Горничная для Мага (СИ) - Богатова Властелина

— Поздравляю, теперь вы официально супруги, — протянул руку для рукопожатия Хэварту, — милорд Хэварт эрн Ламмерт, Фабиана эрн Ламмерт…

Невольный жар стёк по спине к пояснице, туда, где вдруг оказалась рука Ламмерта. Дыхание застряло в горле, всё поплыло. И чего она так разволновалась? Гемис уставился на них, явно чего-то ожидая, Фабиана занервничала, не зная, что и делать, как Хэварт поддел её подбородок пальцами и повернул к себе. Фабиана ничего не успела понять, как горячие губы мужчины приникли к её губам. На миг потеряла дыхание, растерянно моргнула, ощущая давление на пояснице и нежность губ Хэварта.

— Ну что же ты так разволновалась, фиалка? — прошептал он в губы, и тут же его взгляд скользнул на ее рот, тёмные брови чуть нахмурились.

— Прости, милый, — проговорила Фабиана с лёгкой улыбкой. От слова «милый» по скулам мужчины прокатились желваки, ведь так называла его Игнэс, и Ламмерт прекрасно это помнил. Он чуть сощурил глаза и отстранился, наконец, выпустив теперь уже жену.

— Рад за вас, — улыбался Терси, — что ж, — вдруг заторопился он, — мне необходимо идти, не буду вас стеснять.

Хэварт, пока тот суетился, многозначительно глянул на неё Фабиану, она встрепенулась:

— И вы не останетесь на обед, господин Гемис?

— Простите, — отозвался он, глядя на девушку мягким взглядом, подбирая со стола мешочек.

Фабиана так и застыла, понимая, что в нём деньги. Глянула на Ламмерта. Он что, заплатил ему? Хотя что за глупость она спрашивает? Гемис специально по просьбе явился в Ристол и быстро, без всяких подготовок и предварительных церемоний, заключил брак. И всё же ей стало стыдно, стоило представить, какую сумму пришлось выложить Ламмерту.

— Тогда позвольте вас проводить, — предложил Хэварт.

Они вышли. Фабиана, оставшись одна, выдохнула и, едва удерживаясь на ногах, глянула на лист, свидетельствующий об их браке. Это какое-то сумасшествие! Коснулась губ, всё ещё чувствуя горячий поцелуй Ламмерта. Как она смогла пойти на это? Но всё уже сделано.

Дверь хлопнула — милорд вернулся. Чувствуя безумное неудобство и стеснение, Фабиана чуть посторонилась, когда Ламмерт приблизился и взял ценный лист бумаги, оглядел его, чему-то улыбаясь, отчего в животе у нее защекотало.

— Что вас так веселит, позвольте узнать? — не выдержав, спросила Фабиана.

— То, что это мой первый брак, и вы — моя первая жена.

Фабиана хмыкнула. Да, конечно, у него будет и другая, настоящая. От этой мысли лёгкость улетучилась, и на грудь будто камень навалился.

— Почему вы меня не предупредили?

— О чём?

— О том… — запнулась, не зная, как объяснить то, что он перед Гемисом играл влюблённого, целовал её… хотя она должна была и сама догадаться. — Ладно, неважно.

Хэварт снова улыбнулся, на этот раз одними глазами — и почему это вызывало столько негодования?

— Думаю, скоро весть о том, что богатая наследница стала женой… — Хэварт запнулся, — в общем, думаю, скоро листовки исчезнут с улиц, и вы сможете чувствовать себя свободней в этом плане. Но всё же не советую разгуливать по Вальштору ещё некоторое время, а лучше —  месяц-другой посидите в Ристоле, пока всё не уляжется. — Хэварт взял документы и вручил Фабиане. — Это ваше…

Фабиана забрала их.

— …А это… — он взял свидетельство и, отперев замок, положил в ящик, — пока останется здесь.

Ламмерт отщипнул от оставшегося десерта кусочек и, пройдя к ворону, подставил руку. Ворон принялся клевать прямо с его ладони. Ламмерт явно позабыл о присутствии девушки.

Фабиана так и оторопела: что ей делать теперь? Всё это так запутанно.

— Я могу идти?

Хэварт глянул на девушку. Взгляд снова внимательный, долгий, он не намерен над ней смеяться. Фабиана, расправив плечи, развернулась и направилась к двери, как Ламмерт произнёс:

— Постой...

Фабиана остановилась и обернулась.

— …Приглашаю на ужин.

