Его темная целительница - Кира Крааш
Демон кивнул и щелкнул пальцами, выбивая искры с когтей. Вокруг нас вспыхнул синий защитный магический контур и вспыхнул, надо сказать, совершенно вовремя – мгновение спустя в него с разбегу влетела какая-то зубастая прелесть, заставив меня сдавленно пискнуть и подползти к демону поближе.
Который вдруг заговорил человеческим голосом:
– Николетта, я торжественно клянусь, что выпорю тебя по возвращении.
И все бы ничего, но голос у этого чудовища был подозрительно знакомый.
– Валентайн?..
31
– А ты кого ожидала увидеть? – оскалился демон.
Я же оказалась совершенно сбита с толку. Взгляд, глаза, мимика, жесты – все узнаваемо. Но чешуйчатая морда...
– Это не заразно? – спросила я, покорябав ноготком чешуйки на так опрометчиво лежащем рядом со мной хвосте.
Хвост дернулся, демон хихикнул. Полный сюр.
– Так, ну-ка! – чудовище, изображавшее Валентайна, схватило меня за руку, которой я продолжала тыкать в чешую. – Перестань.
– Тебе что, щекотно? – догадалась я.
Демон посмотрел на меня с непередаваемым выражением морды, и отпустил мою руку, а я, как лучшая девица пансиона, расправила складки безнадежно испорченного платья и сложила руки на коленях.
Учитывая, что за защитным кругом кто-то продолжал периодически пытаться прорваться сюда, чтобы подзакусить одной не в меру отчаянной целительницей, ситуация все больше походила на галлюцинацию, которые бывают у пациентов лекарей от анастезирующего действия колаина.
– Мне необходимы разъяснения, – глядя в глаза демону, твердо сказала я.
– Тебе не кажется, что ты немного не в том положении, чтобы что-то требовать? – демон, изображающий Валентайна, щелкнул хвостом, на конце которого, к слову, тускло поблескивал треугольник лезвия.
Я заломила бровь:
– Ты мне угрожаешь?
– И даже если так, то что? – зеленые глаза нехорошо вспыхнули.
– Просто должна напомнить, что я – целитель, и сердце у тебя находится там же, где у остальных людей, – лучшим герцогском тоном сказала я.
– Ты точно целитель? Вам вроде запрещено отнимать жизнь.
– А я темная, мне теперь все можно.
Демон фыркнул.
– Убьешь меня – никогда отсюда не выберешься.
– Тебе уже будет все равно, – заметила я.
– Логично, – согласился демон и вздохнул: – Ну и что ты хочешь узнать?
Я немного растерялась. Ответ «Все» серьезным не был, но именно это узнать и хотела. Поразмыслив, я спросила:
– Все демонологи – демоны?
Если это так, то ненависть светлых к темным обретает смысл. Получается, темные и не люди вовсе, а нечисть, притворяющаяся людьми.
– Нет, – разрушил все мои теории всемирного заговора демон, – демонологи не демоны.
– А ты?
– Кхм...
– Мне нужны объяснения, – напомнила я.
Чешуйчатое чудовище задумчиво побарабанило когтями по валуну, оставляя в нем вмятины и абсолютно никак не реагируя на долбящуюся в защитный круг живность, и, наконец, сдалось:
– Хорошо, я расскажу тебе. Но взамен ты расскажешь, как герцогиня с правом наследования одного из государств материка оказалась в Темнейшей академии.
32
– Хорошо, – легко согласилась я, – только наследую я в самом хвосте длинной очереди.
– Неважно. Наследница есть наследница.
Я скривилась в ответ.
– Нет в тебе здоровых аристократических амбиций! – покачал головой демон.
– И прекрасно себя с этим чувствую, – парировала я. – Итак?
– Итак... – вздохнул демон, изображающий Валентайна. – Как ты уже, наверное, догадалась, моей семье чудесным образом удается сохранить свой темный дар в тайне.
– Я предполагала, но это вроде как невозможно, – осторожно вставила я.
– Для пытливого ума нет ничего невозможного, – отмахнулся демон. – В общем, с помощью везения, магии и такой-то матери нам удается сохранять темное инкогнито. Но наш род очень древний и, хм, нажил себе немало кровных врагов за время существования. А потому наследник должен быть сильным.
– И твою душу заложили Темнейшему князю?
– Темнейшему вообще нет дела ни до чьих душ, светлая.
– Тогда тебя призвали вместе Валентайна? – продолжала гипотезировать я.
– Какая потрясающая безграмотность. Чему вас только учат в этих ваших светлых академиях.
Я хотела возмутиться, но кто-то опять ударился о защитный круг, и тот опасно прогнулся. Мой демон нехорошо прищурился, оскалил острые зубы, и все стихло.
– Хм. Так вот... – демон перевел взгляд на меня. – У нашей семьи есть ритуал призыва демона-покровителя. Если наследник выживает, доказывает право на существование, демон наделяет его силой. Вместе с силой приходит и цена. У каждого своя, и мой вариант не самый худший, как ни странно. Дед вот получил уникальный дар черного пламени, но потерял самоконтроль. И пока не восстановил его, успел сжечь двух жен, семь любовниц, тещу и с полсотни прислуги.
Демон жестко усмехнулся.
– А у меня всего лишь чешуя, крылья и хвост. Что, как ты понимаешь, не было бы проблемой, не изображай моя семья светлых магов.
Я задумалась.
– Но я не видела тебя таким раньше.
– Я держал себя в руках. Не хотел напугать.
Мы помолчали. Я обдумывала слова Валентайна. В защитный круг кто-то размеренно, но вяло стучал.
– Ты сказал, дед смог восстановить самоконтроль? Значит, и ты сможешь?
Демон-Валентайн неопределенно повел плечом, прошуршав крылом.
– Не обязательно. Есть несколько гипотез. Я постепенно проверяю каждую.
– Ясно, – вздохнула я. – Надеюсь, у тебя все получится.
– Предлагаю пока надеяться, что мы выберемся, – усмехнулся демон. – А теперь твоя очередь, Николетта.
