Месть за моего врага - Алексин Фолмут Фэролл
— Ладно, пора закрываться, — сказала она с лёгким сожалением. — Проваливай, Лев.
Он выглядел разочарованным, хотя она не могла решить, как относиться к его возражениям.
Хотела ли она, чтобы он ушел? Может быть.
Хотела ли она, чтобы он захотел уйти? Определенно, нет.
— Ну а что, если, — поинтересовался Лев, придвигаясь к ней поближе, — я останусь? Просто идея.
Саша подавила в себе небольшой приступ торжества.
— Мне нужно провести инвентаризацию, — сообщила она, указывая на коробки и список. — И, честно говоря, я сомневаюсь в твоих талантах в розничной торговле. С прошлым клиентом ты был не особо полезен.
— Что? Я сказал ей, что блёстки выглядят красиво, — возмутился Лев.
— Да, только это не так, — закатила глаза Саша. — Клиенты любят комплименты, но не лесть.
— Тогда дай мне еще один шанс. Пожалуйста, — добавил он, беспричинно наклоняясь к ней. И снова его губы оказались настолько близко, что их очертания вновь сделали своё дело, превращая её борьбу за самообладание в настоящий кошмар. — Будет весело.
Она замешкалась, решив воспользоваться моментом своей (пускай временной) слабости, и, слегка пошатываясь, подошла к табличке, перевернув её. Теперь надпись «Закрыто» была обращена к улице, а «Открыто» скрылась у стекла, словно ненавязчиво подмигивая.
— Мне нужно работать, Лев, — сказала Саша, не оборачиваясь. Он подошёл к ней сзади и легко положил руки на её бёдра. — Я серьезно.
— Я знаю, — прошептал он, его губы коснулись её плеча, а руки крепче сжали её талию. — Я тоже серьёзен. Я помогу с инвентаризацией, — предложил он, его голос звучал как обещание. — А сэкономленное время потратишь, как захочешь.
Он убрал руку с ее талии и нежно провел большим пальцем по шее. Она откинула голову назад, упираясь ему в грудь, Лев нежно обнял ее за шею, прижимая к себе, и коснулся губами ее уха.
— Сколько времени обычно занимает закрытие? — спросил он, чувствуя, как она с усилием сглотнула под его ладонью, которая все еще покоилась у нее на шее.
— Час.
— Отлично, — ответил Лев, неожиданно отпуская её. Она обернулась и увидела, как он уже разгружает одну из коробок. — Давай сделаем это, — сказал он, кивая на коробки. — А потом я займу оставшиеся полчаса. Договорились?
Его руки были намазаны кремом для рук с весенним ароматом, и Саша, вздохнув, уступила.
— Хорошо, — решила она и принялась за работу.
Она старалась не показывать своего нетерпения, сохраняя размеренный темп, но было ясно, что Лев ускоряет темп. Он поставил на место полную коробку кремов для рук, быстро расставил их на полке, а затем взглянул на неё с хитрой улыбкой.
— Что дальше? — спросил он, и Саша поняла, что это была гонка.
Два заполненных прилавка, восемь новых тестеров и десять минут подсчета мелочи — и вот, наконец, все было готово, и она бросила взгляд на часы.
— Надо же, — заметила Саша, — у меня остались лишние полчаса.
— Как удобно, — усмехнулся Лев. — Итак, куда мы направляемся?
Она сделала паузу, обдумывая вопрос.
— Хм… — начала она, но Лев ответил за неё.
— Давай выпьем, — предложил он, и Саша, немного поколебавшись, кивнула.
— Ладно, — согласилась она. Лев одарил её медленной, уверенной улыбкой, и повел к выходу.
II. 16
(Ответный удар)
Двенадцать лет прошло с тех пор, как Марья в последний раз ступала на склад Кощея Бессмертного.
Теперь ей казалось, что это место было частью совершенно другой жизни или, возможно, просто сном, который она когда-то видела. Раньше оно было для неё безопасным, даже священным. По очевидным причинам, теперь это было не так. Если бы Кощей узнал, что Марья Антонова вновь сумела проникнуть через его защиты, его гнев не знал бы границ. И всё же, когда-то не было ничего важнее украденных мгновений, которые двое молодых влюбленных тайно отвоевывали для себя.
Марья когда-то знала всё об этом месте: как проникнуть внутрь, какие чары обходить, какие сигналы тревоги избегать — ей об этом рассказывали шепотом, который могли услышать только тени. Она думала, что со временем что-то изменится — что Дмитрий предпринял необходимые меры предосторожности, — но почти сразу же обнаружила: все было точно таким же, как и раньше.
Она проскользнула на склад, как призрак, тихо ступая на цыпочках.
Найти Дмитрия оказалось легко. В конце концов, он не был какой-то безделушкой, которую Кощей мог бы спрятать, если бы захотел. Марья знала, что Кощей сделал бы всё возможное, чтобы наложить как можно больше чар, и она почувствовала, как её тянет к их источнику — к охранным заклинаниям, что пульсировали наверху, пока она шла по скрипучим ступеням.
Если какие-то заклинания были специально созданы, чтобы не допустить её внутрь, то они наверняка оказались бы бесполезными. Без Дмитрия семья Фёдоровых оказалась в довольно уязвимом положении. Кроме того, если Дмитрий сумел стать сильным колдуном, то лишь потому, что вырос рядом с ней. Кощей, при всём его многообразии талантов, всегда был больше бизнесменом, чем колдуном. У Марьи же были способности, переданные ей матерью и отцом. Щедрость (или, скорее, наивность), с которой она когда-то делилась с Дмитрием, долгое время оставалась тем, о чём она боялась однажды пожалеть, хотя никогда не позволяла себе долго об этом думать. Прошлое уже не изменить. Как бы то ни было, она всегда делилась с Дмитрием всем, до того дня, когда разделила c ним ничто.
Она прошла через чары и нашла его спящим. Его лицо было умиротворенным и неподвижным.
Ее вина.
Ее рук дело.
Марья с трудом сглотнула и протянула руку.
Он всегда был золотым, словно принц из сказки. Во время колдовского сна его волосы падали на лоб, и она откинула их назад, обводя контур его носа, щек, губ. Когда-то он принадлежал ей. Она знала каждое движение его лица, правда, сейчас оно стало старше, но все равно оставалось таким же прекрасным в полузабытье, как и в ее памяти. Она скользнула рукой вниз, легко проведя по его горлу, и прижала ладонь к основанию грудины, очерчивая большим пальцем прямую линию.
Затем она опустила свободную руку вниз, направляя свою силу на заклинание, и Дмитрий, задыхаясь, резко сел.
— Маша, — выдавил он, едва обретя способность говорить. В уголках его глаз заблестели слёзы, пока он с трудом откашливал остатки проклятия из лёгких. — Маша, Маша, пожалуйста…
— Это не должен был быть ты, — ровным голосом сказала она, и он сглотнул, откинувшись назад на подушки. — Предполагалось, что с тобой все будет в порядке. Ты не должен был стать тем, кто предаст нас. —
