Капойо (СИ) - Иолич Ася

– Это ты расшивала?

– Рида. Капойо, ты можешь не приходить сюда, если не хочешь. Ты можешь идти к девушкам, вниз. Я видела, тебе с ними было весело.

У Аяны внутри всё похолодело. Клятый Тави оставил на её душе свою чёрную, липкую метку, продержав взаперти пять месяцев, и вот теперь та ныла, как старый шрам перед непогодой. Кирья Эрке Гелиэр, дочь благородного рода, лежала на кровати в своей красивой спальне и тихо, незаметно умирала изнутри.

– Ты, возможно, ошибаешься, – мягко сказала Аяна, и Гелиэр слегка нахмурилась, сведя брови.

– О чём ты?

– Однажды я сидела в запертой комнате и считала, что все вокруг осудят меня, если я скажу, что хочу уйти. Я молчала. А потом я наконец сказала об этом вслух, и оказалось, что по меньшей мере один человек меня поддерживает. Я вышла оттуда. Я вышла оттуда, и вот я свободна.

– Ты знаешь, зачем меня привезли сюда? – тихо сказала Гелиэр, садясь на кровати и с силой вцепляясь в светлое покрывало.

– Да.

– Я не хочу. Я хочу обратно в эйнот, и чтобы Рида гуляла со мной по саду, и мы играли с кошкой, которая приходила из деревни, и шептались в темноте.

– Кирья, время не повернуть вспять. Мы не можем вернуться в то время и место, где однажды побывали. Что-то будет другим, а чего-то не будет вообще. Если ты будешь тосковать по тому времени, ты упустишь то, чему могла бы радоваться сейчас.

– Мне нечему здесь радоваться. Меня выдадут замуж к осени, и я уеду в дом к человеку, которого не знаю.

– Ты не узнаешь никого, если будешь сидеть тут. Ты не найдёшь, чему радоваться, если не оглянешься вокруг. Пока ты сидишь тут и страдаешь, лето пройдёт.

– Сколько тебе лет? – спросила Гелиэр, приглядываясь.

– Девятнадцать.

– Почему ты говоришь, как взрослая?

– Потому что я взрослая.

– Ты выглядишь, как подросток.

– А могу выглядеть, как парень. Показать?

– Что это значит?

– Подожди.

Аяна выскочила из комнаты и сбежала вниз, в холл, нырнула под лестницу, шмыгнула мимо кухни к боковой двери женской половины на нижнем этаже. Мешок и кемандже лежали там вместе с сумкой. Она подхватила всё и побежала наверх, мимо Виданы, Саорин и Бетиллы, которые обернулись на неё из широких арочных проёмов кухни. Она вернулась на женскую половину и постучала в дверь. Пусть это будет счастливое лето незамужней Гелиэр. Она не может соткать заново её судьбу, но она может добавить ярких нитей.

– Заходи!

Гелиэр с интересом смотрела, как Аяна вытряхивает мешок на ковёр и достаёт плотно свёрнутый костюм.

– Вот, сейчас.

Аяна вышла из-за ширмы, и Гелиэр с изумлением закрыла рот ладошкой.

– А это что? – показала она на торчащую из кармана поддельную бороду.

– Сейчас.

Аяна отвернулась и приложила пальцем бороду к лицу, потом повернулась, сведя брови.

– Ну что, жена моя, – старательно пробасила она. – Верна ли мне была?

Гелиэр расхохоталась.

– Это выглядит очень странно. У тебя слишком длинные волосы и тонкая шея.

– Я заправляю их под камзол. Хочешь примерить его?

– Да. Да, хочу!

Гелиэр надела камзол поверх платья и подошла к зеркалу.

– На тебе лучше смотрится, – сказала она, крутясь перед зеркалом. – На мне торчит. И плечи стали как у парня.

– У меня не на чем торчать, – сказала Аяна со вздохом, глядя вниз. – Всё досталось моей сестре Нэни.

– У тебя есть сестра? – спросила Гелиэр, снимая камзол и присаживаясь на кровать рядом с Аяной.

– Десять.

– Что десять?

– Две старших сестры, три младших, и ещё пять младших братьев.

Гелиэр посмотрела на неё с суеверным ужасом.

– Как это? Это... побочные дети твоего отца?

– Нет. Это мои родные братья и сёстры. Дети отца и мамы.

– Так много?

Аяна посмотрела на неё внимательно.

– Давай я расскажу тебе о моём доме. Но только в саду! Я не хочу сидеть в комнате в такую прекрасную погоду. Заодно ты покажешь мне дом. Ты же, наверное, осмотрела его весь за эти две недели?