Фабиана сжала и разжала пальцы, сердце отчего-то сбилось с ритма. И этот до бессилия вежливый тон и спокойный взгляд… Всевидящая, чего же она так волнуется?! Нахмурилась, разозлившись на собственную несобранность.

— Ужин, насколько я полагаю, будет и так, — ответила как можно спокойнее. — Хотя весьма благодарна вам за всё.

Полуулыбка на губах Ламмерта застыла, он отвёл взгляд и глянул на птицу.

— Вы слишком много раз это повторяете, — показалось, или его голос и в самом деле стал холоднее?

— Простите, — пролепетала Фабиана, готовая провалиться сквозь землю от непонятной досады и бессильной злости, уже жалея, что так ответила.

Развернувшись, пошла прочь, скорее оказаться подальше от милорда, его мучительно тягучего взгляда, оголяющего все её чувства.

Остаток дня до самого вечера прошёл в полном сумбуре. Фабиана стала свободной от обязательств и теперь не знала, куда себя деть. Что делать в большом полупустом замке? Чужом. Представляла, в какое бешенство впадёт Витор, когда узнает о том, что она вышла замуж. Единственное, за что Фабиана переживала — это за последствия. Не возникнут ли у Ламмерта проблемы из-за неё? Эта мысль навязчиво крутилась в голове, не давая покоя, ещё больше поднимая смятение в сердце. Но дело уже сделано. Осталось только выждать время и нанести дядюшке ответный удар.

Фабиана заламывала пальцы, сомневаясь, спускаться к ужину или остаться в комнате и лечь спать — сегодня был трудный день. Всё тело сковывало, стоило только подумать, что вновь окажется наедине с Ламмертом. Всё происходило слишком быстро, ей нужно время, чтобы свыкнуться и принять то, что случилось. И не готова сейчас к разговорам. Но с другой стороны, милорд примет её отказ от ужина как трусость, побег. А чего она, собственно, боится?! Всё обговорено, она ничем ему не обязана, как и он ей.

Но это его приглашение прозвучало как… Всевидящая. Что она плетёт? Просто переволновалась, ей просто всё показалось. И ничего больше.

Решившись всё же спуститься, Фабиана вышла в столовую, в которой уже горели свечи, и Ламмерт сидел на своём месте во главе стола. Он коротко обвёл Фабиану взглядом и сел удобнее. Этот быстрый ничего не выражающий взгляд неприятно царапнул.

— Добрый вечер, — поздоровалась она. Всё же этикет и вежливость никто не отменял.

Ламмерт кивнул. Фабиана прошла за сервированное место и сама, отодвинув стул, опустилась на него. Исподволь наблюдала за мужчиной. Кажется, Хэварт выглядел по-прежнему — несмотря на ушибленную голову и то, что его брату угрожала опасность — довольно бодро. Даже позавидовать можно его стойкости.

— Как вы себя чувствуете? — нет, она явно говорит что-то не то. Глупый вопрос, Фабиана! Успела трижды обругать себя и пожалеть, что вообще вышла к столу.

— Сносно, — ответил Ламмерт как разумеющееся.

А по нему не скажешь.

Но что-то было не так, он не задерживал на ней взгляда как до этого, не пытался продолжить беседу. И Фабиана почувствовала себя лишней в его незыблемом одиночестве.

Принесённый Аскилом ужин ничего не изменил. Разве только управляющий теперь с каким-то осязаемым интересом бросал на молчаливого господина взгляды.

Фабиана, разозлившись на свою излишнюю взвинченность, взяла приборы.

— Приятного аппетита, милорд.

— И вам.

Следующие полчаса оказались сущей мукой. Полное молчание, от которого напряжение сковало мышцы плеч и бёдер до дрожи, и Фабиана едва проталкивала в себя еду, хоть Отилия готовила отменно вкусно. Фабиана украдкой наблюдала, как Ламмерт размеренно поглощал пищу, и даже умилялась его аппетиту. И как у него так получается? Быть собой, быть непосредственным, несмотря ни на что. Это настолько невозмутимо притягательно и опасно для того, чтобы не начать заглядывать милорду в рот.

Стало совсем не по себе, что Фабиана решила покончить с этим вечером и всё же вернуться в комнату, не дождавшись второго. Она и не думала, что будет так сложно, право, лучше бы её тайна осталась с ней, так было бы проще. Пусть бы она работала горничной до седьмого пота, но не вот так — быть как на ладони у этого мужчины.