За час до рассвета - Наталия Корнеева
— Я понимаю. Но в одиночку невозможно сделать все. Я помогу тебе, хорошо?
Он мягким голосом уговаривал ее, и Айри чувствовала себя ужасно. Что-то внутри ломалось, сдавалось, что-то внутри шептало, что Кеймрон прав. Во всем прав. И всегда был прав.
И отмахнуться от собственных смутных мыслей уже не получалось, как раньше. Раньше она бы накричала и ушла… Но куда уходить теперь? Ей все равно придется вернуться. Вернуться, чтобы поймать фею.
— Поэтому давай поедем во второй округ вместе, — тихо закончил он. — Но сначала ты мне расскажешь, зачем тебе нужно туда.
Айри перевела взгляд с жилета на его лицо. Зажженные газовые лампы подсветили волосы, и они сверкали золотой короной. Она хотела что-то сказать, когда дверь толкнули.
От удара Айри очнулась, отошла в сторону.
— Ой, простите, забыл постучать! Господин Олден, я к вам с отчетом!
Вошедший был одним из агентов в черной форме, простуженным, с каркающим голосом. Договорив, он жутко закашлялся.
— Докладывай, а потом отдохни, пока не выздоровеешь. В ближайшее время, думаю, наблюдение не потребуется.
Он кивнул:
— Спасибо! Так вот, сегодня, как нам и сообщили, Ижен Легард уехал в свой загородный особняк. Граф Нойтарг, как обычно, никуда не уходил. Как это бывает по вечерам, он сидел в кресле, дремал и гладил кошку или кота на своих коленях. Сразу скажу, что и герцог Эклан из дома не уходил вечером. Его тоже через окно видели — сидел, читал книгу.
— Хорошо, можешь идти, — нахмурился Кеймрон.
Глава 11
Серая, безликая толпа текла по таким же серым утренним улицам, и среди нее бегали чумазые мальчишки, пытавшиеся за грош продать новостные листочки — газет во втором округе никто не читал.
Айри уверенно шла по улицам, и люди расступались, видя ее мундир. За ней следовал Кеймрон, на которого из-за его красивой и дорогой одежды недобро косились.
Айри замедлилась, когда увидела светловолосого мальчика лет десяти с полной холщовой сумкой листовок. Замедлилась, дождалась, пока он обратит на нее внимание, и сделала странный, едва уловимый жест. Мальчик, надвинув кепку на лоб, пошел ей навстречу, прошел мимо, и Кеймрон ощутил, как ловкие пальцы залезли в карман его пальто.
— Какая наглость! — услышал он крик Айри, и она схватила мальчишку за руку.
Тот начал вырываться, но как-то слабо.
— Ну, пустите, тетенька! Я так больше не буду! — жалобно захныкал он.
— Все так говорят, — фыркнула Айри. — Иди за мной!
Вскоре они были в участке фабричного округа. Его здание мало чем отличалось от других — унылое, пыльное, грязное, с печальными и потерявшими волю к жизни людьми внутри.
Айри с порога заявила:
— Я бы хотела побеседовать с мальчишкой о том, что кражи со столь юного возраста — прямой путь в тюрьму на всю жизнь!
— А хоть бы и в тюрьму! Там кормят! — пискнул мальчик, но тут же получил затрещину от местного инспектора, пузатого и лысого, с масляным взглядом.
— Поговорите, конечно, детектив. Вон там можно, — и он указал на дверь за своей спиной.
Айри привела мальчишку в маленькую комнату без окон, размером не больше чулана, пустую — использовать ее было затруднительно, вот она и простаивала. Как только она закрыла дверь, мальчик подмигнул ей и улыбнулся от уха до уха — стало видно, что у него не хватает переднего верхнего зуба. Он стащил кепку с головы, и его светлые вихры подпрыгнули.
— Миджи, ты не хочешь все-таки перестать работать в этом округе? Можно подыскать тебе что-то посильное и в третьем.
— А какая разница? — пожал он плечиками, на которых болталась засаленная курточка не по размеру. — Ребенка каждый взрослый норовит облапошить! Вот я и работаю то там, то тут, пока не начнут уж совсем завираться!
Миджи был сиротой, и впервые Айри встретилась с ним год назад. Он попытался украсть яблоко на рынке, но не преуспел. Потом он начал торговать газетами. Мальчишки-разносчики были бесценным кладезем информации о всех событиях, и Айри стала приплачивать Миджи за новости и сведения — деньги просто так он брать отказывался.
— И все же подумай. Мы с инспектором Люсом постараемся и найдем тебе что-нибудь получше. А пока вот, — и она достала из кармана медную монетку. — Есть что?
— А вас, тетенька, убийство вчерашнее интересует, да? — проницательно спросил он.
— Разумеется, Миджи. Видел, слышал что-нибудь?
И мальчишка насупился, вцепился в свою сумку.
— Видел, тетенька. И слышал. Только рассказать боязно.
Айри нахмурилась. Если так говорил ребенок улицы, то это было что-то очень серьезное.
— Ты же знаешь, что я не сделаю тебе ничего плохого?
— Ну да, тетенька меня еще не обманывала, — протянул он наигранно. — Но кто знает, что будет дальше…
И его глаза сверкнули. Айри выдохнула с улыбкой.
— А так? — спросила она, показав ему серебряную монетку.
— Так меня другие мальчишки побьют и отнимут такое богатство.
— Я отдам ее стоимость медью, Миджи.
Мальчик насупился. И рассказал.
Как-то раз Миджи повздорил с взрослыми и, убегая от них, спрятался у одного дома, за наваленными ящиками. В доме том была трещина, большая, можно сказать, дыра, и находилась она почти у самой земли, и поэтому лежавший ничком ребенок смог в нее заглянуть.
Внутри проходило какое-то собрание, людей набилась уйма, все кричали, спорили, Миджи вообще мало что понял — боялся, что его обнаружат, и слушал невнимательно. Однако он увидел очень страшного типа со спины. Он был лысый и одноухий, и перед ним все тряслись и белели. Одного, кто попытался возразить, тип даже схватил за шею и придушил — нет, не до смерти.
Из разговора Миджи понял, что этот одноухий — какая-то важная шишка, а в доме происходит что-то подозрительное. И тогда он испугался еще больше. А как его обнаружат уже эти шумные взрослые? Тогда те, которые хотели его просто проучить, покажутся ему сказкой!
Увидел Миджи и профиль одноухого — свет был точно за ним. Мальчишке запомнилось, что голова у него была приплюснутая, а нос — огромный, выдающийся вперед, горбатый.
— Ну, я так и лежал полночи, пока эти из дома не ушли. Потом тайком, тайком сбежал оттуда, — закончил он свой рассказ. — А дом-то был, знаете какой, тетенька? Тот, где вчера людей убили.
— Ты уверен, что тебя никто не видел? — нахмурившись, спросила Айри.
— Да. Иначе б меня тут не было. Из разговоров я понял, что одноухий этот редко появляется. И не каждый его видеть имеет право.
— Никому больше не рассказывай об этом. Не был, не видел, не в курсе.