– Тебя зовёт кир Алман, – сказала Видана. – Он в своей комнате.

Аяна подняла голову от тарелки с острой похлёбкой и откусила кусок лепёшки. Илойте тоже оторвался от еды.

– Прямо сейчас? – спросила Аяна.

– Да. Капойо, ну как по-другому-то? Кир ждёт!

Аяна повернулась к Илойте.

– Илойте, зачем он меня зовёт?

– Мне откуда знать? – удивился тот с набитым ртом.

– Ты камьер. Говорят, камьеры всё знают.

– Мы и правда всё знаем. Скучно сидеть, когда кирио там наверху свои дела решают. Ну мы всегда всё друг другу рассказываем. Все сплетни. Кто, куда, с кем, чего делал.

– Язык без костей, вот как это называется, – сказала Видана, насмешливо поглядывая на него. – Все так и говорят, хочешь что-то узнать – спроси у камьера. Ты доела? Давай, ешь быстрее.

– Всё. Всё. Пойдём.

Они поднялись к дверям кира. Видана постучала.

– Заходи. Присаживайся. Как прошёл первый день? - Кир Алман выглядел довольным.

– Хорошо. Мы погуляли в саду. Немного поговорили.

– Превосходно. Я скоро уеду на несколько дней. Когда вернусь – сможешь взять выходной. Половину дня. Уителл занят подбором катьонте, у нас не хватает людей, а ещё конюха, так что в моё отсутствие он не отпустит тебя на полдня. Илойте завтра отвезёт вас с Гели к портному. Видана, – повернулся он к экономке, стоявшей у дверей. – Скажи Илойте, чтобы он достал сундуки с платьями киры из подвала. Надо их отвезти портному. Пусть переделают несколько под капойо Аяну. Она должна выглядеть прилично. На следующей неделе у Гели визит в дом Банур.

Он посмотрел немного раздражённо на выстиранное красное платье, в которое снова переоделась Аяна после того, как примерила мужской костюм, и она почувствовала неловкость. Правильно говорила Иллира! Надо было переодеться, чтобы выглядеть приличнее.

– Кир Эрке, у меня есть пара приличных нарядов...

– Ты можешь носить их дома. Но тебе нужны эти... платья для сопровождения. Гели всё равно нужно будет что-то шить. Жена шила по несколько платьев каждый сезон. Не думаю, что за двенадцать лет что-то поменялось в этом смысле. Пожалуйста, не ходи в этом, – показал он на платье. – Платья переделают под тебя. По сравнению с тем, во сколько мне обойдётся это лето в общем, переделка будет стоить сущие гроши. В общем-то, это всё, что я хотел сказать по делу.

Он откинулся на спинку своего кресла и обернулся, глядя в окно.

– Я видел вас в парке. Гели повеселела. Там ещё светло. Чем займёшься? Гели рано ложится.

– Вообще, кир Эрке, я хотела бы на ночь вернуться домой.

Кир посмотрел на неё с удивлением.

– У нас нет отдельного экипажа для катьонте и капойо.

– Я имею в виду, пешком, до порта, а дальше я возьму извозчика.

– Капойо Аяна, это исключено.

Аяна замерла. Его тон был неожиданно резким и строгим.

– Девушке небезопасно ходить возле порта в такое время. Даже летом. У нас чаще ходят крас... стражники, чем в других районах, но это всё равно очень опасно. А во-вторых, капойо дома Эрке не могут видеть у порта вечером. Гели тут никто не знает. Ты хоть представляешь, какие разговоры могут пойти?

Аяна не представляла. Она не понимала, каким образом её поведение может сказаться на том, что говорят о Гелиэр, но это был не её мир. Она была в гостях. И она помнила, что Кадиар говорил однажды. Лазейки...

– Кир Эрке, я поняла. Прости. Это было глупо с моей стороны. Скажи, пожалуйста, но с восьми вечера и до восьми утра я же могу проводить всё время в своей комнате?

– Безусловно. Это твоё личное время. Тебя никто не в праве заставлять работать. Ты можешь делать что угодно, спать, гулять, вышивать, но видеть за пределами поместья тебя не должны.

– Кир Эрке, а я могу видеться здесь с моим братом? – отчаянно спросила Аяна,

– Братом?

– Да. Нелит Анвер. Мы близнецы. Он будет навещать меня ненадолго по вечерам и по утрам, передавать мне записки от друзей и родных и сразу уходить.