Убеди меня! или Мама для волчонка - Ева Геннадьевна Никольская
– В обиду не даст, но заботой замучает, точно говорю! – доверительно сообщила волчонку сидящая с другой стороны Эсмеральда, которая милостиво разрешила ему называть себя бабушкой. – Знаю я этих мамочек, – усмехнулась старшая ведьма. Такая же сильная, как и Надежда – Миккель это чувствовал. – Но возможность откусить себе кусочек свободы имеется – если Надья родит тебе сестричку или братика, ей будет некогда следить за каждым твоим шагом, – доверительно сообщила она.
– Эсссми, – зашипела мама, притягивая Мику к себе, будто пыталась оградить его от бабули… и ее идей.
Но почему? Сестричка – это же так здорово. А брат – еще лучше.
– А что я? Правду ж говорю, – упрямо заявила Эсмеральда, подмигнув волчонку. – Сын у тебя уже есть, золотце, теперь нужна дочка, чтобы было, кому дар ведьмовской передать. Верно, мальчики? – спросила она, чуть повысив голос.
Оба «мальчика», сидящие впереди, дружно поддакнули. Надя возмущенно фыркнула, а бабушка тихо рассмеялась, довольная собой. И только Мика ничего толком не понял в переглядываниях взрослых.
Якоб-ар не хотел больше детей, считая, что и один сын отнимает у него слишком много времени. Ада-ара во всем и всегда поддерживала мужа. А Миккель так мечтал о брате или сестре, с которыми ему можно было бы играть – они же не чужие дети, чье присутствие в доме варгара недопустимо. Мама-Надя ведь не мама-Ада, да и мужа, раздающего приказы, у нее нет. Может, она, правда, удочерит еще и девочку? Мика бы за ней присматривал, как делают все хорошие старшие братья.
Там же…
В мои расчеты закралась ошибка… ошибища даже! Думая, что приехавшая в Аулар Эсмеральда примет мою сторону и охотно покажет наглому варгару, где раки зимуют, я кое-чего не учла: например, ее страстное желание выдать меня замуж. А тут бац – и такая удача: холостой оборотень, жаждущий затащить нас в свой дом под любым предлогом. Отличный жених! В бабушкином, естественно, представлении. И хотя пока что она активно демонстрировала готовность во всем меня поддерживать, я начала всерьез побаиваться, что эта ее поддержка выйдет боком не Итану, а мне.
Впрочем, не буду паниковать раньше времени. Как говорится, поживем – увидим, доживем – узнаем, выживем – учтем. В конце концов, она МОЯ бабушка, а не вервольфа, который с момента, как мы встретили Эсми на автовокзале, вел себя на редкость прилично. У меня аж зубы сводило от желания его как следует ущипнуть, чтобы показал наконец свое истинное лицо, а не строил из себя мистера Совершенство. Хитрый скользкий волчара! Даже интересно, как скоро ба его раскусит? С ее-то способностью чувствовать ложь.
– Это и есть мой домишко. Как вам, леди? – спросил Итан, обернувшись… почему-то к Эсми. Вот же поганец: сразу просек, кто ему жизнь с размахом подпортить может, и теперь делает все, чтобы очаровать мою ба.
– Хороший «домишко», – улыбнулась ведьма, глядя через приоткрытое окно автомобиля на двухэтажный особняк с цветущим садом, во двор которого мы плавно заехали. – Полагаю, нам всем тут места хватит.
– И я об этом, – довольно заявил вер. – А внучка ваша все не верит.
– Я не верю? – возмутилась, бросив косой взгляд на толпу, оставшуюся на улице. С чего вдруг к нам такой интерес? Или это не к нам, а к варгару, которого потеряла родная стая? – Я очень даже верю… в дом и его достойные габариты. Если бы еще без хозяина был, совсем мечта, – сказала, нарочито грустно вздохнув.
Достал уже подкалывать меня по поводу и без. Я же поехала с ним? Поехала! Так чего цепляется? Подумаешь, усомнилась, что его холостяцкая берлога выдержит сразу двух ведьм. Так я же не на размеры оной намекала!
– Без хозяина никак – смирись уже, Надюш, – «посочувствовал» вер.
