Княжна ночных воронов - Дина Сдобберг
— А это что? — спросил я.
— Краска для лица, чтобы знаки наносить. Она не стирается сама по себе и не раздражает кожу. — Объяснила мне Мира.
— Не надо. Все и так знают кто ты. А без всех этих рисунков… Тебе лучше. — Точнее было бы сказать, что без всех этих знаков её саму видно.
А дальше началось небывалое для моей памяти бурление в замке.
— Конечно, я не дракон, — ответила жена на вопрос о планах на ближайшее время, мне было интересно, чем она решит себя занять. — Но я и ни свинья!
Моя жена начала с начала, с порядка в замке. Спорила с плотником, что-то показывая и объясняя у каждого окна, заставила выгрести весь соломенный настил со всего замка. Велела расчистить завал сгнивших деревяшек рядом с конюшней и устроила там псарню, куда переселила всех псов из замка.
Весь замок обсуждал, как зарычавшего на княжну вожака, моя жена цапнула за ухо, зажав псу пасть обеими руками. Больше на княжну никто не рычал.
— Дак, если она вон пса чуть не подрала, попробуй не послушайся. — Ворчали подмастерья плотника, оббивая псарню деревом.
К концу третьего дня рядом с конюшней, там, где раньше сваливали гнильё из замка, было выложенное из камня сооружение, утепленное деревом и огороженное. Псы могли уйти на свое место, а могли быть на открытой площадке, половина которой была деревянной, а половина оставалась земляной.
— Чтоб было, где косточку прикопать на чёрный день. — Смеялась жена.
Псарям теперь нужно было каждый день чистить у собак и менять подклад из соломы. Впрочем, и собаки, и псари, которым теперь не приходилось искать собак по всему замку и получать за жалобы покусанных слуг, были довольны. По крайней мере, недовольным взглядом мелькавшую повсеместно фигуру жены в плотной рубашке и по-мальчишески обтягивающих её ноги штанах провожал только я. И то, из-за этих самых штанов, что слишком плотно на ней сидели.
— Все трубы и камины нужно прочистить, золу с щёлоком развести и залить полы на ночь, а с утра комнаты уже начинать отмывать. — Давала указания слугам Мира.
— Как скажете, княжна. Вычищу всё до блеска! — в ярко-рыжем, конопатом и зеленоглазом сорванце узнать трубочиста было сложно.
Мира даже в первый раз растерялась. Уже после третьего дня лечения, парень изменился до неузнаваемости. Пропали красные опухоли на глазах, сами глаза перестали гноиться. Но главным шоком для всех стали руки девчонки Своны. Сначала они все стали коричневыми, девчонка их прятала в перчатках. А вот потом, когда стали отпадать первые высохшие бородавки, оставляя после себя только белёсый след, как после небольшой ранки, разговоры о силе моей жены среди челяди не стихали.
Сама Свона и Рубик бегали за Мирой двумя хвостами, чуть ли не выпрашивая задания и стараясь помочь всеми силами. И жена каждый раз благодарила и восхищалась, как быстро и хорошо он справлялись с работой.
— Этот рыжий подлиза, скоро сам ещё пару каминов сложит, чтобы было что чистить! — ворчал мой оруженосец. — Ходят, носятся! Сейчас вот наверху комнаты дочистят и ведь сюда придут! Целой толпой!
Мира действительно вычищала весь замок, что называется от крыши до подвала. И гомон слуг был прекрасным ориентиром того, как продвигается уборка. Улыбнувшись на ворчание Карла и ещё раз посмотрев на насупившегося Граника, который с ночи свадьбы не находил себе места, я пошёл посмотреть как дела у Миры. Да и просто хотел её увидеть, сам не знаю почему.
— Мне не нравятся эти тряпки на окнах, отдаёт какой-то нищетой. — Услышал я голос Гинерры к своему удивлению. — Снимите сейчас же.
— С какой стати? — удивлённый голос жены. — Я вроде вашего мнения не спрашивала.
— Эти покои предназначены для наследника лорда. А наследника вынашиваю я. И мне не нравится то, что вы здесь устроили… Или вы не знаете, как нужно относиться к леди в моём положении? — выставила в очередной раз своё положение Гинерра.
— Почему же? Обычно, таким как вы двери дёгтем мажут. Но вы, к сожалению, в моём доме. — Ответила Мира.
— Что здесь происходит? — зашёл в покои я. — Княжна, вы леди и моя жена! Что за спор базарных торговок вы здесь устроили?
— Никаких споров! — вдруг зло огрызнулась жена. — Просто ваша шавка привыкла тявкать на всех без разбору! А я этого терпеть, не намерена.
— Хватит, княжна. Это уже и вовсе ни в какие рамки. Идите в свои покои! — решил прекратить этот скандал я.
— Что? — переспросила, прищурившись княжна.
— Я должен повторять? — какое-то неприятное предчувствие встрепенулось внутри.
— Отлично! — развернулась княжна так резко, что конец стянутых в косу волос хлестанул по воздуху.
— Лорд, — льстиво-мягким голосом протянула Гинерра. — Спасибо, что заступились. В моих покоях очень холодно и такой затхлый запах… Я хотела бы занять эти комнаты, если вы не против. Они же всё равно предназначены вашему наследнику.
— Леди Гинерра! Ваших покоев в моём замке вообще быть не должно! И если я ещё раз узнаю, что вы осмелились прийти сюда, в хозяйскую часть замка, я велю отвесить вам пару десятков ударов! — разозлился я на непонятную уверенность леди в самой себе.
— Наказать? Меня? Но я в тягости, — захлопала ресницами, удерживая слёзы Гинерра, чем вызвала только раздражение, особенно в свете того, что всё это происходило на глазах у слуг.
— Ребёнок внутри, а десяток — другой ударов розгой по рукам вашему животу не повредит. — Объяснил, что она зря уверенна в своей безнаказанности, я. — Почему я всё ещё вижу вас здесь?
— Нам-то что дальше делать? — донёсся до меня тихий шёпот кого-то из слуг.
— Да кажется уже ничего. Что ты думаешь, княжна для полюбовницы навязанного мужа стараться будет? — прозвучало так же тихо в ответ.
Не зная, что сделать, вернулся в свои покои. Сюда жена с уборкой ещё не дошла. И теперь непонятно дойдёт ли! Надо с ней поговорить. Нет, правда, надо. Сейчас успокоится немного…
На очередном развороте наткнулся на осуждающие взгляды Карла и Граника. И взбесился от того, что, кажется, даже эти сопляки понимают больше, чем я.
— Что? Что вы так на меня смотрите? — рыкнул я.
— Не надо было на княжну рычать при слугах. Тем более, что она как раз и не виновата. — Пробурчал Граник. — Теперь весь замок будет говорить, что вам не понравился порядок, который она наводила, вы на неё накричали и заперли в её покоях.
— Да ещё и за любовницу вступились. — Поддакнул Карл.
— Я не заступался за Гинерру, — прикрыл глаза в раздражении я. — И ни в каких покоях жену не запирал!
