Янтарная кровь куртизанки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна

Вен Ариано!

О Чёрная Ведунья… Неужели Туана всё же решила посодействовать? Вот упрямая девчонка! Она заслужила хорошей порки от руки мастера Сетти… Что же делать? Выгнать гостя некомильфо, прятаться тоже нельзя… Вейра вздохнула и заглянула на кухню:

— Бея, у меня гость?

— Ой, госпожа! — подхватилась служанка из-за печи, вытирая руки от мыльной воды. — Пришлися достопочтенный вен, мы с тётушкой Фридиль его обслужилися, желается с вами говориться! А мы ему буженинки сервировалися, настоечки сладкой да сыру, что давеча на рынке купилися… А тута вас мальчишка дожидаетсися…

— Какой мальчишка? — не поняла Вейра. — А где тётушка Фридиль? И что делает вен Ликс?

— Мальчишка вона, — Бея махнула рукой на мелкого худощавого и веснушчатого мальчугана лет десяти, который мялся в углу с шапкой в руках. — Мясника младшенький, за лошадью ходиться…

— А… Ну, пусть домой бежит, у меня лошадь украли, — мотнула головой Вейра.

— Тётушка Фридиль гостя вашего развлекается разговорами, а вен Ликс ушёл.

— Как ушёл? — Вейра даже ушам своим не поверила, переспросила: — Вот так взял и ушёл?

Бея пожала плечами, и на лице её отразилось искреннее недоумение:

— Зашлася в комнату — а его и нетушь.

— Ладно. Ладно. О нём потом… Слушай, мальчик, я тебе дам знать, когда лошадь найдут, — сказала Вейра мясниковскому сынку и велела Бее: — Дай ему пол-гидерии за хлопоты и выпроводи, а я пойду переоденусь.

Поднимаясь по лестнице, Вейра морщила лоб. Что значит — ушёл? Нет, конечно, можно понять вена Ликса. Вполне вероятно, он вспомнил что-то из своего прошлого и вышел проверить, прав ли. Но почему не сказал никому? Ведь не мог не подумать, что Вейра будет волноваться. Нет, его надо будет убить, на этот раз точно и прицельно. Но пока — заняться веном Ариано. Негоже заставлять высокородного вена, к тому же иностранца, ждать в салоне в компании пожилой тётушки…

Переоделась Вейра быстро. Освежилась с помощью надушенной воды и горячих салфеток с печи, натянула вессландское платье, которое приняло оттенок тревожного сизо-голубоватого неба перед грозой, слегка переколола растрепавшиеся локоны и прошлась по губам кисточкой, обмакнутой в кармин. Посмотрелась в зеркало и улыбнулась против воли. Хороша ты, маленькая Вейра, ничего не скажешь. Не добавишь, не возьмёшь. А главное, маленькая Вейра, ты относительно свободна и не принадлежишь никому. И не будешь.

Лёгкие атласные туфельки бесшумно касались ступенек. Ладонь — изящная, узкая, белая — скользила по перилам лестницы с элегантностью и мнимым безразличием ко всему. Улыбка витала на губах. Вейра постаралась оставить все мысли и проблемы на втором этаже, чтобы войти в салон беззаботной и весёлой, будто птичка по весне. Вен Ариано пришёл к куртизанке, он получит куртизанку — свободную, красноречивую и улыбающуюся. А Вейра посмотрит на его предложение и будет решать, подходит ей или нет.

Вен Ариано стоял у камина спиной к двери и грел руки у огня. Тётушка Фридиль уютно расположилась на диванчике мервильской дамаски с вязанием и своим обычным тихим голосом рассказывала гостю о празднике Божьих Даров, который ежегодно проходил на площади Трёх Храмов Тоннехеда в первые выходные первого месяца весны. Конечно, блаугардцы гордились своим праздником безмерно и проводили его с размахом, достойным мегаполии, но тётушкина мерная речь способна усыпить любого даже очень стойкого человека. Поэтому Вейра не стала медлить.

— Вен Ариано, какая честь! Не думала, что увижу вас снова так быстро, да ещё и в моём скромном доме!

Гость обернулся, и на неё глянули острые, как два кинжала, карие глаза, окружённые веером тёмных ресниц. Творец, зачем давать мужчине такие ресницы? А женщины вынуждены подкрашивать их угольной пудрой, чтобы придать длину и нужный цвет… Лицо вена Ариано показалось словно высеченным из мрамора — идеально красивое, гармоничное и в меру скуластое, как будто ожила холодная статуя из храма Воина. Губы растянулись в улыбке, но глаза остались настороженными. Вен Ариано ответил:

— Вильена Эбенер, прошу меня простить за вторжение, но с момента нашей встречи в парке я думал только о вас и не мог ждать положенного этикетом времени, чтобы послать визитное письмо и получить аудиенцию.

