Мой любимый граф (СИ) - Ветрова Ася

По возвращении увидел Артура с невестой и ещё одной девицей, кажется, компаньонкой леди Кент. Довольно симпатичная девушка. Артур вряд ли упустит возможность залезть ей под юбку. Но это не моё дело. Пусть хоть женится на ней, лишь бы к Маше не лез.

Жена уснула ещё в карете, по дороге домой. Отнёс свое сокровище на руках в спальню и переодел. Было так чудесно прижаться к ней всем телом и заснуть, чувствуя биение её сердца под ладонью.

Я проспал. Жены не было рядом. Нашел её в кухне. Маша что-то пекла, отгоняя от себя бедную женщину, экономку дома.

– Мадам Элис, оставьте нас, – попросил я. Женщина с недовольным лицом ушла.

– Маша, почему ты обижаешь моих слуг? – спросил я.

– Наших слуг, – ответила жена и слизнула мёд с пальцев. Я тяжело сглотнул.

– Ты провокатор, жёнушка. Нам ехать надо, а ты все попытки выехать пораньше срываешь, применяя оружие массового поражения.

– Вау!!! Ты и так умеешь говорить? Поразил. В самое сердце. Садись есть. Нам столовая не нужна. И здесь уместимся, – села она за маленький стол. – Микроинфаркт или микроинсульт экономке не грозят. А вот я могу умереть с голода. У нас к завтраку чудесные блины с хрустящей корочкой с мёдом.

С горем пополам нам удалось выехать через часа два. Пришлось наказать малышку за дерзость, когда поднялись в спальню. Я с ума с ней скоро сойду.

Мы не успевали засветло добраться до Пэмбрука. Поэтому решили остановиться в первом же населенном пункте, что нам встретился. Постоялый двор вполне подошёл. Чистые комнаты, отличный ужин. Я решил поговорить с хозяином. Внизу мне встретился смутно знакомый человек. Кажется, я уже видел его. В Кардиффе. Он не был мне знаком. Поэтому решил не заострять внимание, но и не упускать из вида.

Глава 27. Нападение

Маша

Чтобы добраться домой быстрее, мы выехали пораньше. Ночью были заморозки. Кутаясь в подбитый мехом тёплый бархатный плащ, я поднялась в карету при помощи Генри.

Я хотела облачиться в брюки, но мужу это не понравилось. Я не стала настаивать. Это не моё время. Возможно, мы могли встретить кого-нибудь на пути, и одетая в мужскую одежду женщина вызовет кривотолки. А я не хотела позорить мужа.

В итоге надела шерстяное тёплое платье, под него плотный корсет, тёплые шерстяные чулки с подвязками, поверх панталоны, с которых с удовольствием оторвала рюши. Кожаные полусапожки сели идеально. Поверх платья спенсер из бархатной ткани в тон платья, тёмно-синий. Чёрный плащ, с мехом горностая вокруг капюшона и вдоль крючков спереди, дополнили мой образ. Изюминкой стал берет с белыми перьями не знаю какой птицы.

Генри был тоже тепло одет. Ему очень шёл серый камзол и обтягивающие брюки того же цвета, заправленные в высокие чёрные сапоги. Поверх он надел тяжёлый плащ с пелериной, на голову фетровую треуголку. Тоже чёрного цвета. Белый шейный платок развеивал мрачную ауру вокруг мужчины.

Он усадил меня рядом с собой, подложив полу своего плаща, а потом заворачивая меня в него и прижимая к себе. Я уткнулась ему в шею под подбородком, стянув берет. Тёплое дыхание шевелило волосы на макушке. Иногда мягкие губы касались волос в поцелуе.

Я посмотрела в окно. За толстым стеклом ничего нельзя было разглядеть из-за тумана. К тому же, было темно. Под противоположной от нас скамьей находилась большая корзина, накрытая плетёной крышкой. Я знала, что там еда. Я бы покушала. Но чувство внутреннего дискомфорта от раннего пробуждения и прохлады отбивало всё желание вылезти из уютных объятий мужа. Я прикрыла глаза.

Карета катила по мостовой с гулким звуком. Выехав на грунтовую дорогу, звук стал тише. Стук копыт, иногда возгласы возницы, что поторапливал лошадей, скрип рессор и колёс. Я открыла глаза и выпрямилась. Генри нехотя меня отпустил. Я прислонилась к стеклу и пыталась хоть что-то разглядеть снаружи. Мы утопали в молочной белизне густого тумана.

