Генерал Скала и сиротка (СИ) - Суббота Светлана

Я едва не принялась довольно улыбаться. Что тут скажешь. Ужасная ситуация — я в непотребном виде, лужи воды по полу, хозяйки зачем-то меняются именами, прямо за дверью — торопящая всех гостья, но горничная не смотрит с подозрением, не спрашивает ударилась ли я головой, не нервничает. А деловито узнает какие будут распоряжения.

— Все нормально, Иванка. Положи Книгу на тумбочку, а мне принеси платье.

Пока она вытаскивала из шкафа приготовленный наряд, а потом вытирала воду с пола, чтобы мне не поскользнуться, я замотала дневник в тонкое кроватное покрывало.

К моему облегчению, во время этой процедуры странный артефакт только подрагивал, но молчал. Уф. Чтоб его. Как же все не вовремя. На всякий случай привалив сверху еще и подушку, я облегченно выдохнула. Проблема решена временно, но сейчас и это радует.

В поданное Иванкой платье я буквально впрыгнула. И пока она затягивала шнуровку, принялась лихорадочно листать Книгу Родов. Так. Дарой. Дарой. Есть! Западники. Старший род… это я помню, да и странно ждать в Детском Дворце менее знатных соседей. Наследники все поголовно должны принадлежать к одному из тридцати двух Старших родов. Элите власти.

Когда-то я учила их наизусть, даже ту почти сотню исчезнувших или ослабевших до Младших. Но я была совсем маленькой, в одно ухо влетело, в другое вылетело. В итоге названия помню, а их возможности нет.

Западные Дарой обладали на первый взгляд довольно простым и неопасным кровным талантом. Они… отличались общительным нравом, легко заводили новые знакомства, отчего получили прозвище Говоруны. А еще умело собирали любые полезные сведения, до которых могли дотянуться.

Иначе говоря — Даца выросла в семье удачливых дипломатов и шпионов. И от разоблачения меня пока спасала только юность и неопытность лэры. Ох, как же здесь опасно находиться…

Но! В любой ситуации следует искать плюсы. Например, наша соседка сама нас познакомит с остальными и правильно при этом представит, так что ничего не придется придумывать. Дарой прекрасно убедит всех соседей в истинности моей скромной роли. Потому что верит в это сама.

— Какую прическу делаем? — осторожно спросила Иванка, видя, как я пододвинула стул ближе к кровати, уселась на него и барабаню по раскрытой Книге Родов.

— Быструю.

Она фыркнула, и опытные пальцы запорхали, разбирая пряди.

Так нас и застала заглянувшая в комнату Мириам. Сестра округлила глаза, осознав, что я все еще не причесана и затараторила:

— Хани, а ты скоро? Даца говорит, что на завтраках и ужинах иногда присутствует лэр церемониймейстер. А он жуткий педант и злить его не стоит. Лучше хоть кому-то из Хельвинов прийти вовремя, чем всем опоздать.

Нижнюю часть лица сестры прикрывала парадная джунгарская вуаль, с серебряным шнуром от ушка до ушка. Глаза блестели, выдавая волнение. Волосы прикрыты, платье в пол, все как учила мачеха. Хорошо хоть ножных браслетов не слышу. И воротник на две верхние пуговички расстегнут. Надо же, какие вольности… Глядишь, скоро сестрички наденут местные платья с открытыми плечами.

Но до моего совершеннолетия лучше нам не высовываться, а значит, Анифе с Мириам все-таки придется забыть о местной моде.

— Пара минут, — попросила я. — Я постараюсь уложиться.

Мири довольно кивнула и закрыла дверь. Под вздохи и бурчание Иванки, которой пришлось совсем по-простому собирать мне волосы. Мне высказали, что никто так на первую встречу не выходит. Там же кавалеры будут и целый живой церемониймейстер. Вот сестры мои все утро наряжались и причесывались, и только я где-то бродила, а потом пришла пыльной.

— Как всегда, — со вздохом подвела итог горничная. Не знаю, где она набралась этих старушечьих охов и ахов, учитывая, что была совсем молоденькой и мои «проблемные» подростковые годы не застала. — Хорошо хоть кудри у вас шелковые и при этом послушные. Чудо, а не волосы. И делать ничего не надо, сами узором ложатся.

Она завершила и заторопилась в гостиную, сообщить, что я уже выхожу.

