Проклятая для князя (СИ) - Прохорова Анна Е.
***
Через два дня проснувшись я обнаружил ее на кухне, девушка варила кашу, не смотря на ее аристократическую внешность у нее это неплохо получалось, она даже умела обращаться с печью. Позавтракав, сказала, что ей нужно домой. А я как последний дурак сидел и смотрел на нее, какой она была красивой.
Мне пришлось соврать ей, что от дороги она убежала слишком далеко, а в округе бродит огромный медведь, который убивает одиноких путников, придется подождать, пока он уйдет на зимовку в другое место. А я проводить ее не могу потому что у меня ни ружья, ни другого оружия против него нет. У нее не было выхода. Потом она попросила в этот же день растопить баню, ей нужно было помыться. Я тут же принялся за дело, радовался, что она поверила в мой обман, хотя сам еще не понимал, что я делаю и зачем. Растопив баню, я отправился за гостьей, пришлось выдать ей простынь, так как женской одежды в моем доме не водилось, попарившись она прямо в простыни и пришла в дом, быстро взбежала наверх и скрылась в комнате. Подумав, я решил ей предложить штаны и рубаху, знаю, что девушкам неприлично такое носить, но кто здесь кроме меня увидит. Она согласилась, а на следующий день, утром попросила у меня нитку с иголкой, это у меня было. И она принялась шить себе длинное платье из простыни, которую я дал ей вчера.
У нее очень хорошо получалось, а закончив она еще и мои вещи починила, позашивала все дыры, наложила заплаток. Так прошло несколько дней. Она вела себя, как обычная крестьянка, а не как княжна. Мы много разговаривали, она готовила, я всегда был рядом и помогал, мы сблизились и однажды она сама меня поцеловала, я сначала растерялся, а потом ответил на ее поцелуй.
Так прошел месяц, дальше поцелуев дело у нас не зашло, но я видел, что девушка тоскует по дому и иногда спрашивает, когда можно будет покинуть наше убежище. Спустя еще несколько дней я принял решение. Я очень полюбил ее за это время и в ее глазах я видел ответное чувство.
Поэтому я честно рассказал ей кто я, показал, что я могу оборачиваться медведем и сказал, что сегодня же отведу ее домой. Но еще я добавил, что люблю ее и хочу, чтобы она навсегда осталось со мной, и буду ждать ровно через месяц на том месте, куда я ее доведу.
Но было еще одно условие, если она вернется и согласится стать моей женой, ей придется принять мою вторую сущность и стать такой же, потому что муж и жена становятся одним целым. Она сначала злилась и плакала, потом успокоилась и потребовала отвести ее домой. Я вывел ее почти к самой усадьбе.
Девушка молча развернулась и направилась к воротам, а я остался стоять в тени деревьев и смотреть ей вслед, прощаясь с ней навсегда.
Велес закрыл глаза и тяжело вздохнул:
— Ну все на сегодня хватит слушать меня, надеюсь ты поняла, что если любишь человека, то можно и нужно его отпустить если он этого хочет. Я как-нибудь расскажу тебе продолжение, и ты узнаешь вернулась ли девушка или забыла меня, как дурной сон.
Богдана сидела глубоко задумавшись, а потом отмерла и сказала:
— Ты столько пережил, но я рада, что ты нашел в себе силы и рассказал ей правду, ведь это важно, чтобы между любящими людьми не было секретов и пусть правда не всегда красивая, зато она сама могла принять честное решение, — она наклонилась и обняла мужчину. Велес положил свою ладонь поверх ее и похлопал.
— Судьба расставит всех по своим местам, если вам суждено быть рядом, никакие условия вам не помешают, — с этими словами он поднялся и пошел в дом. Они и не заметили, что ночь уже перевалила за середину. Богдана отправилась следом, она немного успокоилась и решила положиться на волю судьбы. Но невольно в голову закрадывались мысли, о том попади она в такие сети, как бы выпутывалась, если бы ее предупредили о том, что нужно разделить проклятие с любимым или о том, что она должна чем-то жертвовать ради того, чтобы быть вместе.
Проспав дольше обычного, она проснулась от странного чувства тревоги. Не понимала, что происходит, ей хотелось метаться из угла в угол, но боясь разбудить Велеса она накинула шкуру и отправилась в лес. Перекинувшись в медведицу, она учуяла странно знакомый аромат, как будто он был смешан с ее собственным, сплетен тугим кружевом.