Он сдержанно поклонился подошедшей ближе Вейре, взял её руку холодными пальцами и поцеловал кисть. Сей раз при нём не было шпаги, значит, приехал не верхами, а в экипаже. Да и плащ сменил на безукоризненно вычищенное и вычесанное манто из короткого меха горного оленя. В сапоги богатого негоцианта можно было смотреться и видеть своё отражение, а в солнечный день от них разлетались бы зайчики. Хорош, безмерно хорош! Но внешность и педантичная натура — это одно, а совсем другое дело — как этот красавец относится к деньгам. Обычно люди, связанные с коммерцией, расстаются с гаульденами неохотно. Вен Риули, например. Но он всегда был прижимист, хотя и умеренно, по своему обыкновению…

— С вашего позволения, — тётушка Фридиль поднялась с дивана, согнувшись в поклоне, — велю служанке сервировать вам ещё графинчик вина и штофик настойки.

— Мне достаточно, благодарю вас, — суховато ответил вен Ариано.

Хм-хм. Много не пьёт, остерегается? Или болен? Первое предпочтительнее, но не стоит загадывать наперёд. Вейра жестом пригласила гостя занять кресло и опустилась первой во второе:

— Что же вас привело ко мне, вен Ариано? Неужели вы не смогли забыть мои прекрасные глаза?

Её смех, тщательно выверенный и отрепетированный годами, заставил аристократа улыбнуться:

— Именно так, вильена Эбенер. Я хочу поближе познакомиться с вами, а также сделать вам весьма приятное предложение.

— Мы непременно познакомимся ближе, вен Ариано, — Вейра склонила голову к плечу, позволяя прищуренным глазам принять лукавое выражение. — Но я должна сразу предупредить вас. Видите ли, я предпочитаю некоторую свободу и независимость от мужчин, в отличие от Туаны Варра.

— Я склонен оценить ваши услуги более чем достойным образом, вильена Эбенер. Предлагаю вам выслушать, о чём речь.

— Что же, я готова выслушать вас, — кивнула Вейра. Вен Ариано отпил настойки из бокала и улыбнулся, показав две прелестные ямочки на щеках:

— Видите ли, я здесь нахожусь уже почти шесть месяцев, но, как вам, должно быть, сказала ваша подруга, не посещаю дам. Однако недавно я получил приглашение на некий костюмированный бал, организованный одним из самых влиятельных людей Тоннехеда. Слышали об этом событии?

— Как не слышать, вен Ариано, — кивнула Вейра.

— Желаете пойти на бал, будучи моей сопровождающей?

Вейра приподняла брови, пытаясь собраться с мыслями. Такого предложения она не ожидала. Была готова отвергнуть договор сожительства, невзирая на ежегодную сумму компенсации, была готова принять даты и время посещений и даже поторговаться за цену, но сопровождение на бал… Тем более, Вейра и сама собиралась пойти туда инкогнито. Теперь скрываться нет смысла — нужно лишь назначить сумму, за которую она согласится.

Взяв со столика бокал, Вейра задумчиво покачала им в воздухе, глядя, как густое вино омывает прозрачные стенки. Надо сделать вид, что она раздумывает. «Никогда не соглашайся сразу, — наказывала Лира. — Торгуйся, ты не протухшая рыба.»

— Я могла бы, вен Ариано, — промурлыкала, отпив глоток. — Но вы же понимаете, от чего это зависит.

— Понимаю. Скажите мне, сколько.

Вейра рассмеялась:

— Вен Ариано, так дела не делаются, вы же негоциант! Предложите мне цифру, а я скажу вам — больше или меньше!

— Меньше у вас, у женщин, никогда не бывает! — хмыкнул аристократ. — Хорошо. Сто пятьдесят гаульденов станут ли той суммой, которая убедит вас меня сопровождать?

«О да! Да! Да-а-а!» — алчность внутри Вейры аж подпрыгнула от радости и завизжала дурниной. Но снаружи она только улыбнулась, как Мил над куропаткой, и склонила голову:

— Только ради вас, вен Ариано, и из-за вашей дружбы с Туаной я соглашусь.

Мужчина встал и, открепив от пояса туго набитый кожаный мешочек, положил его на стол. Сел обратно, изысканным жестом махнул на деньги: