Лев для Валерьянки - Анна Леденцовская
Как видно, Мохнатый никогда особо не интересовался особенностями вельможной жизни и теперь был сильно озадачен, припоминая все слухи, что когда-либо достигали его пушистых бинтуронговских ушей.
Кейтса, чтобы хоть как-то переключиться, торопливо убежала искать бумагу, обронив, что вроде видела в лаборатории что-то подходящее.
На лист для письма принесенная двуликой картонка на веревочке, разлинованная под названия отваров или настоев, походила мало, но других вариантов не было.
Уже озвученную фразу про находку на ней они и написали, добавив подпись: «Валерианна Петровна Ковалева, попаданка. Дом Лодраш».
Лера сочла, что так, возможно, его графское сиятельство скорее найдет время почтить их скромное жилище повторным визитом.
Утро наступило, за отмыванием гостиной пролетел день, а в дверь так и не постучали в этом случае уже долгожданные гости.
Айло же не переставая зудел о той самой записи в тетради и наследственном даре карги, доводя девушек требованиями вот сию минуточку прямо бегом нестись в лесные дебри. То, что он вчера из-за своего демарша пропустил что-то важное, ему ужасно не нравилось. Так что он был злющий, как осенняя муха, и надоедливый, как комар в ночи.
— Никуда граф Нейрандес не денется! — занудно бухтел он, наблюдая, как Кейтса старательно чистит камин. Лера в это время, сняв с торшера жуткий абажур, пыталась решить, оставить так или перетянуть чем-нибудь поинтереснее. — Карга еще когда в мир иной отошла? Время и так почти упущено, судя по виду букв. Вы цвет-то видели? Потом уборкой займетесь!
Причитания старого льва все же сделали свое дело, тем более сиятельство к ним не торопился. Наши барышни, перестав притворяться, что озабочены чистотой, а не таинственными письменами, решили, что нет смысла тянуть льва за бубенцы. Надо и правда разобраться, что там все же такое.
— Лер, ты меня за воротами подожди, а я выберусь из города тайком. Не надо, чтобы меня кто-нибудь учуял или увидел, — предложила Кейтса. — Только зайди еще в кузню и в корпус. Может, парни с нами сходят? Хотя бы Берт! Но лучше бы и Маерши пошли. Мне страшно.
Валерианна согласилась, хоть и не очень представляла свой забег по городу в поисках знакомых оборотней. Кузню, к своему счастью, девушка нашла быстро, все же мастер Грофек Финт был известной личностью и к тому же единственным гномом в графстве Нейрандес. Львиный прайд не сильно жаловал чужаков на своей территории.
Только вот, пока дозвалась приятеля, пока объяснила Берту, что да как, времени прошло немало. Гном парню прохлаждаться не давал, а кричать сквозь перезвон молотов или шипение закаливаемого металла та еще задача.
Когда Лера наконец выбралась из кузни, голова у нее гудела, как колокол, а сама она была красной и распаренной, как после бани. Надо было идти дальше, искать учебную территорию корпуса.
Корпус Валерианна нашла тоже быстро, но тут ожидало новое препятствие. Вот как объяснить молодым балбесам в форме, что симпатичную мисель они не интересуют? Донести до них, что ей нужны только братья Маерши, оказалось еще сложнее, чем перекричать кузнечный звон.
Самым опрометчивым было то, что Лера на вопрос, кого из братьев ей надо, заявила, что без разницы.
— Хоть всех трех зовите.
Ответом на легкомысленную фразу стали гогот и подмигивания вкупе со скабрезными шутками, что ни на чуть-чуть не приблизило ее к цели. Повезло, что мимо проходил какой-то мрачный тип, перед которым эти служивые остряки вытянулись во фрунт. Он выслушал просьбу девушки и отправил кого-то за парнями.
Троица Валерианне обрадовалась, а на приглашение прогуляться вечером в лес дружно выпучила глаза.
— А тебе туда очень надо? — осторожно поинтересовался Пьер, потеребив сережки в ухе. — За травами, что ли, собралась? Нашла рецепты Лодраш?
Караульные у ворот, услышав про каргу, сбледнули с лица и запереглядывались.
— Ну почти… — Лера многозначительно дернула бровями и покосилась на нежелательных свидетелей.
— Да ладно, если мьест Клырмур отпустит, то, конечно, сходим, — расплылся в улыбке Феликс, гордо поглядывая на уже собравшихся у ворот курсантов. — Надо же тебе лавку унаследованную открывать.
Ник с Пьером энтузиазма братца не разделяли, но прогуляться были не прочь, хоть и считали, что глупо шастать по лесу в сумерках.
— Может, там особые какие корешки надо именно вечером добывать. — Феликсу было все равно, лишь бы выбраться за ворота и узнать все новости. — Скажем, что помогаем наследнице бабки, и нас наверняка отпустят.
Так что, договорившись о месте встречи, Валерианна побродила по городу, выпила в небольшом кафе чашку горячего шоколада со свежеиспеченным, еще теплым бубликом и, немного поплутав на окраине, вышла за городские ворота.
То, что там ее никто не ждал, оказалось для девушки неприятным сюрпризом.
«Ну, Маерши, возможно, не смогли отпроситься, — с раздражением отмахиваясь от местной мошкары, рассуждала она. — Предположим, Берт пока не закончил работу… но Кейтса-то где? А если она передумала, а я торчу тут, как дура?»
Впрочем, совсем в упадническое расположение духа она прийти не успела, поскольку на дороге показалась тройка бодро несущихся каракалов.
— Ну что? — Феликс, в прыжке обернувшись человеком, мягко, как умеют только представители кошачьего семейства, приземлился в траву рядом с сидящей под кустиком Лерой. — Пошли искать твои корешки и травки.
— Надо еще Берта с Кейтсой подождать, — остудила пыл начинающего юного ботаника девушка. — Особенно Кейтсу! Берт, конечно, обещал, но вдруг работы очень много.
— А скажи-ка нам, наша загадочная, — томно и с придыханием, как умел урчать только Ник, раздалось у Валерки над ухом, — мы ведь не за растениями в лес-то идем? Да?
— Мы идем туда, где умерла старуха Лодраш, — тенью выскользнув из кустов совершенно с другой стороны, откуда Валерианна ее не ждала, ответила Кейтса.
Братья Маерши дружно зашипели, как вода, попавшая на раскаленную печку.
— Совсем спятили? — высказал их общее мнение Пьер. — Думаю, мы туда не пойдем и вас не пустим.
К счастью, ссориться и что-то доказывать барышням не пришлось. Их отвлек шум и треск кустов, сквозь которые, как медведь через малинник, ломился верзила Берт.
Слух у парня был прекрасный, и рявканье Пьера он расслышал очень хорошо.
— Им