Не в силах сопротивляться она быстро направилась в лес, запах все усиливался и как будто тянулся дорожкой от нее в глубь леса. Двигаясь как можно быстрее и стараясь не потерять его медведица все бежала и бежала, забыв об опасности. Поняв, что она уже возле дороги, где к уже знакомому аромату примешивались тысячи других запахов, оставленных путниками она замерла на месте, но не рассчитала расстояния и услышала, как сбоку заржал конь. Он учуял запах зверя, ее запах. Испугавшись он поднялся на дыбы и сбросил наездника умчавшись прочь.
Богдана тихо вышла из своего укрытия. На земле лежал мужчина, она видела только его спину, но чем ближе она подходила, тем отчетливее ощущала его аромат. Наклонившись над ним она аккуратно лапой постаралась перевернуть его на спину. Сомнений не осталось, это был Ярило. Он застонал и попытался открыть глаза.
Девушка отпрянула в кусты и вернулась в человеческий облик пока он не пришел в себя, бросить его здесь одного она не могла. Хорошо, что она по совету Велеса носила в образе медведя небольшую сумку на шее с одеждой. Она быстро натянула на себя рубаху, укрылась шкурой и опять подошла к юноше. Он уже оглядывался по сторонам ища коня, но его нигде не было, потом опершись на руки попытался встать, зашипел от боли. Все тело болело, лицо, руки все было расцарапано. Рубаха была изорвана и вся в грязи.
***
Увидев Богдану Ярослав, не поверил сначала в ее реальность, уже совсем отчаялся ее найти. Он не мог понять, но что-то неуловимо изменилось в ней, ему жизненно необходимо было найти эти перемены. И, как будто ища начало этого клубка, чтобы размотать его он шарил по ее телу взглядом. У нее были все те же нежные руки, мягкие черты лица, а глаза сияли, как майское небо. Вдруг он задержал взгляд на ее груди, вспомнил, как в ночь праздника она подарила ему другой мир, созданный ими двоими друг для друга, а потом, сбежав, отобрала его, как игрушку у нашалившего ребенка и хотелось топать и кричать, чтобы она не смела и вернула ему все. В голове его что-то тяжело повернулось, как шестеренки в несмазанном механизме. Вот же, нужно скорее ловить хвостик нитки и раскручивать этот моток. Ведь и он отдал что-то ей тогда, и это замещение друг в друге вызвало эти изменения. Ярослав увидел уже не просто бутон прекрасного цветка, а распустившиеся лепестки, тянувшиеся к нему, как к солнцу. Она вся тянулась к нему, даже не осознавая этого, а ему хотелось ласкать, гладить и согревать, как настоящее солнце, дарить это все ей одной.
Богдана между тем не отводила от него взгляд, боясь моргнуть, боясь, что она ошиблась, морок попутал ее. Протянув руку вперед и еще не коснувшись, его она пошевелила пальцами в воздухе, словно трогала. Пальцы ощутили небольшое покалывание, и дрожь эта передалась всему телу. Так они и стояли она с широко распахнутыми глазами и протянутой рукой, и он чувствовавший ее касание через расстояние, никто не делал шага навстречу, боясь все разрушить и наслаждаясь каждой секундой рядом.
Потом девушка дернулась, отмерла и насмешливо произнесла:
— Что, Ярило сегодня не так прекрасен, я бы сказала даже потрепан, — он узнал бы этот голос из тысячи, Богдана. Как долго он ее искал.
— А ты я смотрю ждала подходящего момента, чтобы появиться, — он усмехнулся, глядя в ее глаза. И попытался встать на ноги, но не смог. Она вмиг посерьезнела:
— Сиди на месте я сейчас осмотрю тебя, — она со всей серьезностью принялась ощупывать его, к счастью переломов не оказалось, лишь ссадины и ушибы, синяков будет много.
— Ты решила поиграть в лекаря, знахарка? — сказал он, когда она почти закончила.
— Я теперь и есть и лекарь, и знахарка и… — она осеклась. Подняла свои глаза и посмотрела на него, он весь подобрался, напряг все свои силы и притянув ее к себе поцеловал. Девушка опешила и даже не сопротивлялась, только застыла, а потом ответила на его поцелуй. Услышав вдалеке топот копыт, она отпрянула от него и начала отступать в кусты, он, собрав все силы поднялся, и хромая пересиливая боль двинулся за ней, он не мог позволить себе потерять ее еще раз. Отойдя достаточно от дороги, он упал на колени, больше идти князь не мог.
