В любви и на войне все средства хороши! (СИ) - Ведуница Ирина

Казалось, ещё немного, и у меня начнётся форменная истерика. Заметил это и Ленц. Тут же оказавшись рядом, он сел передо мной на корточки и бережно взял мок дрожащие руки в свои: большие и тёплые. Спокойно глядя мне в глаза, он мягко, даже немного вкрадчиво произнёс:

— Успокойся, Эрин. Не нужно так волноваться. Могу лишь догадываться, что ты себе уже там напридумывала, но могу тебя уверить: по рукам ты не пойдёшь. И никто не будет пользоваться тобой, как вещью. Кроме меня никто даже не подозревает о твоём даре. А я, как видишь, принял меры, чтобы наш с тобой разговор остался в тайне. Так что выдохни и успокойся. Давай поговорим спокойно и вдумчиво. Ладно?

— Хор-рошо… — меня ещё немного потряхивало от волнения, но уже чувствовалось, что потихоньку начинает отпускать. Не удивлюсь, если окажется, что целитель потратил-таки часть своего резерва на то, чтобы поскорее меня успокоить и вернуть способность адекватно воспринимать реальность.

— Я хочу, чтобы ты меня выслушала. Просто выслушала, ладно? — он всё так же держал мои руки в своих, начав при этом легонько поглаживать мои пальцы, а сам тихо, проникновенно говорил: — Как я уже тебе обещал, никто не узнает о твоём даре и не употребит его тебе во вред. Я не позволю, чтобы ты стала чьей-то игрушкой или подопытным кроликом. Но очень тебя прошу понять одну вещь. Обдумать её хорошенько. Не торопясь. И принять решение, от которого зависит очень многое.

— Какую именно вещь, мэтр… — привычно начала я, но тут же исправилась: — Эрих?

А он просто сделал вид, что не заметил моей оговорки. Просто сидел напротив, поглаживал мои руки и смотрел в глаза, словно выискивая там что-то. Пытаясь меня понять. Но я сама себя сейчас не понимала толком: всё ещё было странно и непривычно, однако тёплое прикосновение мужских рук рождало вполне себе приятные ощущения. Это успокаивало, умиротворяло, создавало ощущение полной безопасности. После пусть небольшого, но всплеска эмоций, это было самое то, что нужно. И, кажется, я немного «поплыла».

— Я не желаю тебя принуждать, Эрин, но хочу, чтобы ты поняла и осознала: твоя способность в нынешней ситуации — это просто Дар Богов! Подумай о том, что если появится возможность зарядить хотя бы несколько амулетов, то все те раненые, кто сейчас так отчаянно борется за жизнь в госпитальном шатре, могут быть вылечены. Или хотя бы получить столь желанную отсрочку, чтобы дождаться привоза новой партии накопителей. Это всё, о чём я тебя прошу. Всего лишь помочь.

Умом я понимала, что Ленц прав. Возможно, я на его месте поступила бы точно так же. А как я должна поступить на своём? Я ничего не знаю о собственном даре. И это пугает? Что я должна с этим делать и чем поступится, ради спасения умирающих? А если я сейчас откажусь? Смогу ли потом простить себе подобное малодушие? Или буду корить себя за него до конца дней своих?

— И насколько полным должно быть… — запнувшись, я попыталась подобрать наиболее корректное слово для того безобразия, на что меня так активно толкали: — взаимодействие?

— Я не знаю, Эрин. Но не думаю, что нам придётся дойти до полной физической близости. В прошлый раз простого касания оказалось достаточно для становления устойчивого потока. Думаю, тут нужно просто ещё немного поэкспериментировать, чтобы понять, в каких границах нужно держаться, чтобы поток преобразованной энергии был сильным и стабильным. И в то же время, чтобы ты чувствовала себя достаточно комфортно и спокойно. Ведь именно в этом, судя по всему, залог успешности нашего предприятия. Ты — преобразователь. Я — активатор. Нам нужно просто найти общие точки наиболее эффективного взаимодействия. Что скажешь?

В его голосе не было напора или агрессивности, лишь спокойная уверенность в своих словах. И я решилась!

— Хорошо. Я попробую. Что для этого нужно делать?

— Умница моя! — Ленц рывком поднял меня с камня и сжал в крепких, но бережных объятиях, в которых было так хорошо и уютно. — Сильная, смелая девочка. Не бойся, мы просто попробуем. Если станет неприятно, сразу же скажешь мне, и всё прекратится. Поняла?

