Случайный хозяин для невольницы - Маргарита Дюжева
— Пока да.
— С магами разобрались. Теперь ведьмы. У этих резерв гораздо меньше, но они помогают себе артефактами. Всякие там амулеты, тотемы, магические книги, сушеные куриные лапки — кто во что горазд. Ведьмы народ жадный, пытаются черпать энергию из дополнительных источников, в частности из живых. К резерву относятся трепетно, если все-таки спустят, то восстанавливаются так же, как маги: поели, поспали. Ах да, они еще плотские утехи для подзарядки используют, — глянул на меня весело, — а что поделать, природа у них такая.
Я смутилась, и предпочла промолчать.
— Лечатся они быстрее чем обычные люди, потому что умеют перенаправлять свои энергетические потоки в слабые места. При большом желании могут и других подлечить. Но практикуют такое редко. Потому что…потому что ведьмы.
Я жадно слушала, запоминая каждое слово.
— Еще есть ведуньи. Вернее одна ведунья, на всю Туарию. Резерв у нее имеется, но она больше, как проводник работает. Черпает из окружающего мира, копит, а потом передает куда надо. Она так делары чинила. И да, у нее все, как обычно…
— Поесть, поспать, — ответила за него, — и, если надо, подлечиться.
— Да. Еще она землю любит живую. Воду, воздух. Природница, чистой воды, — продолжал Хельм, — еще существуют феи. Ну эти вообще народ странный. Палочками своими машут, какие-то схемы воплощения желаний выстраивают. Высшие материи и все дела. Могут почти все — хоть огонь наколдовать, хоть воду, хоть фиолетовый глаз единорога в шоколадной глазури, но только для других. Могут даже здоровье поправить, но крайне редко, потому что ничего в этом не смыслят. Резерв есть, причем растет с каждым выполненным желанием, но без волшебной палочки он бесполезен. Восстанавливаются как все.
— А целители?
— Здесь все понятно. Целители обладают колоссальными запасами энергии, потому что лечить сложно. Очень сложно. Сильный целитель может с того света вытащить. Себя могут лечить, но делают это неохотно, потому что если сам на себя замкнешься, то потом отходить долго будешь. Поэтому тоже едят, спят, прибегают к услугам других целителей. И да, чем больше лечат, тем сильнее становятся.
Сколько информации. Не запутаться бы.
— Ну и, наконец, джинны. У нас две ипостаси. Обычная, — он повел рукой вдоль себя, — и боевая. Ты уже видела.
— Это когда ты большой и страшный? — вспомнила его появление, когда на меня напали черные твари. Тогда он мне показался чуть ли не страшнее их всех вместе взятых.
— Она самая. В боевой ипостаси мы быстрее, сильнее, выносливее. Это плюс. Зато с резервом у нас беда. Его почти нет. Это минус.
— Как же вы исполняете чужие желания? — изумилась я. Мне казалось, что джинны только этим и занимаются.
— Через силу и с большой неохотой. Да еще по возможности так, чтобы у того, кто желал, напрочь отбило желание повторять подобное.
— Я думала, вы всемогущи…
— Может быть, но за все нужно платить. А нам приходится платить своей душой.
— Как? — прошептала я.
— Вот так, — Хельм дернул плечами, — и чем сильнее магия, чем сложнее желание, тем выше плата. Не смотри так испуганно. Это правильно. Джинны далеко не добродушные заботливые феечки. Если бы мы могли делать что угодно, не расплачиваясь самым ценным, то мир давно был бы в руинах.
— Как же еда, моя кровать… — ужаснулась я, — ты все это делал из кусочков своей души?
— Это мелочи, — Хельм улыбнулся, — небольшой резерв-то все-таки имеется. И с его помощью можно сделать еду, или одежду, или деньги, или хорошенько почудить в пустом мире, и не бояться за последствия. Правда этот мини-резерв восстанавливается очень медленно, поэтому злоупотреблять не стоит. Потому что не заметишь, как перейдешь грань. Поэтому мы не любим использовать свою магию, но жадно посматриваем на чужую.
— С ее помощью вы восстанавливаетесь быстрее, — осенило меня.
— Да, — он кровожадно улыбнулся. — мы не прочь вытянуть чей-нибудь резерв. К счастью, это жестоко карается. Иначе мы бы потрошили всех, кто попадется на пути.
— Какой кошмар, — протянула я.
— Боишься?
— Ни капли. У меня магии нет, потрошить нечего, — только руками развела, — так что извини.
Хельм снова засмеялся.
— Ты смелее, чем кажешься.
Эти слова прозвучали, как комплимент, и мне стоило больших усилий сохранить достойный вид, а не прыгать, хлопая от радости.
— То есть джинном быть не так уж и весело.
— Почему же. Очень даже весело. У нас же есть вторая ипостась. Забыла? В ней быстрее восстанавливается резерв, особенно когда… — он замялся, — когда воюем. Война у нас в крови. Поэтому мы всегда там, где проблемы, где что-то не так. Нас тянет в опасные места, как магнитом.
— Ты поэтому здесь живешь?
— Да. У барьера мой внутренний демон всегда сыт и доволен.
Я смотрела на молодого привлекательного мужчину и как ни пыталась, не могла разглядеть в нем этого кровожадного демона.
— По-моему, ты на себя наговариваешь, — выпалила и тут же смутилась, сообразив, как нелепо прозвучали мои слова.
Джинн посмотрел на меня остро, непонятно, перетряхивая этим взглядом все внутри.
— У нас есть еще одна отличительная способность. Все остальные относительно быстро восстанавливаю резерв, но не могут восстановиться физически. У нас наоборот. Хороший сон — и любые повреждения исчезают.
Я вспомнила, как он завалился посреди ночи в крови, со страшными ранами на груди, а утром встал как ни в чем не бывало. Жив, здоров и без единой царапины.
— Ты можешь лечить других?
— Мы не лекари, Киара. Для джинна лечить кого-то — это самая страшная участь. Резерв мигом сгорает, и приходится тратить себя, свою жизнь. Можно спустить все, до дна, превратившись в пустую оболочку.
— Сплошные ограничения.
— Это правильно. Во всем должен быть баланс. Любой перекос в ту или иную сторону — это плохо, поэтому у каждой магической расы есть свои
