Анифа. Пленница Севера (СИ) - Деметра Фрост
Они целовались долго и исступленно. От этого губы Анифы снова сильно припухли и даже заболели, но она не обращала на неприятное покалывание никакого внимания. В отличие от своего брата, Сигурд явно получал большое удовольствие от поцелуев. Хотя его руки тоже не оставались без дела. Отпустив ее челюсть, он обеими ладонями жадно ласкал тело — плечи и груди, которые он обнажил, развязав неаккуратный узел шнуровки на спинке, дрожащий живот и талию, бедра и ягодицы, прижимающиеся к его ногам. Иногда Анифа нетерпеливо ерзала и всхлипывала, изгибаясь в его руках, или игриво прикусывала мужскую губу и хватаясь пальцами за ласкающие ее ладони.
В итоге она первой повернулась к нему лицом и, расстегнув застежку тяжелого мехового плаща, скинула его на пол, а следом — и толстую кожаную куртку.
Свою рубаху Сигурд уже стянул через голову сам, отметив, с каким восхищенным вздохом Анифа оглядела его крепкую и мускулистую фигуру с небольшой светлой порослью на груди и внизу живота. Но ему и самому не терпелось посмотреть, что могло скрывать одеяние самой женщины. Поэтому, аккуратно взявшись за края выреза платья на спине, он потянул его вниз, заодно прихватывая и одну единственную короткую нательную сорочку и в итоге оставляя женщину совершенно нагой и обутой в пару мягких коротких сапожек.
Богиня ли представала перед ним? Да, пламя разгорающегося огня в очаге отбрасывало на изящное, удивительной красоты тело с правильными и женственными формами своеобразные блики, золотя его и покрывая витиеватыми узорами. Вновь, но уже кожей к коже, медленно и воодушевленно Сигурд провел своими ладонями по мягким изгибам и откровенно наслаждался шелком ее кожи и прерывистым дыханием, которое вырывалось из женской груди от его прикосновений.
Подцепив пятками носки сапожек, Анифа аккуратно, но быстро разулась и сразу же вскинула свои руки вверх, обхватывая ими плечи и голову мужчины. Она с жадностью потянулась к его рту и поцеловала — сама! — требовательно и умело, разжигая в Сигурде уже совершенно не контролируемое вожделение.
Поэтому он, подхватив женщину под бедра в воздух, решительно отправился в постель. Быстро откинул одеяла в сторону — все-таки в комнате еще было прохладно — он опрокинул Анифу на матрас и последовал следом, не переставая целовать и ласкать ее.
Но ему следовало избавиться и от остатков своей одежды — сапог и штанов. И Анифа, снова проявив инициативу, уже резко дергала завязки и что-то бессвязно шептала между поцелуями.
Как же горяча она была! Как отчаянно возбуждена! И с каким отчаянием она предавалась этому возбуждению, будто бурная после паводка река. Она страстно прижималась к Сигурду, крепко обхватывала его бедра своими ногами и стремилась к большему.
Первый толчок в ее невероятно влажное и мягкое лоно вырвало восторженный вопль из ее груди, и Анифа, на секунду замерев от восхищения, блаженно выдохнула.
Теперь уже ничего лишнего не было в ее голове. Только страсть. Только вожделение. Поток невероятного удовольствия подхватил ее и понес куда-то, где не было места ни тревогам, ни стыду.
Крепко обхватив ладоня женские бедра, Сигурд стал вторгаться в ее тело — упруго и неторопливо. Но невозможно горячо и сладко. От каждого толчка она вздрагивала и изгибалась, соединясь своей грудью с грудью мужчины. Сжимаясь в нее, Сигурд целовал и доверчиво изогнутую шею, и нежные плечи. Закрыв глаза, он не видел, что на них уже алели округлые следы другого мужчины, но добавлял к ним свои собственные, образуя тем самым своеобразное ожерелье на ее коже.
Сказители оказались правы — вкушая ее тело, чувствуя его тепло и нежность под собственным телом и пальцами — мужчина испытывал гамму самых невозможных и невероятно ярких ощущений и эмоций. Это было как божественное откровение. Будто прикасался к чему-то запредельному и нереальному. Женщина отзывалась на все его касания, на все движения ярко и неприкрыто, почти не сдерживая сладких стонов и прерывистых вздохов. Она тоже двигалась — подбрасывала вверх бедра навстречу всем толчкам и порывисто сжималась внутри, пульсируя на его члене, беспрестанно ласкала его спину и ягодицы своими руками. И дрожала… Бесконечно долго дрожала, когда, подступая к пику наслаждения, выгибалась ему навстречу особенно сильно, практически вставая на голову.
И Анифа не оттолкнула его, не отпрянула, когда кончила, а вот Сигурд — нет, и поэтому, перевернув ее на бок, вошел снова и прижимаясь бедрами к ее мягким и аппетитным ягодицам. Наоборот — откинувшись назад и порывисто обнимая его голову, она снова и снова всхлипывала и упруго толкалась ему навстречу.
А сам Сигурд, будто выпив какого-то зелья, без устали брал ее снова и снова — поставив на колени или посадив ее на себя сверху. Снова уложив на бок и высоко подняв вверх тонкую и изящную лодыжку или на спину, положив точеные ножки себе на плечо.
И излился он тоже сильно и много — и внутрь ее сильно сжатого от очередных оргазмических судорог лона, и на впалый, но мягкий живот с почти незаметными следами нескольких беременностей. Его белое семя красиво украсило золотую в сумерках тускло освещаемой очагом комнаты, и Сигурд с каким-то диким и собственническим восторгом провел по этим узорам своими пальцами, размазывая разводы и вызывая очередную судорогу по телу Анифы. А еще стон — тихий и охрипший, но по-прежнему полный томной сладости.
— Ты в порядке? — наклонившись, прошептал мужчина тихо, и обдав горящее румянцем растерянное, но вполне себе довольное женское личико, — Анифа?
— Да… — слабо пролепетала женщина, потянувшись и обхватив его плечи руками, — Мне… хорошо… Не уходи…
Но Сигурд и думал ни о чем подобном. Укрыв их обоих одеялами, он лег рядом с ней и обнял доверчиво прижавшуюся к его боку женщину, необыкновенно быстро провалившуюся в глубокий и тихий стон.
Через минуту уснул и Сигурд — довольный и невозможно счастливый.
Глава 9
— Ой! — пораженно выпалила Лиа и, едва не опрокинув только что зажженные ею наощупь свечи около постели своей госпожи, тут же рванул прочь и захлопнула за собой дверь.
Чересчур громко, конечно. Наверняка она разбудила Анифу и мужчину, в объятьях которых она спокойно спала, но…
Её нужно понять, она оказалась просто не готова увидеть такую картинку, придя к Анифе, как обычно, поутру, чтобы разжечь очаг, а перед этим — свечи.
Ее госпожа была не одна, а с мужчиной! Наконец-то! Спустя столько лет! И этим мужчиной, кажется, был… Свен Яростный? Или его старший брат, Сигурд? Боги, братья были такими похожи, а
