Яркие краски для Бесполезной - Юлия Галл
Вечерами я частенько сидела около Плакальщицы, представляя как она распустится и укроет тут все своей тенью, так же слушая лекции Тицианы по поводу разновидностей стеколки и мне не терпелось увидеть ее в живую и купить хоть один саженец.
Управляющий Гордон уже не раз заикался, что нам надо за покупками. Я была с ним согласна, но мы все откладывали. Сначала решали вопрос по размещению маленьких нюхачей, забавных животных размером с собаку, с невероятно гибким хоботком вместо носа. Мои домочадцы были против, но эти создания мне так понравились, что двоих я забрала себе в качестве домашних животных. Эти создания всегда жили парой, и их проделки по выпрашиванию у Мая еды меня забавляли. Гордон предупредил, что зверей прислал наш сосед с просьбой простить его слуг и не держать на него зла за избиение Лорвуда. Так же он прислал деньги, я хотела было отказаться. Но все единогласно заявили, что это неразумно, и отказ от такой компенсации может быть неправильно истолкован.
Я сдалась, прикидывая, что мы сможем купить из списка, что готовил Гордон. Он прописывал там не только предмет, но и его цену, рассказывал, как оцениваются вещи, учил обращаться с деньгами. Призывал не покупать первую попавшуюся вещь, а сначала выяснить, что продают конкуренты, и приобрести более выгодный вариант, который редко бывает хуже по качеству. Он разослал в несколько торговых лавок предложение о покупке витража и ожидал ответа и цену, что они предложат.
Витражи были чудесны. Я не стала трогать те что хранились у Тицианы в шкафу, так как Нир собрал пару из остатков, что остались от стеколки используя ранее нарисованные эскизы. Любуясь ими я так же поспособствовала их оживлению. Тициана оказалась замечательным помощником и учителем. Слушая ее наставления, я смогла оживить застывшее стекло, и сама прыгала, как ребенок от радости, видя результат. Заняться рисованием и в будущем витражным ремеслом довольно прочно засело у меня в голове, и я даже начала делать небольшие наброски, вспоминая, каково это держать карандаш и кисти в руках.
Тициана кстати объяснила мне почему я не могу магичить, как я хотела. Пощелкать пальцами, например, и сменить воду на вино. Или поменять цвет волос, ну в крайнем случае сделать хоть что-то из ряда вон выходящее. Моя стеклянная алиэри отсмеявшись над моими потугами, заметила, что магия алиэри соткана из эмоций. Я смогу умирая от жажды сотворить в пустыне воду, но если я не люблю алкоголь, то никогда не смогу его создать из воды. Если я испугаюсь — смогу или атаковать обидчика, или сделать защиту, но если я не почувствую угрозы, то и сопротивляться магией не смогу.
У мужчин магия была от разума, они могли направлять и изменять ее, так как хотели. Для госпожи или алиэри было проще наполнить резерв мужчины и потребовать то что было нужно.
Так с помощью магии мы восстановили оранжерею. Наполнив магией Нира и Тана. Я не очень понимала как это сделала, просто пожелала им удачи. Сказала что буду очень рада если они восстановят это строение, а потом бегала там как ребенок и хлопала в ладони от радости, видя как все преображается.
Дворецкий Лорвуд, оглядывая изменения на территории поместья не раз предупреждал, что нам нужны рабочие руки, и потому без покупки новых рабов не обойтись. А природа, и правда, оживала на его границах, песок превращался сначала в плотную субстанцию, а потом темнел и становился настоящим черноземом.
Нам нужны были работяги, что будут обрабатывать землю, помогать с ремонтом и по хозяйству, а еще не помешало бы прикупить телохранителей, так как история с соседскими рабами меня напрягала и я опасалась ее повторения.
Я не возражала против новых людей, но вопрос про рабство беспокоил меня все сильней. Решила поскорей разобраться с этим, и выяснить все детали такого разделения среди мужчин, я и позвала сейчас Тициану.
— Налюбовалась? — хмыкнула я, наблюдая, как Рох делает попытки ударить Эйрана, а тот, словно танцуя, уходит в самый последний момент, ускользает от удара и подначивает парня на новую атаку.
— Не совсем, — с улыбкой заметила Тициана. — На такое нельзя налюбоваться. Какая грация, какие мускулы. Твой несчастный гаремник так красуется перед тобой, а ты само равнодушие.
— Ничего я не равнодушная, и с чего он несчастный?
— С того, что ты шарахаешься от него, как от прокаженного, ошейник наказывает его за это.
— Ошейник наказывает его за все, — нахмурилась я.
— Бедняга хочет получить от тебя хотя бы каплю магии, а ты его игнорируешь…
— Ага, он меня и так пугает, а ты предлагаешь его магией снабдить? Кстати, об ошейниках, мне нужна информация.
— Спрашивай, — Тициана спокойно отвернулась от представления, что разыграли парни, и с интересом посмотрела на меня. Кажется, ей нравилось общаться со мной, так же как и мне. Усевшись поудобней на один из диванчиков у окна, с которого открывался прекрасный вид, я спросила самое важное, что мне не давало покоя.
— Почему свобода так пугает всех мужчин? Почему ты надела ошейники на своих детей? Почему…
— Постой, — с грустью усмехнулась алиэри, — не так быстро, давай все по порядку. Я поняла, тебя заинтересовало рабство?
— Да.
— Хорошо. Я рада, что ты сначала решила обо всем узнать, а только потом действовать. Новенькие часто делают наоборот. Но начну, как всегда, с истории, чтобы лучше понимала, что это не было сиюминутным решением. Как ты уже знаешь, в нашем мире мужчин всегда было слишком много. Многие добивались внимания алиэри довольно грубо, просто убивая тех, кто находился с ней рядом. Порой под горячую руку попадали не любовники, а те, кто служил алиэри. В прошлом с хорошими слугами были большие проблемы, и тогда одна из женщин, чтобы обезопасить своих мужчин, что служили ей, создала для них ошейники, говорящие, что они ее имущество, и запретила их трогать.
Спустя время другие женщины стали следовать ее примеру, и мужчина, получая ошейник мог не беспокоиться о своей безопасности и охотно шёл на такой шаг. Осуждать их не смею,
