
— Это в порядке вещей для истинных пар. Любовь, забота, никакого насилия, как в семьях людей. Для наших мужчин мы, так скажем, центр мироздания, — хихикает Роксана. — Приятно, однако. Да и мы продолжательницы расы. Вампирши, которые нашли свою пару считаются чуть ли не богинями, так как у них появляется возможность рожать детей.
— За такую долгую жизнь можно родить не один десяток деток, — улыбаюсь я.
— Нет, — качает головой Роксана. — Если бы все было так, то мы бы уже по численности превосходили людей. Представляешь, чтобы творилось? Вот поэтому, видимо, нас и ограничили. Забеременеть нам очень трудно. Сколько бы мы не искали способов хоть как-то ускорить этот процесс, но так ничего и не добились. Яйцеклетка не всегда жизнеспособна, поэтому остается только ждать и надеяться на чудо.
— Как все необычно, — вздыхаю я, чувствуя, как голова уже кругом идет от такого количества информации.
— Да уж, необычно, — поддерживает меня Роксана, замешивая тесто. — Поэтому самый лучший вариант — найти пару сразу после обращения, а еще лучше, чтобы твоя пара тебя и обратила. Как показывает статистика при таком раскладе вампирши беременеют быстрей. Но сама понимаешь, таких ситуаций по пальцам можно пересчитать. И если уж до трехсот лет вампирша не находит свою пару, то может распрощаться с мечтой иметь детей. После пятисот лет никто не рожал.
— Ничего себе, — поражаюсь я. — А сколько мы живем вообще?
— Самым старыми из нас считаются прародители Маркуса. Кажется, им уже около семисот лет. Правда, мы не бессмертны и нас все же можно убить, поэтому если кто-то из пары умирает, то второй недолго задерживается на земле. Это еще одна причина, по которой мы оберегаем свою пару.
— Понятно, — шепчу я. Если подсчитать, то мне уже больше века, значит, мои шансы создать семью с каждым днем тают. — Роксана, а у вас с Зодом уже есть дети?
— Нет, — качает головой вампирша, и я вижу, как меня есть ее лицо, становясь грустным. — За пятьдесят лет я так ни разу и не забеременела. С каждым днем это все больше и больше расстраивает меня.
— У тебя же впереди еще достаточно времени, — стараюсь поддержать ее я. — Ведь ты уже нашла свою пару, а это все же очень важно.
— В этом ты права, — улыбка возвращается на ее лицо. — А ты не хочешь найти свою?
На этот вопрос я могу лишь неопределенно пожать плечами. Сейчас я не готова даже себе ответить, чего я хочу от жизни.
— Наверное, я пойду, — стараюсь произнести, как можно беззаботней.
— Хорошо. Отдыхай. Я итак тебя нагрузила сверх меры, — отвечает мне Роксана, делая вид, что не заметила моего состояния.
***
Где находится кабинет, я запомнила сразу же. И если б раньше я держалась от него подальше, то теперь сама бегу туда. Мне никто не отвечает, когда я стучусь в дверь. Заглянув в комнату, понимаю, что никого в помещении нет. Я тихонько проскальзываю внутрь. Подожду короля здесь.
Я улавливаю его аромат. Этот запах кажется мне родным. Есть такие запахи, которые ни с чем не спутаешь. Ты можешь уехать из дома на долгие месяцы, а потом вернуться и только благодаря одному запаху почувствовать, что ты дома, а вроде бы раньше и не замечал этого. Вот этот запах именно такой… родной. Я чувствую, что я дома. Наконец-то я там, где должна быть.
Сажусь на диван. Напротив него на стене висит огромный экран телевизора. Беру пульт, нажимаю кнопку и… я снова там.
— Так будет с каждой из ваших женщин! Это только начало!
Мое сердце пропускает удар. Они сделали запись и отправили ее Маркусу. Я вижу себя… я знаю, что это я, хотя меня не узнать. Мое лицо посиневшее и опухшее. Я голая и вся в потеках засохшей крови. Под ребрами в области сердца сине — черные пятна. Мое тело все в синяках. На животе виден ожог от клейма. Я подвешена за руки, как забитый скот.
Чувствую, как тошнота подкатывает к горлу.
