Его невеста (СИ) - Кистяева Марина

Федор был возбужден. Эрегированный член уперся ей в попку. У Наташи распахнулись глаза. То есть всё это время Федор пребывает в таком состоянии?

— Федор, пусти… Здесь камеры.

— Я знаю. Ты стесняешься?

— Немного. Мне непривычно. Не хочу, чтобы наши фото и видео с пометкой «восемнадцать плюс» гуляли где-то на Ютубе.

— Не будут.

В его голосе звучала непоколебимая уверенность, что Наташа не сдержалась:

— У меня изначально был один вопрос. Про возраст. Сколько тебе лет? И вытекающие… Сколько оборотни живут? И будут ли у меня какие-то возрастные изменения? Мама ничего не рассказывала. Или рассказывала, но я не сохранила информацию в памяти за ненадобностью.

Федор по-прежнему не спешил её отпускать. Его дыхание приятно щекотало кожу, вызывая желание на всё махнуть и остаться в его объятиях. Позволить себе плыть по течению, не думать ни о чем.

Заманчиво, только рано или поздно опьянение пройдет, и на место слабости придут недоумение и горькое сожаление, что смалодушничала и позволила другим и дальше распоряжаться своей судьбой.

— У тебя появился и второй вопрос.

— Да. Чем ты занимаешься? У тебя шикарный дом в лесу, и в городе тоже жилье есть, насколько я понимаю.

— Есть. Ты хочешь, чтобы я сейчас ответил или чуть позже?

— Чуть позже.

Она разорвала контакт их тел и сразу же почувствовала холод, словно её лишили чего-то родного, близкого. Ната внутренне сжалась и напомнила себе, что это чертова химия, что между ней и Федором, нет ничего душевного, вся интимность в природе их тел, в том, что они идеально друг другу подходят, как любовники.

Не стоит об этом забывать и придумывать что-то романтическое.

Лишнее.

Рука Наты дрогнула, когда она поворачивала ключ в двери. Не знала девушка, хотела ли конкретно сегодня встретиться с Доминикой, или молча, без лишних объяснений собрать немногочисленные вещи и уйти. Кстати, она не удивится, если вещи уже собраны и скромно дожидаются, когда за ними соизволит прийти хозяйка.

Ната толкнула дверь и вошла.

Доминика была дома. Играла негромкая музыка. На кухне работал телевизор. Наташа разулась. Федор вошёл следом, прикрыл за собой дверь, но разуваться не стал.

Наташа сразу же устремилась на кухню. Пока они добирались до ЖК, она думала, как поведет себя в случае, если хозяйка квартиры будет дома. Пройдет ли сразу в спальню.

Нет.

Не пройдет. Это она отчетливо поняла.

Ника готовила коктейль. Стояла к Нате спиной, в шелковом топе и коротких шортах по самое «не балуй», не скрывающих ягодицы. В мозгу Наты сразу же вспыхнула мысль, что, пройди за ней Федор, он увидит Доминикану в таком сексуальном образе. И это очень не понравилось девушке.

Доминика, почувствовав чужое присутствие, обернулась. На её как всегда красивом безупречном лице отразилось недоумение. А потом испуг и удивление.

— Ната? Ты тут…

Наташа, ничего не говоря, прошла дальше. Бывшая подруга нахмурилась, но не сдвинулась с места, наблюдая, как незваная гостья приближается к ней.

Ната не колебалась. Подняла руку, предварительно собрав пальцы в кулак, и нанесла удар в челюсть той, которой доверяла.

Доминика нелепо взмахнула руками, начала заваливаться на пол, но вовремя сориентировалась и удержалась за край столешницы.

— Ты охренела?! — взвилась она.

Ната прищурилась. Злость и обида по-прежнему клокотали в ней. Не сорваться бы дальше… Она никогда не была сторонницей драк, но этот удар Доминикана заслужила.

Ната набрала в грудь побольше воздуха, собираясь высказать предательнице всё, что она думает! Сколько у неё накопилось всего за эти дни — не счесть! И… ничего. Наташа лишь мотнула головой. Во рту образовалась горечь. Если разобраться, что Наташа может сказать Доминикане? Что та предала её? Так она знала. Что ей больно? Что было безумно страшно? Что она сходила с ума от неизвестности?

Зачем?

Она уже переболела. А ударом и вовсе поставила последнюю точку.