Каков же был мой ужас, когда семейный дневник снова стал дергаться, потряхивая подушку.

— Ушла служка? Да? Не бросай меня! — раздалось требовательное. Женский голос звучал приглушенно, но весьма отчетливо и явно угрожающе. — Только попробуй смыться пока связь не крепкая! Я так орать буду, что ползамка сбежится! А-а-а!

— Тихо! Какой замок? — я лихорадочно пыталась сообразить, что делать. — Мы во дворце, в Имерии! Очень прошу, подожди немного, я вернусь, и мы во всем разберемся.

— Нельзя! Я не желаю больше спать! Что хочешь делай, но я должна оставаться рядом несколько часов. Иначе…

Да что б ее Ракхот заметил своим добрым оком. Я пыталась быстро сообразить, что можно сделать. Нести дневник в руках нельзя, слишком у него древний, привлекающий внимание вид. Прийти на завтрак с сумкой через плечо еще более дико. Оставалось только одно — в гостиной на столе лежали несколько книг Мириам, вроде бы с вполне неброскими обложками. Если «переодену» тетрадь, то на мечтательную юную лэру, таскающую с собой любимую книжку, обратят, конечно, внимание, но скорее снисходительное.

— Замолчи! Беру-беру. Но если хоть слово скажешь без моего разрешения, прикопаю где-нибудь, пока «узы» не порвет!

И увидела, как мгновенно замерла трясущаяся подушка. Не знаю, что будет дальше, но пока заточенный в предмете призрак— дух показывает, что с ним можно договориться.

В гостиную я вышла, пряча руку за спину. Пальцы крепко удерживали необычный семейный артефакт, снова не подававший признаков жизни.

— Оу, — сказала Даца, уже нетерпеливо постукивающая ботиночком в пол у выхода. — А ты не зря красоту наводила. Такая хорошенькая.

И на меня с удивлением оглянулись сестры.

ГЛАВА 19. Поэтому ваше место на сегодня — в дальнем конце стола, на углу

Не знаю, зачем ей понадобилось одаривать меня хвалебными замечаниями. Желает наладить отношения? Но зачем стараться ради незаконнорожденной? Или пробует рассорить меня с Мири и Анифой? Именно они в семье признанные красавицы и сейчас явно ошеломлены.

— Из троих присутствующих дас Хельвинов, — ответила я, — самая красивая точно не я. Вы, баронесса, лица моих сестер полностью не видели, иначе на меня бы и не посмотрели.

— Тогда я искренне рада, что дас Хельвины так скрытны, — засмеялась Даца. — Иначе все жительницы Детского, включая меня, в сравнении выглядели бы бледно, — она кокетливо повела плечом, едва прикрытым газовой накидкой. В нежно-малиновом утреннем платье, весьма откровенном на мой провинциальный вкус, брюнетка напоминала свежую коллекционную розу. Темные глаза лукаво сверкали, алый, словно искусанный рот притягивал внимание. «Бледно» она точно не смотрелась. — Все, мы уже опаздываем, надо спешить!

Гостья, а за ней и мои сестры, шелестя юбками, выпорхнули в коридор. А я затормозила у круглого стола в гостиной и торопливо начала перебирать книги в ярких обложках. На них древние маги и короли обнимали прекрасных принцесс, стискивая их, словно собирались переломить надвое. Отчего несчастные девы закидывали назад головы, а некоторые еще и закатывали глаза, явно теряя сознание.

Надо почитать какую-нибудь книжку Мириам на всякий случай. Если для любви одну из сторон принято придушивать, надо точно узнать, существует ли хоть небольшой шанс оказаться в роли более активной стороны.

Но даже если предварительные ласки я осилю и лишу сознания будущего жениха, хорошо бы понять, что с ним делать дальше. Поэтому почитаю обязательно. Сразу после законов ушедших империй и Книги Родов.

Выбрав, как мне показалось, самую неброскую обложку, изображающую лес и совсем небольшие фигурки скачущих всадников, я обернула в нее дисциплинированно молчащий дневник. И поспешила в коридор.

Оу, уже никого не видно… Надо догонять. Ворс толстых ковров скрадывал мой неблагородный торопливый галоп. Картины в толстых золотых рамах с любопытством смотрели мне в след. Я практически летела до лестничного пролета на первый этаж, и только с него, увидев чинно спускающихся вниз свои спутниц, перешла на легкий, скользящий шаг.