Тайны Пантеона - Марина Суржевская
– Не я. – Смял салфетку с телефонным номером в кулаке и бросил в тарелку с остатками еды. – То, что во мне.
– Или это и есть ты, Рэй, – глубокомысленно заметил приятель, икнул и смущенно прикрыл рот ладонью.
Я отвернулся, не желая развивать эту тему. Глянул в окно, за которым уже царила ночь.
– Я приготовлю тебе новое снадобье, Нейл, добавлю более сильные ингредиенты. Должно помочь.
Нейл задумчиво потер лоб. А потом отставил кружку и решительно посмотрел мне в глаза.
– Приготовь, Рэй, приготовь. Твои отвары знатно мне помогают. Но прежде расскажи, что удалось узнать о наших ребятах. И как мы можем их вызволить.
– Мы? – Я усмехнулся, рассматривая двоедушника.
Тот кивнул.
– Мы. Не зря ведь Святой Пантелей привел меня на аллею сакур и позволил увидеть тебя. Говори как есть, Рэй. Чем я могу помочь.
– Тебе и так знатно досталось.
Руки Нейла, расслабленно лежащие на столе, дрогнули, пальцы скрючились, удлинились фаланги и ногти. Деструкт сделал глубокий вздох, успокаиваясь. Глянул укоризненно.
– Видишь, и Брэдди твои слова не по нраву. Не зли нас с братом и выкладывай, что мы можем сделать.
Я втянул носом запах мяты и чабреца, исходящий от моей кружки. То, что я собирался сделать, – преступление, а Нейл чудом сбежал от инквизиторов и остался жив. Имею ли я право втягивать его в новую переделку?
Еще одна сделка с совестью.
– Не только тебе дороги эти ребята, – поняв мои сомнения, тихо, но серьезно произнес двоедушник. – Они мои друзья. Да что там… семья. И я хочу помочь! А тебе я и вовсе обязан жизнью. Так что говори, Рэй.
Деструкт смотрел с ожиданием, и я сдался. Сдался, понимая, что испытываю радость от внезапно появившегося союзника. С помощником мой смутный план обретал не только кости, но и плоть.
Глава 9. Все решено
Мне снились плети.
Кожаные жала, обвивающие тело, оставляющие на коже рубцы. Страж с неподвижным лицом, держащий рукоять и методично, раз за разом поднимающий ее для удара. Слова молитвы, которую я шептала и которую никогда не знала наизусть… Обжигающее пламя черной епитимьи, строки и образы, выжженные на коже. Спина, ребра, плечи… Боль… тьма… пламя…
Бом!
Что за ерунда? Я закрыла голову подушкой, злясь на разбудивший меня звон. И в то же время радуясь, что он прервал кошмар, в котором я снова видела каменный мешок темницы и жуткого стража. Кошмар был не моим, но оттого внутри болело не меньше…
Во рту пересохло. С трудом я разлепила глаза – комнату наполнял серый предрассветный сумрак. Рань несусветная! И кому пришло в голову трезвонить в такое время? Неужели наставники придумали новый способ издевательств над адептами?
Бом! Бом! Бом!
Звон отражался от стен башни и словно сотрясал стены.
Ругаясь сквозь зубы, я все-таки скатилась с кровати, торопливо умылась, оделась и вывалилась в коридор. Со всех сторон тянулись сонные и взъерошенные адепты.
– Что случилось? Где звенит? На нас напали?
– Кто? – заинтересовалась Ханна.
– Ну… деструкты? – неуверенно предположила испуганная Кларисса.
Я хмыкнула и направилась к лестнице, звон явно шел с улицы.
Утренний Кастел тонул в белом море тумана. Даже в крепость инквизиторов наконец-то пришла весна, и коряги огромных деревьев вдоль центральной дорожки украсились беззащитными листочками, странно неуместными в этом суровом месте. Беззлобно переругиваясь, толкаясь и на ходу поправляя форму, толпа адептов из всех четырех башен вывалилась на площадь перед замком.
Даже великий инквизитор Томас Инкрада, строго взирающий с центрального витража здания, выглядел слегка озадаченным. И было отчего! Под шпилем замка звенели давно заржавевшие часы. Огромная часовая стрелка с треском и стуком качалась, перебираясь по делениям, дребезжа, ее догоняли минутная и секундная. В лунном и солнечном календарях сменялись фазы светил, мелькали созвездия и нарисованные кометы. Две бронзовые, покрытые патиной времени статуи с обеих сторон от красно-золотого циферблата, запинаясь и дергаясь, как шарнирные куклы, били в колокола. И те звенели, оглушая адептов и прибежавших наставников, разнося звон по всему Кастелу.
– Не может быть! – Преподобный Витор тщательно протер свои очки и, снова водрузив на нос, поднял голову.
Часы, молчащие уже несколько десятков лет, покрытые ржавчиной и пылью, пошли.
И пока адепты вокруг изумлялись и восхищались, задрав головы и не веря своим глазам, я ощутила, как струится по спине холодок страха. Я-то отлично помню, как накануне прикасалась к шестерёнкам. Но это ведь ничего не значит? Я ведь не могла оживить механизм? Даже миротворцы, достигшие четвертого уровня и способные воздействовать на неживые механизмы, не совершили бы подобный трюк. Чтобы оживить столь огромные заржавевшие часы, понадобилось бы с десяток таких миротворцев. Ну и еще хороший часовщик, чтобы как минимум смазать шестерни маслом.
Я точно не могла запустить часы. Или?..
Преподобный Витор, устав натирать очки, громко откашлялся и объявил, что часы недавно подверглись реконструкции и ремонту, а их звон был вполне ожидаем!
– Совсем врать не умеет, – тихо произнесла за моей спиной подошедшая Джема. – Серьезный недостаток для инквизитора.
– Думаешь, все инквизиторы – отъявленные лгуны? – Я не удержалась от улыбки.
– Думаю, хорошим инквизиторам всегда есть, что скрывать.
– И все же ты хочешь связать жизнь с одним из них. Не боишься однажды обнаружить в его шкафу целую армию скелетов, а, Джема?
– С секретами Дамира я сама разберусь, – прошипела рыжая. – Твое дело придумать, как мне его вернуть. Надеюсь, у тебя уже есть план?
Я покачала головой, потому что действительно не знала, как расстроить свадьбу с Норингтоном.
– Так думай усерднее, – буркнула Джема. Сегодня она выглядела смущенной и рассерженной одновременно, похоже, Ржаник успела пожалеть о нашем вчерашнем разговоре.
Я снова посмотрела на часы, решив не обращать внимания на горечь внутри.
– Жалеешь, что вчера помогла мне? – не удержалась я от вопроса, и Джема вспыхнула.
– Я…– Она замешкалась, словно не зная, что ответить. Глянула на преподобных – инквизиторы в черных мундирах все еще пытались успокоить взбудораженных адептов. И произнесла тихо: – Я не жалею. Но мы не друзья, Вэйлинг. Прошедшего не изменить, а Снежинка и Крапива остались лишь в воспоминаниях.
– Не я эти воспоминания пробудила. Я давно забыла эти глупые прозвища, – насмешливо отозвалась я, скрывая за улыбкой внезапную горечь. Джема насупилась. – Я всего лишь рассчитываю на твои мозги и мускулы, солдат Ржаник.
