Пропавшая принцесса - Рё Ишида
— Они разделились! — закричал он в сильном волнении.
Сайрус поднял на него глаза.
— Они разделились! Все всадники бросили пехоту и налегке отправились в Риден. Стоун скривился, что-то такого следовало ожидать от Де Лейна. А как в его ситуации поступил бы он сам?
— Собирай людей! Мы сядем им на хвост и будем гнать их до тех пор, пока они все не сдохнут! Никто из них не должен достичь Ридена! — сказал Сайрус поднимаясь.
— А как же пехота? — спросил его Генри.
— Не думай о них. Они все уже умерли, — сказал ему Сайрус.
Последняя лошадь пала накануне. Теперь они шли пешком, утопая в снегу, бросив оружие и броню, всё кроме мечей. Каждый шаг давался им с трудом. Под выпавшим снегом они быстро потеряли узкую горную тропинку и теперь брели вперёд ориентируясь только по Солнцу Де Лейн не хотел смотреть на свою левую руку, ещё вчера она почернела, пальцы он больше не чувствовал, но всё равно продолжал идти вперёд механически переставляя ноги. Они всё время держали направление на солнце, Де Лейн с надеждой вглядывался в горизонт, от ярко белого снега глаза его почти ослепли, но он упорно продолжал надеяться. Вчера ближе к вечеру они опять видели маячивших на заснеженном холме всадников на низких лохматых лошадках. Де Лейн стиснул зубы, почему Стоун до сих пор не прикончил их? Он вспомнил о репутации Риверстоунского палача, вероятно Сайрус Стоун просто наслаждается видом их мучений. Десять измождённых королевских гвардейцев продолжали брести по заснеженной пустыни, вытянувшись длинной цепочкой. Когда кто-то из них начинал отставать, он не просил подождать его и никто из них не замедлял свой шаг. Иногда потом они слышали жуткий предсмертный крик, прилетавший к ним из темноты и, тогда они понимали что ещё один из них умер. Де Лейн больше не испытывал к Риверстоунскому палачу даже ненависти. Он отупело, продолжал делать шаги, один за другим. В чём смысл придерживаться своих убеждений? Верить во что-то? Останутся только победители. Проигравшие должны умереть. Остывший труп Де Лейн вмёрзнет в этот жёсткий снег, а Сайрус Стоун, человек лишенный каких бы то ни было представлений о чести, будет продолжать жить и сведёт в могилу ещё много честных и благородных людей. Раньше эти мысли жутко бесили Де Лейна, но теперь ему уже стало всё равно. Есть только победители и проигравшие, а он проиграл в тот самый миг, когда согласился возглавить эту миссию по поимке дочери Трора. Не думал он, что его жизнь закончится именно так! Впрочем, он, вероятно, заслужил это. Ему не хотелось вспоминать о своих солдатах навсегда оставшихся в этом снегу. Это его вина! Он был плохим командиром! Это из-за него они умерли! В конце концов, он их бросил! Деяние достойное Сайруса Стоуна. Ну, ничего! Только бы добраться! Только бы выйти к людям! Чёрт с ней с отмороженной рукой! Ему и одной правой хватит, чтобы разделаться со Стоуном! А там можно будет и умереть! Как всегда здесь быстро стемнело. Де Лейн не оглядывался по сторонам. Он всё ещё надеялся, что возможно, Стоун потерял их в этой белой пустыне. Вместе с темнотой начался снежный буран, но Де Лейн продолжал идти, он давно уже не испытывал чувство голода, это чувство превратилось просто разъедающую его изнутри боль. По его подсчётам, завтра утром он должен увидеть домики Ридена, их крыши занесённые снегом, дымок, поднимающийся из труб.
— Гастон! — позвал Де Лейн и не узнал своего голоса, такой он был хриплый и полузадушенный. Ответа он не дождался. Де Лейн остановился и огляделся щурясь от бьющего в глаза снега.
— Гастон!
Тишина была ему ответом, только вой ветра, заглушавший его жалкий выкрик. Де Лейн остался один, он был совсем один в этом жестоком, холодном мире жаждавшим его смерти. Он упал на колени в снег и заплакал. И тут он услышал стук копыт, всадник приближался к нему. Де Лейн вскочил.
— На помощь! Я здесь! — отчаянно закричал он, стараясь изо всех сил перекричать ледяной ветер.
Де Лейн увидел огромную тень, появившуюся в снежном буране и, следом за ним ещё нескольких всадников на низких лошадках и всё понял. Он хрипло и страшно рассмеялся. Всадник показался ему устрашающе огромным, похожим на великана, но он всё же нашёл в себе силы вытащить из ножен меч и стоял, пошатываясь, сжимая его в правой руке. Подъехав к нему всадник спешился, лицо его было замотано шарфом, видны были только глаза, остальные остались в сёдлах глядя на Де Лейна.
— Я Сайрус Стоун! — глухо проговорил всадник подойдя и остановившись перед Де Лейном.
— Будь ты проклят! — прошептал рыцарь.
— Ты заблудился Де Лейн и давно уже идёшь не туда! Ночью вы прошли мимо Ридена и теперь ходите по кругу.
— Ты врёшь! — простонал Де Лейн, он пошатнулся и едва не выронил меч из ослабевшей руки.
— Я мог бы просто дать тебе замёрзнуть, но мне нужна твоя голова! — Де Лейн услышал звук меча извлекаемого из ножен. Снежинки, касаясь чёрного лезвия, тут же превращались в капли воды похожие на слёзы.
— За сожжение деревень Карс и Литл, и убийство их жителей, я Сайрус Стоун именем Королевы Вендис приговариваю тебя к смерти!
Меч со свистом разрезал воздух и голова Де Лейн отделившись от тела упала в сугроб, словно большой ком снега. Из вскрытой шеи маленькими фонтанчиками била кровь и шёл пар. Простояв на ногах не более секунды, обезглавленное тело рухнуло в снег, Стоун подобрал голову рыцаря и сунул её в мешок.
— Возвращайтесь в монастырь! — приказал он, обращаясь к одному из сидевших на конях воинов.
— А Вы, командир? — спросил тот, лицо его было также замотано шарфом до самых глаз.
— У меня есть небольшое дело в Ридере, Генри, — отвечал Сайрус.
Спустившись с холма, Сайрус увидел Ридер, в который так мечтал попасть Жак Де Лейн. Сайрус усмехнулся, в некотором смысле мечта Де Лейна вот-вот сбудется. Назвать Ридер городом можно было лишь с большой натяжкой, покосившиеся, засыпанные по самые крыши снегом домики, острый шпиль колокольни, самого высокого здания в Ридере, больше