— Да, — выдавила из себя несмелую улыбку и чуть не вздохнула разочарованно, когда целитель отпустил мена, отвёл на пару шагов в сторону от камня и ободряюще улыбнулся в ответ.

— Тогда вставай сюда, постарайся максимально расслабиться, и начнём.

— Подождите, — остановила его я. — Мне нужно узнать… Это важно, — помедлила пару секунд и, решившись, спросила прямо: — Эрих, вы женаты?

— Уже нет, — расстегнув манжету рубашки, он поднял ткань вверх, обнажая запястье, на котором тусклыми, словно полустёртыми линиями виднелась брачная татуировка, обведённая по краю чёрной каймой. Вдовец.

— Простите, — растерялась, неловко отводя взгляд, — я не хотела напоминать.

— Всё в порядке, Эрин, не переживай. Это произошло давно и уже не приносит боли, только лишь светлые воспоминания, — по голосу целителя было слышно, что он говорит правду: ни надрыва, ни печали, ни застарелой горечи в нём не было. — Я понимаю, зачем ты хотела это узнать. Но, надеюсь, больше препятствий к продолжению эксперимента нет? Если хочешь спросить что-то ещё… или сделать — не стесняйся.

— Нет, всё в порядке, я готова, — глубоко вздохнула, набираясь решимости, и уточнила: — Что от меня требуется?

Ленц одобрительно улыбнулся и достал из кармана уже знакомый мне накопитель.

— Вот, возьми в руку. Будем в процессе работы замерять по нему скорость наполнения. Вполне возможно, что разные типы воздействия помогут выявить наиболее эффективные параметры: силу потока, его стабильность и скорость преобразования.

Ладонь ощутила прохладную тяжесть металла кругляша-накопителя. Камушки-

индикаторы мягко поблёскивали в рассеянном солнечном свете, словно подбадривая меня. А душу медленно наполняло какое-то смутное предвкушение, на грани томления, чуть разбавленное лёгким волнением. Разум успокоился, понимая, что ничего страшного не происходит и я в полной безопасности.

— Хорошо, а теперь закрой глаза и отбрось все лишние мысли. Просто чувствуй, прислушивайся к себе и своим ощущениям. Сосредоточься на потоке магии, проходящем через тебя. Уверен, как только ты захочешь, то сразу сможешь ощутить и воспринять происходящее, направляя магию в нужное тебе русло. В данном случае — в этот накопитель.

Я послушно опустила веки, чутко прислушиваясь к происходящему вокруг.

Голос Эриха был спокоен, тягуч и вкрадчив. Он говорил тихо, неспешно, завораживая появившимися ниоткуда бархатистыми нотками. Даже с закрытыми глазами я ощущала рядом его присутствие. Вот он встал напротив меня и осторожно взял за свободную руку.

Неспешно и уже как-то привычно расстегнул манжету и сдвинул рукав платья вверх. А затем дотронулся до сгиба локтя и погладил его кончиками пальцев. Я вздрогнула: слишком уж это место оказалось чувствительным. Где-то внутри меня зародилась пока ещё робкая искорка магии. Такая непривычная для моего тела. И такая прекрасная!

А перед внутренним зрением внезапно возник образ Макса. Ещё таким, каким я знала его в академии: улыбчивым, внимательным, увлечённым и бесконечно

обаятельным. Только сейчас он изменился, став более загадочным. Будоражил воображение, манил, соблазнял.

Казалось, что это он, чувственно улыбаясь, лёгкими касаниями чертит узоры на моей руке, обводит линии ладони и нежно поглаживает пальцы. Первое прикосновение губ к запястью дёрнуло лёгким разрядом, будто проскочила маленькая молния, добавив жара огню, неудержимо разгорающемуся внутри меня и стекающему в район солнечного сплетения.

Мне было приятно. Очень. И легко. Естественно. Злости не было, обиды — тоже.

Я принимала происходящее здесь и сейчас таким, каким мне хотелось это видеть, и почему-то совсем не удивлялась явлению запретного образа. Не попыталась его прогнать. А просто наслаждалась происходящим со мной волшебством, тая под пока ещё совсем невинными ласками.

Но мне хотелось большего. Намного большего. И только остатками чудом сохранившейся силы воли я старалась не забыться окончательно и выполнить наставление Эриха. На несколько секунд абстрагировалась от происходящего вовне и погрузилась в свои внутренние ощущения, связанные с перерождающейся энергией.