Алёна Малышева - Радужный венец. Время потерь
Анела слегка прикоснулась к его плечу:
— Китан?
Он поднял на неё мутный взгляд.
— Если капитан жив, он бы нас уже нашёл? — и, не дожидаясь ответа, снова опустил глаза.
Анела вздохнула и твёрдо ответила генералу, с невозмутимостью скалы наблюдающему за ними:
— В Храм Аква! Он ближе, — и нерешительно. — Позвольте уточнить. Я не понимаю, как вы успели к нам на помощь.
Он задумчиво смотрел на неё, словно раздумывая, стоит отвечать или нет, и всё-таки произнёс:
— Случайно. Я направлялся в поместье. Выбрал водный путь из столицы до Семипутья. Отсюда собирался ехать верхом. Вас заметил, когда вы говорили с мальчишкой. А когда направились в старый парк, я решил подстраховаться… Ещё какие-нибудь вопросы?
Раз уж спросил.
— Что случилось на перевале? Много выживших?
— Выжившие есть! — кратко пояснил он. Холодные глаза предупреждающе сверкнули, и дальше спрашивать расхотелось. — Нужно отдохнуть. Завтра с утра отправляемся в путь.
Кажется, он не желал говорить о сражении.
Китан, словно сомнамбула, поднялся, скинул куртку на стул, снял сапоги и повалился на одну из трёх кроватей. Анела удивлённо проводила его взглядом и вопросительно посмотрела на генерала. Тот пожал плечами:
— Видно, ему нужно отдохнуть. И нам тоже.
Взгляд Анелы скользнул по кроватям, затем на генерала. Щекам стало жарко. Спать в одной комнате с генералом ей не хотелось. Почему? Сказал бы ей кто. Но справиться с возникшей робостью не могла.
— Я пойду, проверю лошадей, — генерал поднялся из-за стола, в комнате словно стало меньше места.
Только за ним закрылась дверь, Анела ополоснула лицо и руки из кувшина над тазиком. Быстро переоделась в рубашку и легла в кровать, натянув одеяло до самого подбородка. Про себя возблагодарила Богиню, что Китан выбрал среднюю кровать, отчего она оказалась не так близко от генерала.
Когда через некоторое время открылась дверь, она притворилась спящей. Донеслись тихие шаги, поскрипывание половиц, шуршание одежды. Воображение тут же нарисовало раздевающего генерала, отчего щёки снова обжёг жар, медленно распространившийся по телу.
Раздался скрип кровати и ровное дыхание. Анела с облегчением выдохнула и попыталась разобраться, откуда у неё эта робость. С Китаном она чувствовала себя свободно. Сколько раз им приходилось засыпать в одном помещении. А сколько раз он обнимал её, чтобы не замёрзла. Никакого стеснения. А с генералом…
— Анела, ты спишь? — вдруг раздался шёпот Китана.
— Нет, — также тихо ответила она. — Как ты?
— До сих пор не могу свыкнуться с этой мыслью… Отца больше нет. Он умер. И я должен его заменить. Представляешь? Заменить отца… я. Он был хорошим королём, отличным воителем. К каждому его слову прислушивались. Политик, воин, отец. Я всегда боялся, что наступит такой миг. Отчаянно надеялся, что он проживёт как можно дольше… Скажи… Вот какой из меня король? Я ведь знаю себя. Все эти придворные интриги — не моё. Вся эта знать, стремящаяся получить привилегии. Лесть, лицемерие. Я ведь не пойму, когда будут лгать мне прямо в лицо, я не смогу послать кого-нибудь на смерть, не смогу…
— Китан, успокойся! — перебила она сбивчивую речь принца. — Ты справишься…
— Да ничего ты не понимаешь! Может трон Ару оставить? Из него наверняка правитель выйдет лучше, чем я…
— Вы спать собираетесь? — донёсся недовольный голос генерала, заставив Китана замолкнуть.
Анела поморщилась. Раскомандовался тут!
Глава 8. Огневик
Когда на следующее утро Анела проснулась, ни генерала, ни Китана в комнате не было. Она быстро оделась, ополоснула лицо холодной водой над тазиком и поспешила спуститься в зал. Оба были там. Китан лениво гонял по тарелке горошину и не поднимал глаза на генерала. А у того на лице снова мелькало недовольство. Кажется, у них был разговор, который не устроил ни того ни другого.
— Что случилось? — спросила она, опускаясь на стул рядом с Китаном.
Он помотал головой, мол, ничего.
— Леди, подкрепитесь и нам пора. Баржа к Радожской долине отправляется через час, — вместо ответа холодно бросил генерал.
Кажется, они не собирались ей ничего рассказывать. Ну и ладно! Она вполне способна и сама догадаться. Снова генерал напомнил Китану о долге наследного принца.
Взмахом руки подозвала подавальщицу. Заказала себе поесть и попросила, если есть, кости. Всё же надо было накормить Малыша, ждущего в конюшне вместе с лошадьми. В таверну его не пустили, а ругаться с трактирщиком вчера не осталось ни сил, ни желания.
— Китан, хорошо, — неожиданно генерал нарушил тягостную тишину, опустившуюся на их столик, — на время поиска союзников, мы повременим с возвращением в столицу. Но ты должен понимать, чем дольше оттягиваешь коронацию, тем ближе опасность. Вчера тебя уже чуть не убили. И нам ещё предстоит выяснить, кто и почему нанял Вольных. Не стоит забывать о напавших на храмы и неприязни… — короткий кивок на Анелу, — к жрицам…
— А разве, кроме ведьм и имперцев, мы ещё кому-то не по нраву? — отвлеклась Анела от еды и сердито прищурилась. В словах генерала ей послышалось пренебрежение к жрицам и, значит, к ней.
Генерал вкрадчиво спросил:
— А много ли вы, леди, знаете об истории жриц?
— Достаточно! — вздёрнула подбородок Анела. Она, кроме того, что ей рассказывали в Храме, прочитала всё, что нашла о жрицах. Об их странствиях, помощи людям, службе королю, самопожертвованию.
— Так, может, припомните хотя бы Арлесс… — ещё более вкрадчиво.
— Злат! — Китан наконец отвлёкся от тарелки. — Не надо.
Она с непониманием переводила взгляд с встревоженного Китана на генерала и обратно. Арлесс. Она никогда не слышала этого названия, а судя по их виду, они прекрасно знали, что это и что там случилось. И, кажется, ничего хорошего.
— Вы о чём?
Генерал с кривой ухмылкой кивнул на принца и отрицательно покачал головой:
— Ни о чём! — поднялся из-за стола. — Нам пора. Жду вас у конюшни!
И размашисто зашагал к выходу. Открыл дверь и тут же отшатнулся к косяку. В таверну ворвался Малыш. Подавальщица, оказавшаяся на пути, с испуганным криком отступила от пронёсшейся огромной чёрной молнии, запнулась о сидевшую позади кошку и спиной полетела на пол. Полный поднос взвился в воздух, и еда обрушилась на редких утренних посетителей. Разнеслись крики, ругательства и скрип отодвигаемых стульев.
Огромный пёс с оглушительным лаем погнался за шипящей кошкой. Он сшибал встреченных людей, стулья. Покачивались столы. С них летела глиняная посуда, с глухим ударом разлетаясь на части. Кошка запрыгнула на высокую стойку и злым шипением высказывала, что думает о носившемся внизу псе.