– Раз этот занят, может, другой найдется? Как насчет родного дома Миккеля? – не желала смиряться я, потому что безумно хотелось задеть варгара, сорвав с него маску добродушного здоровяка. – Он ведь сейчас пустует? – добавила менее уверенно, почувствовав, как снова напрягся волчонок. Вот я дурында! В попытке вывести из себя Итана, забыла о чувствах ребенка. Осознание совершенной глупости послужило отличной ментальной пощечиной, прочистившей мозги. – Хотя нет. Этот дом хорош. Не надо нам другого. Пару дней поживем, а там сам нас выгонишь, – пошутила, но не улыбнулась, ибо было стыдно. Не перед Итан-аром, а перед мальчиком, чьи тяжелые воспоминания растревожила, поведя себя, как слон в посудной лавке.
Думала, что тема исчерпана, однако не тут-то было.
– За дом Якоба сейчас активно сражаются две семьи: бабушки и дедушки Миккеля, – сообщил варгар, вероятно, чтобы окончательно отбить у меня охоту туда соваться.
– Как это? – встрепенулась я. – За дом сражаются? Не за Мику? – Я вновь притянула к себе… сына. Улыбнулась, назвав его так мысленно, и погладила по густым черным волосам. Вот оно – настоящее сокровище. А эти меркантильные веры за имущество, получается, грызутся? Отчего-то не удивлена! С другой стороны… разве Миккель не основной наследник? Какого лешего его родственнички активировались? Лучше бы они внука так же рьяно искали, а не… тьфу! Гнилая семейка.
– Мика – моя ответственность, – в сто-сорок-какой-то-там-раз отчеканил Итан.
Вообще-то, теперь моя, но напоминать об этом я ему не стала.
– А наследство – их? Хорошо устроились, – сказала я, испытывая еще большее презрение к родне мальчика, нежели раньше. – Странные у вас все-таки законы.
– Нормальные законы, – вмешался в разговор Стиг. О, юрист проснулся, сейчас все по полочкам разложит – только на ус мотать успевай! – На имущество ушедшего из жизни вервольфа, если не было составлено завещание, претендуют наследники первой очереди: дети и родители, за неимением оных права переходят к наследникам второй очереди и так далее. Все, как у обычных людей. Так что доля Миккеля и его опекуна… то есть опекунши, – исправился он, глядя на меня, – во всем этом тоже имеется, можешь расслабиться, ведьма. Свой куш ты получишь.
Что-то как-то неправильно он меня понял, м-да.
– Мне ничего не надо – я сама сына выращу, – ответила гордо, однако, поймав укоризненный взгляд бабушки, передумала: – Но если родственнички после распила чужого имущества выделят некую сумму, равнозначную наследству Микки, и положат ее на его именной счет с возможностью снять деньги… лет в восемнадцать, к примеру – будет идеально. – Действительно… мне оно, конечно, нафиг не надо, но с чего дарить причитающиеся волчонку деньги его бесстыжей родне? Обойдутся! – Можно такое устроить, как думаешь, Стиг? – спросила я водителя.
Ну а что? Он сам вызвался оформить мне официальное опекунство, пока я в гостях у Итана. Точнее, Итан ему велел заняться нашим вопросом, но сути это не меняет. А кому, как не опекунше, беспокоиться о правах подопечного? Даже если охота держаться подальше от родни мальчика, которую я решительно не понимаю, не уважаю и, вообще, не хочу видеть… во избежание магического всплеска, который может закончиться каким-нибудь заковыристым проклятием.
Ну, правда ведь… то, что новый варгар несет ответственность за волчонка по их дурацким правилам, не повод забывать о внуке! Впрочем, о чем я? Именно эти люди вырастили мужчину, издевавшегося над сыном, и женщину, пытавшуюся убить собственного ребенка. Яблочко от яблоньки.
– Устроим, – улыбнулся Стиг, поправляя очки. В этот момент он напомнил мне акулу. Хищную, скользкую и ооочень зубастую. Эх, не завидую я некоторым бабушкам и дедушкам. Впрочем, не жаль их!
Там же…
Эсми, пряча в уголках губ все понимающую улыбку, наблюдала. За внучкой, которую так и подмывало «куснуть» за бочок невозмутимого волка, за волком, откровенно наслаждавшимся ее неравнодушием к нему, за другом волка, который периодически выныривал из задумчивости и отпускал на диво меткие комментарии по любому вопросу, и за мальчиком, отчаянно старавшимся сохранять спокойствие.
Совсем еще ребенок, хотя ростом скоро Надью догонит и, по-видимому, перегонит. Добрый (в этом ведьма не сомневалась, ибо видела его насквозь), но подавленный и, судя по поведению, изрядно запуганный. Эсмеральде не составило большого труда прочесть парнишку, как открытую книгу. Надья еще намучается
