Княжна ночных воронов - Дина Сдобберг
— Так служанка леди Гинерры вечно их таскает охапками! — раздалось из толпы.
— И сегодня ночью тащила! Я видела, когда относила бабушке свою работу. — Выкрикнула Свона, которая на пару с Рубиком и привели сюда Миру.
— Леди Гинерра, а где ваша служанка, почему её здесь нет? — спросил я у тут же побледневшей леди.
— Она отпросилась на выходные, у неё возлюбленный в городе… — промямлила Гинерра.
— Враньё! Бегает её служанка к нашему стражу, а не за стену. Только в ближайшие дни она явно ни к одному мужику не пойдёт. — Оборвал её старший замкового гарнизона.
— Эта заноза с крысиной мордой, ходит тут и уже с неделю всем тычет, что её хозяйка, скоро здесь будет всем заправлять, и что мы должны заранее думать о её расположении. — Высказалась повариха под общий ропот. — Короче достала она, и Эльза ей морду замесила как тесто на свои лучшие булочки! Какие мужики, если у этой крысы с зубами теперь ссора?
— А может мне кто-нибудь рассказать, как давно Мрак гуляет по этому загону? — повысила голос, привлекая к себе внимание Мира.
— За лордом прибежали почти сразу после рассвета, значит, чуть ли не с ночи, — тут же отозвался Карл.
Огнецвет был красивым, но опасным цветком. Внутри алого бутона, на тонких ножках крепились семена. Стоило раздавить эту горошину, как место, куда попадала пыльца, начинало гореть огнём.
— Несколько часов… — понимал я, что как бы я не хотел надеяться, но Мраку не помочь, эта ядовитая пыльца впитывалась в одежду, шерсть животных.
— Здесь же недалеко река. К ней есть пологий спуск? И нужно сделать низкую телегу, чтобы Мрака к ней перевезти. — Что-то решила для себя княжна.
— Так есть такая телега, камни на ней возим. А борта я сейчас быстро сделаю, там и надо-то три доски и перекладина. — Откликнулся плотник.
— Иза, неси одеяло из моей комнаты, чтобы под копыта бросить. Иначе Мраку будет больно на голых досках стоять. — Не глядя на меня, распорядилась Мира.
Жизнь в замке замерла, всем было любопытно, что придумала княжна и спасёт ли, считай уже погибшее животное. Враны летели впереди, предупреждая криком о каждой кочке, княжна была рядом с Мраком, удерживая коня при помощи собственного ремня, перекинутого через шею животного.
Она осторожно заводила Мрака в холодную реку с достаточно сильным течением. Всё глубже, пока над водой не торчала только лошадиная шея и голова самой княжны. Мрак нервничал, чувствуя глубину, а княжна поглаживала его по носу и разговаривала с ним. А потом тихонько запела. Её голос успокаивал Мрака, тот кажется, задремал под мягкие напевы.
А мне эти песни не нравились. Они все были о полётах, небе и доме княжны. В них была такая тоска, что становилось понятно, что в каждом слове бьётся душа. Но смысл этих слов… "Стань моей душою, птица, дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полет мне снится — холодные фьорды, миля за милей" или "Улетай на крыльях ветра
Ты в край родной, родная песня наша.
Туда, где мы тебя свободно пели,
Где было так привольно нам с тобою".
Только когда солнце прошло зенит и начало клониться к закату, княжна вывела Мрака на берег. Сама мокрая, замёрзшая так, что яркие губы посинели, она отдавала распоряжения конюхам.
— Вытереть насухо, но не растирать, иначе на шкуре раны будут в местах волдырей. Накрыть мягкой чистой ветошью и обильное тёплое питьё. — Объясняла она дрожащим от холода голосом, опустившись без сил прямо на землю.
— Мира, — позвал я, подходя к ней и собираясь поднять её на руки.
— Княжна Яромира Ярославна Вран! — вскинула руку в останавливающем жесте жена. Понятно, она больше не позволяла мне называть её особым именем, и от этого почему-то грудь сдавило, как в тесных доспехах. — С меня довольно! Руины, грязь, всякие паразиты! Какая-то женщина, объявляющая, что скоро родит наследника моего мужа! Зачем вы вели меня к алтарю? Почему считаете, что я должна всё это принимать и терпеть? А в итоге мне ещё и грозят наказанием за то, в чём я и близко не виновата.
— Что касается наказания, — нужно прямо сейчас и объяснить ей, что это была ошибка.
— Только попробуйте исполнить, и я этот замок с землёй сравняю, чтоб не особо выделялся на фоне вашей столицы! — зло перебила меня жена.
— Можно подумать, сейчас он сильно отличается! — проворчал рядом Граник.
— Яромира, вам надо согреться и отдохнуть. Позвольте, я отнесу вас в покои. — Надо дать ей отдохнуть и быстро исправлять всё, что натворил, разозлившись от чувства собственной беспомощности. Пусть и она сама, и все вокруг видят мое отношение к жене.
— Я согреюсь и отдохну на сеновале. А на рассвете покину ваш замок. Хватит. Я возвращаюсь домой, к брату под крыло. — Казалось даже ветер стих от этих слов.
— Да кто ж вас примет, после свадьбы-то? — попыталась напомнить моей жене о её статусе Эльза, замковая булочница.
— Брат примет, тем более, моей вины нет. Расскажу, как есть! — ответила княжна.
— Крарак — вторил ей вран, успевший притащить сумку, которая была с княжной, когда я её забирал.
— То есть, к многовековой ненависти между нашими народами, вы готовы добавить и личную обиду князя воронов за сестру? Того, кого уже много лет зовут Кровавым Вороном и чьи стяги над полем сражения считаются среди драконов верной приметой скорой смерти? — без разницы как, но мне нужно было удержать жену.
— Так если княжна уверена, что её примут… — влезла Гинерра.
— Кто дал вам право голоса на моей земле? — оборвал её я. — Вашу служанку ищут. И когда найдут, к ней будет много вопросов! Что касается вас. Вы будете жить в покоях северного крыла. Разговаривать с вами запрещено, иначе смерть. Передавать вам или от вас письма или вещи запрещено, иначе смерть. Покидать покои вам запрещено, кроме часа в полдень, когда стража выведет вас в сад у крыла. Иначе смерть. И так, до момента рождения ребёнка. Он никогда не будет признан моим, но будет воспитываться в замке. Вы покинете замок и мои земли сразу после родов. Если родовой артефакт не подтвердит, что ребёнок мой, я лично буду наблюдать, как с вас снимут кожу, а остальное сожгут.
— Что? Нет, помилуйте…
— Увести! — приказал я. — Княжна Яромира, моя вина перед вами неоспорима…
— Небо простит! — не стала слушать меня жена и, подхватив сумку, пошатываясь от усталости, пошла в сторону конюшен и сеновала.
Мрак жалобно заржал ей вслед, но
