Юлия Набокова - Скандал в вампирском семействе
Племянник в растерянности медлил, и мне пришлось схватить его другой рукой, той, которая была не видна охотнику, за шиворот и притянуть его лицо к своей шее.
— Лиза, — отплевывался он, — у меня весь рот в твоих волосах!
— Уж извини, Макс! — Я вся закипела от возмущения. — А ты думал, все жертвы вампира сначала убирают волосы в хвост, а уже потом подставляют шею, предварительно вымыв ее с душистым мылом и смазав оливковым маслом?
— А маслом зачем? — обескураженно спросил Макс.
— Для лучшего скольжения клыков, болван! — Я незаметным для охотника движением отбросила волосы и поторопила племянника, при этом успевая делать вид, что пытаюсь высвободиться из его хватки. Охотник ведь близко! — Ну, кусай уже меня!
— Как? — замешкался Макс. — По-настоящему?
— Если ты меня сейчас не укусишь, — потеряла терпение я, — я тебя съем!
Зажмурив глаза, с видом полнейшего омерзения на лице Макс наклонился ко мне. Наконец-то! Я почувствовала на шее его теплое дыхание, и зубы вскользь прошли по коже, оставив легкие царапины. Болван, даже укусить толком не может!
— Эй, а ну, отпусти ее! — раздался поблизости грозный рык, и мгновение спустя охотник налетел на Макса отшвыривая его от меня.
Так вот он какой, охотник! А Макс его иначе описывал. С высоты моих метра шестидесяти Кобылкин вполне себе высокий парень, хотя Макс, при его росте почти в два метра, на окружающих смотрит свысока и всех считает коротышками. И физически (я имею в виду для человека) парень развит неплохо — и не заподозришь в нем хлипкого математика, вон как с Максом сцепился! Если еще стереть с лица звериную гримасу, с которой он напал на Макса, то охотник может показаться весьма привлекательным… для того, чтобы мне захотелось закусить его кровью.
— Эй, парень, — зарычал вошедший в роль Макс, — отвали! Ты все не так понял!
Я с беспокойством заскакала вокруг них, готовая вмешаться в любой момент. Обещала же Инне, что с головы ее драгоценного сыночка не упадет ни один волос.
А охотник-то не слишком силен в борьбе! Хотя с Максом он почти на равных, я бы его уже давно разделала под орех, как и любой другой вампир. Даже странно, как это он с Герасимом справился. Ах, да. Герасима-то он одолел не в честном бою, а подло прокрался в его спальню в разгар дня, когда бедняга не мог оказать должного сопротивления. Во мне медленно закипела ярость.
— Лиза, — неожиданно выкрикнул Макс, — это не… — Но закончить фразу не успел — кулак охотника впечатался ему в челюсть.
Так, пора спасать племянника! Я молнией вклинилась между парнями, плечом оттеснила охотника, стремительным броском руки втолкнула Макса в подворотню и испуганно прижалась к охотнику. Все должно выглядеть так, словно вампир, воспользовавшись заминкой, сбежал, продемонстрировав нечеловеческую скорость. А то, что ускорения Максу придала я, останется моим маленьким секретом.
Из-за угла донеслись стоны и грохот тела — похоже, Макс споткнулся об кого-то из поверженных хулиганов. Охотник метнулся было вслед за ним, но я камнем повисла у него на локте, всем своим видом демонстрируя испуг.
— Пожалуйста, не бросай меня! — Паника в моем голосе завибрировала ультразвуком, останавливая охотника. Он с беспокойством наклонился ко мне:
— Он тебя не тронул?
— Не успел. Ты появился как раз вовремя! — льстиво замурлыкала я, строя ему глазки.
Ни один смертный раньше не мог устоять перед моим чарующим взглядом. А этому хоть бы хны! Он и в лицо-то мне не смотрел, таращился на шею, на которой рдели царапины от неудачного покушения Макса.
— Дай-ка посмотрю. — Прежде, чем я успела возразить, его пальцы ощупали мою шею. Да что себе позволяет этот мальчишка! Я даже зашипела от возмущения.
— Больно? — Он отдернул руку, словно обжегшись, и его глаза впервые встретились с моими.
Мое сердце, которое не билось уже сто лет, болезненно сжалось. Еще секунда — и разорвется в груди серебряной дробью.
— Алекс, — слабо пробормотала я, глядя в любимые глаза давно погибшего мужа, и осела в обмороке. Впервые со дня похорон Алексея.
7
Темнота баюкает меня, качает в своих блаженных объятиях, согревает теплом крымской ночи, ласкает мягкостью плюшевого пледа. Я открываю глаза и вижу кусочек вязаного свитера, к которому прижимаюсь щекой, чувствую, как покачивается земля под размеренными шагами того, кто несет меня на руках.
— Алекс, — забормотала я, прильнув к груди воскресшего мужа, — куда ты меня несешь?
— Домой. — Голос Алекса прозвучал непривычно низко. Бедняга, ему, наверное, тяжело! В прошлой жизни Алекс никогда не носил меня на руках. Даже на свадьбе. Обычай вносить невесту через порог дома в общей суматохе был позабыт.
— Домой? — переспросила я в недоумении. — Алекс, милый, — зашептала я, — наш дом уже нам не принадлежит. Там теперь расположен банк.
Мы познакомились в Петербурге, но вскоре после свадьбы переехали в московский особняк Алекса — его перевели из тогдашней столицы в Москву, а я последовала за ним.
— Мы идем ко мне домой, — прохрипел Алекс под тяжестью ноши.
Какая же я глупая! Конечно, если Алекс восстал из мертвых, то своим домом он теперь считает семейный склеп в подмосковном имении, принадлежащем моим родственникам. До смерти Алекса мы закапывали пустые могилы на границе поля с лесом. Ряд крестов для отвода глаз. Но когда умер Алекс, я настояла на строительстве закрытой гробницы. Там я могла навещать его с наступлением сумерек, а порой и оставалась в ней коротать день, спасаясь от солнечных лучей. Надеюсь, Алекс не сердится на меня за то, что в последние годы я навещаю его все реже?
— Или… — Он вдруг замер. — Ты боишься идти ко мне?
— Алекс, милый, — растроганно шепнула я, — твой склеп для меня лучше всех дворцов на свете.
Алекс крякнул от неожиданности и остановился. Над нами навис каменный козырек гробницы. Пришли. Надо же, как долго я была без сознания, раз Алекс пешком преодолел полсотни верст от Москвы.
— Алекс, — удивилась я, услышав звон ключей, — ты врезал в склеп замок? Когда?
— Не поверишь, — ответил он, внося меня в темное нутро гробницы, — но я и лифт провел.
Не успела я удивиться грохоту механизма, как меня ослепил яркий электрический свет. Наваждение прошло, как сон. Нет никакой гробницы — мы в современном лифте высотки, который несет нас вверх. Нет Алекса — меня держит на руках охотник, которого за моего погибшего мужа можно принять только на темной улице и только в изрядном опьянении свежей кровью. То-то от вожака хулиганов так пивом несло, вот мне его кровь в голову и ударила!
