Я буду рядом с тобой (СИ) - Громова Наталья Александровна

В кухне, посадив девочку в специальный стульчик, я включила чайник. Достала из холодильника детский творожок, колбасу, сыр, пока подогревала его, решила сделать бутербродов.

Поставила его на стол, положила ложечку, пока доставала бокалы, Виталик присел возле Леры, и стал кормить ее с ложечки. Пока раскладывала бутерброды на тарелку, Андрей налил нам чай.

Наевшись, Лера стала играть своей ложечкой, а мы сели за стол. Мужчины, уплетая бутерброды, переглядывались между собой.

- Что – то не так? – спросила я, отпивая чай.

- Не нравится мне Ева, - со вздохом произнес Виталик.

- И мне, - добавил Андрей, дожевывая хлеб с колбасой.

- Не знаю. Что в ней не так?

- Не нравиться она мне. – Продолжил Виталик.

- Надо, внимательно к ней присмотреться.- Посоветовал Андрей.

Я допила свой чай, убрала со стола пустую посуду, бокалы в раковину, поставил Виталик, и вышел. За ним следом Андрей, взяв Леру на руки, вышел из кухни. Оставшись одна, я посмотрела в спину уходящим оборотням, пожала плечами, и включила воду, чтобы помыть посуду.

Убрав все на кухне, я вытерла руки и пошла в гостиную, забрала ребенка и понесла ее в комнату, укладывать спать. Разговор на кухне, оставил после себя не приятный осадок, и я решила обязательно, поговорить с Олей. Ведь мне, абсолютно ни чего неизвестно, про Еву, кто она и откуда взялась.

Пробуждение было приятным, маленькие ладошки Леры, гладили мое лицо, улыбнувшись, я открыла глаза. Девочка, лежала и разглядывала меня, заметив, что я не сплю, она обняла, а потом весело запрыгала на кровати.

Сменив штанишки, мы пошли на кухню, я разогрела обед и позвала мужчин. Накрыв на стол, я кормила Леру, Андрей и Виталик весело уплетали мясо, а после обеда, все вместе пошли на прогулку. Девочка радостно резвилась на детской площадке, а мы втроем сидели на лавочке и наблюдали за ней.

День перетекал в неделю, неделя в месяц. Беременность проходила без осложнений, через интернет, я заказала детскую, которую мужчины, охранявшие меня, за день собрали.

Все было замечательно, кроме одного, Ева. Она не нравилась никому из мужчин. Они пристально наблюдали за ней, и молча, пыхтели, выражая свое недовольство. Я, хотела предложить Оле, отказаться от ее услуг, но понимала, что с появлением малышей, лишние женские руки не помешают.

Я, окончательно, смирилась с мыслью, что стану мамой, но чем ближе близилась дата родов, тем сильнее начинала волноваться. Меня не покидало чувство надвигающейся опасности. И вроде бы все было тихо и спокойно, но внутренне беспокойство росло, и не давало спокойно жить и готовиться к будущему материнству.

Глава 14

Регина. Спустя полгода.

Сидя в гостиной, я наблюдала за своими девочками. Моим котятам сегодня исполнилось 6 месяцев, и, глядя на них, как они весело копошились среди разбросанных игрушек, я не могла не умиляться.

Правду говорят, что можно бесконечно смотреть на воду, огонь, и маленьких детей. Лера старше их на целый год, но тоже вместе с ними растаскивала по всей комнате игрушки.

Мои роды прошли быстро, боли особой не было, ведь я оборотень. А когда в палату принесли моих малышек, и я увидела их глаза, меня накрыла паника.

“ Я с нетерпением ждала встречи со своими малышками. Как же мне хотелось их поскорее увидеть, посмотреть на их маленькие личики и прижать к груди, но когда их закатили в палату, и, увидев их глаза, я отвернулась и лишенным эмоций голосом произнесла:

- Увезите их. Я не хочу их видеть.

Два комочка, которые тихонечко попискивали, замолчали, а медсестра покачала головой и вышла из палаты, увозя моих крох. По моим щекам скатились слезы, а воспоминания о прошлом душили меня.

Я думала, я все забыла! Но стоило мне посмотреть в глаза моим детям, как воспоминания, словно лавина накрыла меня с головой. Да так, что воздуха в легких катастрофически не хватало, и я как рыба, открывала рот и дышала урывками. Горло сдавил противный спазм, мне хотелось кричать, только вместо крика получились сдавленные хрипы.