– Может, ещё поспишь? – хриплым голосом спросил Генри.

Дрожь пробежала по позвоночнику. Я так сильно реагирую на этого мужчину, что это меня пугает.

– Если ты хочешь спать, я не против. Что-то мне не по себе и я не могу уснуть. Туман меня беспокоит.

– Туманы здесь обычное дело, как и во всей стране, ты же знаешь. Сам я не хочу спать. Я просыпаюсь очень рано. Мне просто было приятно держать тебя в объятиях.

Генри притянул меня к себе и стал целовать. Это был долгий, нежный, наполненный глубокими чувствами поцелуй. Я почувствовала себя неуютно, когда он отстранился.

– Не хочешь со мной поговорить о вчерашнем вечере? – спросил он.

– Да. Думаю, что надо кое-что обсудить, если ты не против, – решила я рассказать о леди Бьют и Пенелопе.

Генри пересел напротив. Я почувствовала себя одинокой и мне стало зябко. Но просить мужа пересесть обратно ко мне не стала. Так удобнее разговаривать. Тем более, что речь пойдёт о серьёзных вещах.

Я рассказала ему о леди Бьюк. Генри слушал внимательно, не перебивая.

– Больше ничего не сказала?

– Нет. А что ещё можно сказать в таком случае? У женщины крыша едет от того, что она не может забеременеть. А я вроде одна из претенденток, только вот не знаю на что. И какое вообще имею к ним отношение?

– Дело в том, что лорд Джон уверен, что Кэтрин была внебрачной дочерью его отца. То есть, фактически его сестрой. Она родила ребенка. Но дело в том, что за Кэтрин принимают тебя. Ведь ты можешь родить ещё детей. А будучи графиней Пэмбрук, имеешь полное право стать матерью будущего наследника титула маркиза Бьют. Конечно, это её нервирует. Как и лорда Джона. Но в отличии от своей жены, он к этому относится спокойно.

– Весело. Убежала от одних проблем, прибежала к другим. Мне не понравилось, что она была уверена в смерти Кэтрин. Похоже, что кто-то знал, что Кэтрин умерла. Или поспособствовал её смерти, – озвучила я свою тревогу.

– Нет, Маша. Я понимаю, что за титул и наследство совершаются жуткие преступления. Но убивать Кэтрин, лишившуюся разума, было ни к чему. Это естественная смерть. А то, что кто-то был свидетелем её смерти или похорон, можно допустить.

– Ясно. А что будем делать с твоей занозой? – спросила я.

– Какой занозой? – удивился муж.

– Пенни твоей.

– Она не моя Пенни. Я её уже, считай, пристроил, – хищно улыбнулся мужчина.

– Как это? Когда успел? – удивилась я.

– Я подал прекрасную идею чете Грант, что лучшего зятя, чем виконт Ричард Сомерсет, им не найти. Мальчишка увлечён Пенни, так что у них получится подружиться. А ты что, ревнуешь? – улыбнулся Генри.

В этот момент что-то изнутри толкнуло меня посмотреть в окошко. Сама не поняла, как я прикрыла собой мужа. Просто толкнула его на скамью и легла сверху. Раздался приглушённый грохот, странный треск, и что-то ужалило меня в бок. Жало оказалось гигантским, потому что жгучая боль парализовала половину тела. Потом ещё один треск, но больше я не чувствовала ничего.

– Маша, пусти. Слышишь, Маша, пусти же, чёрт! – слышала я голос Генри.

– Леди, это опасно. Генри, не вставай, – раздался голос Артура.

Мне казалось, что я кричу, а на самом деле только шевелила губами. Мир стал вертеться, с каждым кругом всё быстрее. Я слышала ещё щелки и грохот. Потом крики. Понимала, что меня вытаскивают из кареты. Я хотела схватиться за Генри, не отпускать его от себя. Казалось, что всё это длилось долго. Но потом выяснилось, что всего лишь несколько минут.

– Держи её, Генри, надо осмотреть рану, – кричал Артур на мужа.

– Почему ты на него кричишь? – спросила я.

– Слава Богу, ты в порядке. Сейчас, милая, мы тебе поможем, – сказал этот сумасшедший. Меня дёрнуло, а затем раздался треск ткани. Я хотела спросить, почему он рвёт на мне платье, как новая боль прошила тело, и я уплыла во тьму.

– Она скоро очнется. Рана не серьёзна, но очень болезненная. Ей дали опиум, чтобы не страдала. Генри, прекрати маячить, – это говорил Артур.