Элли Маккей - Горец в её постели
– Я уже говорил вам, кто я такой, но вы не поверили, – сказал он с суровыми нотами в голосе. И, конечно же, когда он посмотрел на нее, улыбка исчезла. – Так что я пришел дать вам шанс искупить себя. Этого требует моя честь.
Мара мигнула. Чувственное заклинание, сотканное им вокруг нее, было немедленно разбито.
– И что это должно означать? – спросила она, упершись руками в бедра. – Почему это я должна искупать себя? Вы грубиян, не я. И это вы нарушили границу моих владений. Я могла бы арестовать вас.
Нисколько не обеспокоенный, он нагнулся, поднял книгу и осторожно закрыл ее.
– Леди, если бы я не был так разгневан на вас, вы могли бы меня развлечь, – ответил он с высокомерием так и струившимся из него. – Вы ослеплены нарисованным рыцарем и читаете книги о благородстве, но, тем не менее, ничего не знаете о галантных манерах. О чести рыцаря.
Щеки Мары запылали.
– Я знаю, что вы – первоклассный псих. И я не ослеплена!
Он выгнул бровь, совершенно невпечатленный.
– Да, вы ничего не знаете, – повторил он, ставя книгу назад. – Если бы это было не так, вы аккуратнее выбирали бы свои слова.
Сердце Мары тревожно упало. Что-то в его тоне ее испугало.
Она глубоко вздохнула.
– Тогда почему бы вам не рассказать мне то, что я должна знать? – бросила она ему вызов с бравадой, которой не чувствовала. – Только избавьте меня от этих рыцарских острот. Я не в настроении для шуток.
Его лицо потемнело.
– Однажды я уже говорил, что не шучу, леди.
– Итак, теперь я – леди! И уже дважды. – Она выставила подбородок вперед. – Спасибо, Господи, за маленькое чудо. Меня начинало утомлять быть распутной девкой.
– У вас грязный язык, Мара Макдугалл.
– Это не помешает мне высказать все, что я думаю, – отбила она удар. Наклонив голову, она ждала его выпада.
Но его не последовало.
Вместо этого, он сложил руки и уставился на нее. Вокруг него кружились волны тщательно контролируемого гнева, между ними протянулась неуютная тишина. Ее колени начали дрожать, а биение крови в ушах оглушало.
– Не надо на меня так смотреть, – она больше не в силах была выносить его безмолвный, обжигающий взгляд. – Скажите что-нибудь.
– Меня зовут сэр Александр Дуглас, – сделал он ей одолжение, заговорив низким контролируемым и спокойным голосом. – Я на самом деле рыцарь Шотландского королевства, и именно мой король, добрый Роберт Брюс пожаловал мне в собственность замок Рэйвенскрэйг. Во время моей поездки сюда, где я должен был предъявить права на Изобэль Мадугалл как на свою обещанную невесту, меня заманил в засаду и убил ее кузен Колин и его люди. С тех пор моей проклятой обязанностью стало держать их развратное потомство подальше от моей кровати.
Он шагнул ближе и сжал ее подбородок так, чтобы она не могла отвести взгляд.
– Кровать должна была стать моим свадебным подарком для этой суки. И именно она придумала план моего убийства.
Мара резко вырвалась из его захвата, отшатнувшись назад и наткнувшись на стол. Она глядела на него, слишком ошеломленная, чтобы дышать.
– Давайте-ка проясним кое-что прямо сейчас, – сказала она, изо всех сил стараясь сохранить в голосе твердость. – Вы говорите мне, что вы мертвый?
– Я не мертвый, и не живой, – невозмутимо ответил он. – И это, моя леди, раздражает.
– Тогда, что вы?
Он вздернул бровь:
– Вы действительно не в состоянии догадаться?
Мара затрясла головой.
– Не уверена, что хочу это знать. Я…
Сильный удар грома заглушил ее слова, от оглушительного «бу-ум» затряслись окна и пол, а электричество вырубилось, погрузив библиотеку в кромешную тьму.
Мара задохнулась, ее руки взлетели к груди. Она почти ожидала, что он нападет на нее прямо здесь и сейчас, но когда свет замигал и снова включился он стоял перед дверью.
– Как вы оказались там? – Она отступила от стола, осмелев сейчас, когда их разделяло пространство комнаты. – Никто не может двигаться так быстро.
– Сказать вам? – спросил он в некотором смущении. – Разве вы не знали, что призраки могут появиться там, где пожелают?
– Нет никаких призраков, – возразила Мара, снова застыв на месте.
– Какая жалость, что вы мне не верите, – ответил он, совсем не выглядя сожалеющим. – Теперь я просто обязан убедить вас в обратном.
Не утруждайтесь, хотела произнести она, но слова застряли у нее в горле.
Горячий Шотландец наградил ее глубоким поклоном, пятясь через дверной проем.
– До новых встреч, моя леди, – приплыл к ней его голос.
А затем все стихло.
Она снова осталась одна, широко открыв рот при виде пустого порога и мрака за ним. По спине пробегали волны ледяного озноба, и если бы ее сердце билось быстрее, она могла бы испугаться, что у нее припадок.
Он назвал себя сэр Александр Дуглас.
Такое романтичное имя.
Имя рыцаря.
Одного из тех мужчин, которые поклялись в верности своим мечом доброму Роберту Брюсу.
Несомненно. Как может быть иначе?
Точно также некоторые чокнутые, которые верили в реинкарнацию, утверждали, что являются Цезарями и Клеопатрами.
Она сдержала истерический смех и глянула на книгу о рыцарстве. Он, безусловно, смахивал на рыцаря. Она признавала это. Если бы она начала вызывать в воображении своего собственного рыцаря в сияющих доспехах, то, определенно, он был бы именно таким.
Все еще прерывисто дыша, она схватила книгу и прижала ее к сердцу. Хотя Мара и не хотела признаваться, но если бы она в самом деле сильно постаралась, то могла бы согласиться притвориться, что он – рыцарь.
Даже терпеть его грубость.
Для мужчины, столь аппетитного, как этот Горячий Шотландец, не так много было того, чего она не согласилась бы сделать.
Но то, что он считал себя призраком, выходило за эти пределы.
Она, Мара Макдугалл, родом из южного района Филли, и в последнее время хозяйка замка Рэйвенскрэйг в горной Шотландии, не желала иметь ничего общего с призраком, реальным или вымышленным.
Ни с пугающим.
Ни с дружелюбным.
И, тем более, с немыслимо сексуальным.
Глава 6
Мара оттолкнулась от стола и, потянувшись, размяла мышцы и сухожилия, досаждавшие ей болезненными судорогами при каждом движении. Вздрогнув, она покрутила плечами, негнущимися пальцами потерла шею сзади. Вокруг нее пульсировала тишина. Спокойствие этого часа победило легкие шорохи и шепоты библиотеки.
В полночь прекратилось даже потрескивание и шипение пылающих в камине дров, однако за окнами все еще вздыхал сырой ветер. Серые облака неслись, превращая ночь в мир мерцающих теней.
