Сокровище Хранителя Запада - Ольга Дмитриева
Эолалия поспешила вмешаться:
– Вы чего? Драки между адептами запрещены. Хотите, чтобы декан Бланко лично назначил вам наказание? Или чтобы ваши родственники получили письмо от ректора?
– Пусть дерутся, – возразила я. – Должен же кто-то страдать на отработках у декана боевого факультета вместе со мной.
Адриан смерил меня ненавидящим взглядом и резко отвернулся. С каменной спиной он поднялся по ступеням и скрылся в беседке. Симон задумчиво посмотрел ему вслед, а затем обратил внимание на меня. С легкой улыбкой он спросил:
– Как твоя рана? Не видел тебя на завтраке. Думал, ты еще в лазарете.
– Все в порядке, – ответила я. – Проспала.
– Позавтракаем в городе, – добавил Тито.
Симон кивнул.
– Что ж, до встречи. Отведите Марту в заведение матушки Беттины. Она первый раз в столице. Думаю, ей будет интересно.
С этими словами он тоже поднялся в беседку.
Я спросила у своей подруги:
– Заведение матушки Беттины?
Она терпеливо пояснила:
– Да, это известная чайная. Госпожа Беттина Пьяджи – вдова трактирщика. При его жизни заведение не пользовалось популярностью, несмотря на хорошее расположение. Но после смерти супруга матушка Беттина взяла управление в свои руки. За какой-то год средненький трактир превратился в одно из самых известных заведений столицы. Великолепные десерты со всех концов света привлекают туда высокородных дам, а для мужчин во внутреннем дворе жарят мясо на открытом огне. Самые лучшие стейки в левобережной части столицы.
Желудок тут же напомнил о себе. Я сглотнула слюну и решила:
– Зайдем обязательно. Если не свалюсь от голода по дороге.
После этого мы последовали за товарищами и вошли в беседку.
В кресле за маленьким письменным столом развалился Джоберти. Алхимик был увлечен каким-то письмом и выглядел на удивление благодушным. Про то, что я не дала ему выспаться, он даже не вспомнил. Только махнул рукой, чтобы мы встали в центр беседки. Я так и не поняла, что он сделал, но вихри магии закружились и унесли нас прочь.
Мы открыли глаза в другой беседке, возле ворот какого-то парка. Ни Адриана, ни Симона видно не было. Тито поздоровался с каким-то невзрачным парнишкой и тоже умчался. Это и к лучшему, потому что Эолалия повела меня по тому маршруту, который мог заинтересовать только девушку.
Мы охали и ахали в ювелирных, в ателье и магазинах тканей, в лавочках с притираниями далекого юга и зельями с Востока. Попутно я успела сжевать какой-то пирожок и полюбоваться прекрасной архитектурой Западной Столицы. Точнее, левобережной части.
На широкую реку мы тоже посмотрели. Красивая набережная с изящными коваными решетками и фонарями покорила мое сердце. А в том месте, с которого открывался великолепный вид на дворец правителя, расположенный на противоположном берегу, и оказалась та самая чайная.
Внутри витали невероятные запахи выпечки. Столики окружали изящные решетки из лозы. Мы с Эолалией заняли место у окна. Пока моя подруга клевала какой-то известный и крохотный десерт, я пыталась возместить завтрак и обед сразу. Грибной крем-суп с нежнейшим багетом, салат из печеной свеклы с мягким сыром, тающее во рту безе и аппетитные булочки…
К этому прилагался огромный чайник, в котором, кажется, соединялись все травы мира. И вкус, и запах навевали умиротворение. Я начала понимать, почему это место так популярно: все столики были заняты. И, как только одна компания покидала их, ее место тут же занимала следующая. Публика здесь была всех возрастов, начиная от адептов и заканчивая стайкой чопорных пожилых дам за соседним столиком.
Желудок вскоре сообщил, что последняя булочка не влезет в него ни под каким предлогом. Я откинулась на спинку стула и устремила взгляд в окно. Думать ни о чем совершенно не хотелось, только наслаждаться ароматами чайной и любоваться дворцом.
Но над моей головой раздался знакомый голос:
– Пришла все-таки.
Я подняла взгляд на Симона и совершенно искренне произнесла:
– Да. Спасибо за рекомендацию.
Парень улыбнулся уголками губ и протянул мне руку со словами:
– Если хочешь, могу показать кое-что еще. То, что здесь могут увидеть далеко не все.
Я покосилась на Эолалию. Судя по ее восхищенному взгляду, парень и правда предлагал показать что-то стоящее, причем исключительно мне.
– Соглашайся, – прошептала подруга.
Поколебавшись, я подала руку Симону и поднялась из-за стола. Он повел меня вглубь заведения. Скоро впереди замаячила дверь, в которую служащий заносил поднос. Я увидела столики и поняла, что это и есть тот самый внутренний двор. Надеюсь, мне собираются показывать не местные стейки. Потому что, при всем уважении к мясу, места в желудке для него уже не было.
Но стоило нам оказаться у двери, как Симон резко толкнул меня в сторону, в какой-то закуток. Теперь нас не видели из зала, а рядом оказалась приоткрытая дверь. Наверное, в отдельную комнату для влиятельных гостей. Не успела я запротестовать, как рука парня обвила мою талию, а ладонь накрыла губы. Теперь он прижимал меня к себе, мои лопатки упирались в его грудь. А сам наследник Гольдбергов вжался в стену с такой силой, будто хотел с ней слиться. Ладонь на моих губах не позволяла издать ни звука. Над ухом раздался едва уловимый шепот:
– Слушай.
В этот момент из приоткрытой двери донеслись голоса. Первый я узнала сразу. Тот самый тип, который говорил с ректором Бартом! Второй тоже оказался мне знаком.
Сегодня этот голос звучал лениво, поэтому я не сразу поняла, где могла его слышать. А затем меня озарило. Да это же герцог Роден Гольдберг, отец Симона! Друг и соратник Правителя Запада. Он пару раз бывал в Северном герцогстве.
Симон продолжал удерживать меня, и я перестала сопротивляться. Вместо этого я затаила дыхание и постаралась разобрать слова. Сначала до моих ушей донесся голос герцога Родена.
– Модан уже в следующую субботу. Говорят, старик Лассаль собирается по такому случаю прибыть в столицу.
Модан? Где-то я это уже слышала… Ах да! Та самая игра, о которой мне рассказывал Бланко.
Тип с приятным голосом саркастично произнес:
– Собирается тряхнуть стариной и оставить всех с носом? Не думаю, что он еще способен управиться с кинжалом.
– Что вы, герцог, – ответил Гольдберг-старший. – Думаю, Лассаль желает посмотреть, как претенденты на его наследство будут рвать друг другу глотки в попытках заполучить эту безделушку.
– Победа будет за мной, – жестко сказал его собеседник.
– Несомненно, друг мой, и я с удовольствием посмотрю на это. Возьму с собой сына. Думаю, это будет