Лишь пустота осталась.

Девушка развернулась и пошла к коридору. Соберет вещи, оставит ключи, и на этом всё. Они с Доминиканой распрощаются раз и навсегда. Нечего бередить зажившую рану, у неё много других забот, куда более существенных.

— А ну, стой!

Но у Доминики были другие планы в отношении бывшей сожительницы. Она быстро оклемалась, пришла в себя и рванула за ней. Догнала на выходе в коридор и схватила за руку.

— Тебя…

— Руку убери, Доминикана.

Голос, которому невозможно было не подчиниться, взорвал атмосферу в коридоре.

Обе молодые девушки замерли и почти синхронно обернулись на него. Наташа не то, чтобы забыла, что с ней пришел Федор… Просто в какой-то момент мысли о нем отошли на второй план.

Его голос пробирал до мурашек. До слабости, до какого-то нерационального желания немедленно подчиниться. Немедленно бросить всё, забыть себя, забыть, как зовут, кто ты, где жил, родился. Оставалось лишь одно желание — сделать всё, что захочет обладатель данного голоса.

Наташу повело. Что с ней? Она не понимала. Её точно поместили в какой-то кокон, очертание мира смазалось.

— Федор… Простите, я не знала… что вы тут… тоже…

Лепетание Доминиканы привело Нату к обычному состоянию. Мгновение назад лицо хозяйки квартиры пылало яростью и возмущением. Теперь от них не осталось и следа. Наоборот, Ника побледнела, в глазах появился дикий страх, который ни с чем не спутаешь. Подбородок слегка покраснел, но это уже от кулака Наты.

Испуг Доминиканы смутил Нату, подняв в душе ряд сомнений. Та боялась Федора.

И сильно.

Такой испуг не сыграешь.

— Отойди от неё, — давящие нотки в голосе Федора никуда не делись. Даже Наташа поежилась. Она заставила себя сдвинуться с места. Хватит стоять. Если Федор решил поговорить с Доминикой — это уже их заботы.

Наташа прошла в спальню и начала собирать вещи. Достала чемодан и всё кидком. Не было сил складывать и аккуратничать. Ванные принадлежности и косметику покидала в пакет. Потом разберется.

Когда вышла из спальни, Доминиканы нигде не было видно. Федор, увидев её с чемоданом и пакетом, сразу же выдвинулся навстречу и молча всё отобрал. Наташа спорить не стала.

Уйти бы. Поскорее. Перечеркнуть эту страницу жизни.

В которой она была счастлива…

Кто бы, что бы ни говорил. И она сама в том числе. Они неплохо ладили с Доминикой. Много времени проводили вместе. Секретничали. Доверяли. Делились надеждами, мечтами, планами. Ну не могло всё это быть продумано до мелочей! Не могло!

Пришлось одернуть себя.

Хватит. Что было, то было.

Наташа достала ключ и повесила его на ключницу.

Вот теперь точно всё.

Она не помнила, как они снова оказались в лифте.

И лишь когда рука Федора коснулась её подбородка и властно приподняла, заставляя взглянуть на неё, Ната вынырнула из прошлого.

Он стоял рядом. На этот раз не отошел ни на шаг. Заслонил собой всё. Наташа ещё до того, как взглянуть на него, почувствовала легкую вибрацию, исходящую от его тела. А когда взглянула в лицо, поняла, что он чем-то недоволен.

Следующие его слова подтвердили её предположение:

— Ты никогда не должна меня бояться, — тщательно проговаривая каждое слово, не повышая тона, сказал Федор.

Наташа, пораженная тем, как он легко считывает её, растерялась и сразу не нашлась, что ответить. Между тем Федор продолжил говорить. Негромко, глухо.

— Твой страх был обоснован лишь единожды. В день нашего знакомства, в бане. Тогда да… И я ошалел, и ты… Никогда не забуду твоего затравленного взгляда. Так нельзя, Наташ. Я обижал тебя, вину не отрицаю, но если мы и дальше будем в том же духе общаться… Пиз*ц будет.

Наташа не ожидала услышать от него матерное выражение, встрепенулась. Моргнула.

— Я не боюсь тебя, — сказала и добавила: — Вроде бы…

— Вот это «вроде бы» и косит меня. Под корень.

— В квартире… что-то было. Что, Федор?

— Воздействие альфы.

— То есть Доминика чувствует твою силу?