Синее пламя Юга - Екатерина Сергеевна Бакулина
Верные друзья, те, что были с ним, предадут его, обрекая на смерть.
И лишь заклятый враг протянет руку помощи.
Из Откровения Хьернбори Бесноватого
– Твою мать!
Искандер выругался, спрыгнул с лошади и выругался снова, по-данхарски в этот раз, долго и витиевато.
В той деревне по дороге.
Кровь на снегу. Столько крови, что даже тошнота подкатывает.
Но слава всем богам – это не человеческая кровь. Наверно, стоит радоваться этому, но все равно страшно, радоваться не выходит.
Овцы. Твари сломали двери в хлев и задрали овец.
Это значит – двери им уже не помеха. Значит, люди – следующие.
Люди стоят в сторонке, наблюдая, сбившись в кучку, не решаясь подойти. Данхарцев они тоже слегка опасаются.
Искандер сам подошел к разорванной овце на дороге, перевернул, разглядывая кости.
– Сколько их было? – спросил громко.
– Это твари! – осторожно ответили ему из толпы. – Нельзя на них смотреть! Мы не видели, господин!
Искандер хмуро кивнул, сжав зубы, осмотрев следы вокруг, наверно, какие-то выводы сделав для себя. Следов немного, твари почти не оставляют следов, могут бежать по снегу, не проваливаясь.
– Такого не было раньше? – спросил он, хотя и так понятно.
– Нет. Что нам делать, господин? А если они вернутся?
Ужас в глазах людей.
– Собрать всех в большом доме, – велел Искандер. – Есть такой? Хорошо. Рядом жечь костры всю ночь. Большие костры, не жалеть.
– Всю ночь, господин? – И ужаса стало еще больше, потому что жечь костры нужно на улице, а это значит, твари могут подойти и даже укрыться будет негде.
– К огню они не подойдут.
И дверь ломать не станут?
Только уже вышло не так.
Да, это было всегда, но теперь каждый видит, что привычное рушится. Искандер стоит, оглядываясь на своих людей, всех нас, хмурится, пытаясь найти верное решение. С ним не спорят.
Смерть герцога и хозяина земли – всегда несет полосу смутного времени за собой. Метели стали чаще.
Искандеру нужно стать своим, чтобы что-то изменить.
Но что еще он может предложить?
– Значит, так, – громко сказал Искандер. – Тагир, ты останешься тут со мной, посидим ночь, посмотрим, не придут ли твари. Если придут, посмотрим, на что они способны. Остальные сопровождают леди Ингрид в замок. Она моя жена и хозяйка Ормхольма, так что в мое отсутствие подчиняетесь ей. Все, пошли.
Махнул рукой.
Тагир подъехал ближе, окинул взглядом ошметки овцы в снегу.
– Вы хотите остаться здесь, господин? А если действительно придут твари? Драться с ними?
Искандер глянул на него зло, с вызовом, снизу вверх, Тагир и не подумал спешиться.
– Ты испугался?
Тагир только скривился в ответ.
– Это безумная идея, господин. Вы не можете лично охранять каждого крестьянина в окрестностях.
– Каждого не могу, – сказал Искандер. – Но могу этих. И это теперь моя земля, мне теперь придется охранять ее, раз уж я собираюсь остаться здесь надолго. У меня хватит огня, чтобы не испугаться и не сбежать.
– А хватит огня, чтобы справиться со всеми тварями, которые набегут сюда?
И мне не нравится, как этот Тагир смотрит. Пусть я не одобряю такую идею, но пожалуй…
Я спрыгнула с лошади. Подошла.
– Я тоже останусь с тобой, – сказала твердо. – Хочу понимать, что происходит.
– Нет, – сказал он. – Это опасно.
– Да, – сказала я тише, еще ближе подошла, почти вплотную. – Если хочешь, чтобы я поддержала тебя, дай увидеть все своими глазами. Не отказывайся. Это и моя земля тоже, и, в отличие от тебя, я здесь родилась. Я имею право. Ты ведь сам сказал, что у тебя пять человек и я. Во мне тоже есть огонь. Может быть, недостаточно, чтобы драться с хиггами, но хватит, чтобы не помереть от ужаса при встрече. Я останусь.
– Это опасно, – повторил он, но я видела, как разглядывает меня с интересом.
– Опаснее, чем для тебя самого?
– Может быть, – сказал он тихо, но в уголках губ мелькнула ухмылка. – Значит, ты уже готова поддержать меня? – сам подался вперед так, что теперь почти касался меня. – Давай вот что, – сказал шепотом, – за каждую убитую тварь ты меня поцелуешь. А если смогу уложить сегодня троих, то завтра ты спишь со мной.
Кривая азартная ухмылка.
– Это не игра! – возмутилась я.
– Не игра, – он развел руками. – Я остаюсь здесь, и делаю все это потому, что пытаюсь защитить людей и разобраться, как поступать дальше. Не ради игр. И не забывай, что я твой муж, могу потребовать исполнения супружеского долга без всяких условий, ты сама поклялась. Тише, не дергайся, – он наклонился ко мне и теперь говорил совсем шепотом, для меня одной. – Я знаю, что ты возмущена и просто так меня целовать не готова. Но так же знаю, что как мужчина я точно не неприятен тебе. Вот только не спорь, тебе понравилось. Все, что между нами стоит, это твоя обида и твои принципы. А если вот так, на спор, то будет проще это принять. Ты как бы и не виновата будешь.
Он ухмылялся, его дыхание на моей щеке. Словно заговорщик.
И щеки от этого краснеют невозможно.
Хочется пощечину ему влепить, но…
Не ради игр, я отлично вижу это. Не ради награды. Не ради славы и поддержки даже.
Но в чем-то он прав.
– Пятерых, – сказала я, глядя ему в глаза. – Убей пять тварей.
Он засмеялся.
– Договорились! – И потом уже громко, своим людям: – Леди Ингрид остается!
* * *
Это немного странно, когда верные воины уезжают, оставляя господина сражаться одного. Втроем нас оставляют… но это не важно.
Я отлично понимала причины, обычные люди тут не помогут ничем, будут только мешать. Среди тех, что сейчас здесь, – больше ни у