У девочек были их глаза, я горько усмехнулась. У них разные отцы! Я родила детей, от двух мужчин! Которые с извращенным удовольствием издевались надо мной две недели.

Я помнила тот день, мое тело горело от боли, как будто бы тысячи иголок вогнали в меня. Я стонала и выла и звала их, чтобы хоть кто – нибудь избавил меня, от моих мучений. Но они не спешили, шли минуты, которые казались мне бесконечными. Мое тело покрывалось испариной, и простынь подо мной скоро стала влажной. Кожа горела от соприкосновений с ней, и корчилась, в бреду повторяла одно лишь слово:

- Пожалуйста! Помогите! Я больше так не могу!

Я лежала на полу, сил подняться не было, голос сорван в крике. Два поворота ключа, и скрип двери. В комнату зашли два оборотня. Мне было все равно.

Разум заволокла дымка боли, в ушах стучала кровь. Оборотень подошел ко мне и поднял на кровать, и я застонала. Мне хотелось одного, унять боль, которая скручивала и выворачивала меня. Краем глаза, отметила, что они были обнажены оба, и потом начался ад, за который мне до сих пор стыдно и больно вспоминать, как я стонала и извивалась, просила их не останавливаться и продолжать.

От моих невеселых мыслей, отвлекла нянечка, тихонечко зашедшая в палату.

- Ой, какие хорошенькие!

Я повернулась и увидела, как женщина склонилась к детской кроватке, рассматривая малышей.

- Ну, надо же, как они похожи на тебя.

Я посмотрела на малышек, они обе находились в палате, и смотрели на меня, жалобно и молча. Как будто они все понимали, что в этом чужом мире, они остались совсем одни. Женщина, взяла девочку на руки, и подошла ко мне.

- Давай, подержи ее, видишь, как она дрожит?

Она не стала ждать, когда я возьму из ее рук ребенка, и сама положила мне на руки маленький сверточек.

- Послушай меня, - твердым голосом произнесла нянечка, - если хочешь, чтобы течка как можно дольше не приходила к тебе, корми их сама.

Я вздохнула, посмотрела на ребенка, девочка, не мигая, смотрела в мои глаза, и в этот момент мое сердце дрогнуло. Своим взглядом, она заглядывала в душу и выворачивала ее. Мое сердце болело, кричало и билось, словно птица, попавшая в силки.

Я оголила грудь, и приложила младенца, малышка не растерялась, и сразу захватила своими маленькими губками сосок. Она прикрыла свои глазки, и с жадностью, поглощала молоко. Мило кряхтя и причмокивая, моя дочь ела, а мое сердце, снова заполнялось любовью и нежностью. Я погладила пухленькую щечку, и прошептала:

- Моя доченька.

Наевшись, ребенок открыл ротик, и я осторожно высвободила свою грудь из плена, передав малышку нянечке. Она тихонечко положила ее в кроватку, и подала вторую девочку. Приложив ее к другой груди, с умилением смотрела, как она набивает свои пухленькие щечки молоком.

Покормив, своих девочек, я смотрела, как нянечка, подкатила их ближе к моей кровати. Погладила их по головке, а потом серьезно посмотрела на меня, и тихо сказала:

- Дети, все чувствуют, любовь, боль, ненависть. Для них этот мир чужой и непонятный, и только мама, самый единственный и родной человек. Она показывает им этот мир, учит их в нем жить. Запомни это.”

Из воспоминаний, меня вернул детский визг, они не могли поделить игрушку. Мои девочки, были непоседы, им все интересно. Я собрала игрушки в кучу, и, погрозив пальчиком, серьезным тоном произнесла:

- Девочки! Пора обедать!

Я видела, как они посмотрели на меня, и поползли на кухню. Я взяла Леру за руку, и пошла следом за своими непоседами. Посадила их в стульчики, Леру за стол, надела на них нагрудники, и стала наливать по тарелкам суп.

Сегодня мы были одни, Оля пропадала на работе, охраны у нас не было, а Ева, должна была уже придти. Я кормила девочек, а Лера, как взрослая, ела самостоятельно, когда хлопнула входная дверь.

Спустя пару минут, Ева зашла на кухню, я, молча, уступила ей место, и вышла. И только сев в автомобиль, я поняла, что от волнения у меня дрожат руки. Сделав пару глубоких вдохов, я взяла себя в руки, завела машину, и выехала со стоянки.