Академия Кроувилл. Искушение для ректора - Наталья Гордеевская

От этой мысли делалось жутко.

Или ректор подумал, что я легкомысленна и сама спровоцировала Кевина. А раз так, то условностями можно и пренебречь, и не обращать внимания на мои протесты.

Он же сам неоднократно говорил, что подписал контракт по «мужским желаниям».

Конечно, ректор ни разу не пытался силой принудить меня к чему-то. Моменты, в которых он внезапно хватал меня и не отпускал, я принимала как его попытку меня запугать.

А что сейчас? Мы будем одни, даже на помощь некого позвать!

На последнем этаже было всего две квартиры. Когда мы подошли к одной из них, я уже превратилась в сплошной комок нервов.

Дыхание стало частым, ладони мокрыми, а сердце билось, как пойманная птичка.

Между тем ректор совершенно не обращал внимания на мое состояние, открыл дверь ключом, включил внутри свет и с приглашающим жестом произнес:

— Прошу.

Я стояла, неловко переминаясь с ноги на ногу и не решаясь войти. Было ощущение, что это очередная западня для меня.

Ректор недоумевающе нахмурился:

— Лили, в чем дело?

Кровь бросилась мне в лицо, кажется, даже уши запульсировали от смущения и страха.

Еле ворочая языком, я пролепетала:

— А вы… не попытаетесь… то есть, я хочу сказать, вы не сделаете мне… ничего?

Он приподнял вопросительно бровь:

— О чем ты?

Я торопливо заговорила, пытаясь подбирать слова так, чтобы он не подумал, будто я его обвиняю:

— Ну… мы там будем совсем одни. Я вас ни в чем не подозреваю, конечно, вы не подумайте! Вы не будете меня… — на этом месте словарный запас будто закончился, и я замолчала, опустив голову.

— Не буду тебя — что именно? Насиловать? — с сарказмом переспросил ректор. — Такого ты обо мне мнения?

Мне стало стыдно от его слов.

Он вздохнул так, будто терпение его было на исходе, и спокойно, чуть насмешливо произнес:

— Вот и спасай девиц из разных передряг. Вместо благодарности назовут насильником. Заходи уже, не буду я покушаться на твою невинность. Обещаю.

Я несмело переступила через порог. Дверь за мной с грохотом закрылась, отрезая от внешнего мира и оставляя наедине с этим странным мужчиной.

Пристроив свой плащ на вешалке, я прошла за ректором по небольшому коридору и оказалась в большой кухне-гостиной. Робко села на диван серебристо-серого цвета и спросила:

— Почему мы не вернулись в академию?

Ректор отошел от плиты, на которую поставил греться ярко начищенный чайник, сел в кресло напротив меня и уставился на меня нечитаемым взглядом.

— Ты пыталась сбежать, — его тон был обвиняющим, но, кажется, гнева в голосе не было. — Хоть ты и дала мне слово этого не делать. И если бы тебе не встретился этот идиот Кевин, то тебя бы и след простыл, верно?

— Нет, — мой ответ прозвучал еле слышно. — Признаю, такая мысль мелькнула в голове. Но я не пыталась сбежать.

Я отпустила голову и почувствовала себя бесконечно одинокой.

Двое мужчин пытались установить надо мной власть, но никому из них не было дела, что я сама думаю об этом.

Встреча с Кевином почти обернулась насилием, а вот ректор, похоже, еще только начинает меня мучить.

Он пересел ко мне на диван и приподнял пальцами мой подбородок. Я зажмурилась, но из глаз все равно потекли слезы.

— Ну же, крошка Лили, — ласково произнес он. — Все закончилось. Кевин тебя больше не тронет.

Я взглянула в его глаза и почти утонула в их серебре. Где-то глубоко в них вспыхивали искры, гипнотизируя и очаровывая своим танцем.

С трудом отвернувшись, я горько усмехнулась:

— А вы? Вы разве не представляете для меня такой же угрозы, как и он?

Глава 31

Ректор в ярости отпрянул от меня, словно я его ударила. Он вскочил и заходил по комнате, время от времени взъерошивая волосы и сжимая кулаки. Наконец остановился и гневно отчеканил:

— Не смей меня даже сравнивать с этим куском дерьма! Он пытался взять тебя силой! А что тебе сделал я? Спас от этого мерзавца? Может, не стоило и вмешиваться? Может, ты этого и хотела?

— Что вы мне сделали? — с удивлением переспросила я. Его вопрос прозвучал так обескураживающе, что даже слезы высохли. — Вы меня купили, вот что вы сделали! Купили, как лошадь! Никто не спросил моего мнения! Ни Кевин, ни вы!

Я понимала, что меня начинает заносить с обвинениями, но остановиться уже было невозможно. Ректор смотрел на меня внимательно, лицо ничего не выражало, словно я была пустое место, лишь глаза его стали темными, как ночь.

— Из-за вас я сбежала из дома! Лишилась всего! И мне настолько не повезло, что прибежала я в ваше воронье логово!

Меня охватило странное возбуждение, я вскочила с дивана, не обращая внимания на то, что разорванный ворот платья разошелся, открывая верхнюю часть груди.

Я с азартом вываливала на ректора все накопившиеся обиды, подходя к нему ближе:

— И вы мне даже не удосужились сообщить, что вы и есть Ворон! Еще и хватало совести запугивать меня им! То есть собой! Обманули меня! Заперли! Вы… вы жуткий!

Голову приятно кружило от собственной смелости и того, что я с наслаждением высказывала то, что раньше боялась говорить вслух.

— Это все? — вкрадчиво произнес ректор и его глаза опасно вспыхнули. — Тогда я добавлю кое-что, если ты не против. Я настолько ужасный, что заплатил все долги твоей семьи, а они немалые! Настолько страшный, что захотел дать тебе ту жизнь, о которой ты и мечтать не могла! Настолько отвратительный, что когда я смотрел на тебя в первый день в академии, напуганную и заплаканную, у меня язык не повернулся добить тебя тем, что я и есть Ворон!

Я поняла, что подошла к нему слишком близко и стала отступать назад. Адреналин все еще бурлил в крови, но вместо привычного страха внутри зародилось нетерпение, будто настал тот момент, который решит все проблемы в моей жизни.

— А еще я настолько подлый, что подыграл тебе и взял на работу, хотя был в праве заставить тебя готовиться к свадьбе. Но я хотел дать тебе возможность перевести дух и успокоиться. Настолько мерзкий, что выслушивал каждый день, как ты боишься Ворона, хотя и пальцем тебя не тронул ни как ректор, ни как Ворон!

Я молчала, понимая, что мне нечего возразить. Я и правда боялась Ворона из-за слухов и сплетен, которые он, кстати, вовсе не торопился опровергать.

— Настолько гнусный,