Пушистая хранительница его высочества - Лира Алая
– У нее очень слабое здоровье… – начал Ромус, но Юстас его перебил?
– Не волнуйтесь, я не пытаю женщин, даже влюбленных в меня. А вам придется пока побыть в тюрьме для преступников королевских кровей. Там есть все удобства, но нет возможности свободно передвигаться и связываться с кем-то. О состоянии вашей сестры я сообщу вам сразу же. Надеюсь, никаких возражений.
– Никаких. – Покорно кивнул принц Ромус.
После того, как его увела стража, Юстас постучал пальцами по стулу, посмотрел на меня и задумчиво спросил:
– И что же нам делать с этим лжецом? Уверен, что его сестра совершенно точно не влюблялась в меня.
– Мр-р-яв, – не выдержала я, глядя на принца максимально укоризненно.
Что с твоей самооценкой, Юстас? Что значит «точно не влюблялась?» У нее проблемы со зрением или с головой? Как в Юстаса – такого доброго, красивого и умного – можно не влюбиться? Нет, я бы поняла, если бы у принцессы был возлюбленный. Верность и преданность – это самое главное! Но у нее точно никого не было, иначе бы в спальню к Юстасу она не полезла.
– Что такое, Лисси? Ты со мной не согласна? – Юстас подался вперед так, что его лицо оказалось прямо на одном уровне с моей головой.
Ну, сам напросился. Я приподняла лапу и сделала кошачий тык прямо в губы Юстаса – а зачем он такие глупости говорит? Лапу тут же… поцеловали.
Бессовестный!
Пришлось резко ее отдернуть и даже зашипеть. Чуть-чуть, предупреждающе.
– Мряв! – Конечно, я была не согласна.
– И с чем же? С тем, что этот Ромус лжец? – ласково спросил Юстас и, видя отсутствие реакции, предположил: – С тем, что Сирения совсем в меня не влюблена?
– Мряв, – подтвердила я.
– И почему она должна быть в меня влюблена? – тихо допытывался Юстас, еще и посмеивался. – Потому что я второй принц и брак со мной сулит много выгоды?
Я его сейчас… за нос укушу! Увы, не успела – дверь открылась и вошел Адриан.
– Потому что вы, ваше высочество, прекрасны и неотразимы, по крайней мере, в глазах вашей кошки, – сказал Адриан.
Все-то он знает, все-то он слышит.
– А ты что тут делаешь, Адриан? – недовольно спросил Юстас.
– Пришел доложить, что мы проверили состояние принцессы Сирении. И она… – Адриан сделал драматическую паузу, прежде чем продолжить: – Спит. Крепкий здоровый детский сон.
– Которому способствует глубоко погребенная совесть, – заметил Юстас.
– Все может быть, – согласился Адриан. – Хотя я так и не понял, с чего ты взял, будто бы эта девица в тебя не влюблена.
– Ну, у меня уже опыт.
– Чего?
– Опыт определения влюбленности. Так что тут какие-то скрытые мотивы, а не искренние чувства, правда, Лисси? – сказал Юстас и улыбнулся мне.
– Ты уверен? – уточнил Адриан. – Мы же сейчас как запустим проверку этих дипломатов, так за месяц и не разгребемся. Может просто влюбленная дурочка?
– Не надейся, – отрезал Юстас. – Проверку я инициирую, надо же понять, что этим двоим от меня нужно. А уверен я только в одном.
– И в чем же?
– В том, что моя прекрасная Лисси любит меня безоговорочно, – сказал Юстас и шутливо подул мне на ушко. – Иначе бы точно не разрешила целовать в лапки.
– Кошачий угодник, – пробормотал Адриан.
– Не хочу от тебя этого слышать, лучше работай.
Адриан со вздохом покинул кабинет, а я смогла осуществить запланированное – то, что нельзя делать при других людях, чтобы не портить репутацию Юстаса. Я, наконец, укусила его за нос (легонько!), когда принц начал разглагольствовать о моей любви к нему.
Знала бы, что принц будет ходить таким гордым со следом укуса на носу, в жизни бы так не поступила. И еще на вопрос, что случилось, будет отвечать с улыбкой до ушей:
– Меня Лисси поцеловала.
Покусала, покусала! Как можно так подменять понятия? А эти придворные? Они же все ему поддакивали, еще и восхищенно охали. Добил меня окончательно Адриан, который при виде носа Юстаса… завистливо вздохнул!
Не выдержав творящейся вокруг вакханалии, я спрыгнула с рук Юстаса и умчалась куда подальше.
Подальше от принца, поближе к принцессе Сирении. В конце концов, надо же выяснить, что она там задумала. Вопреки тому, что я услышала, почему-то девушка не воспринималась злодейкой. Дело ли в том, что я заметила у нее зачатки совести, или просто в красоте? Увы, мир несправедлив, а потому мы все очень ждем, что красивые люди окажутся хорошими, что нередко расходится с реальностью.
А еще нужно принцессу Сирению… разбудить. Мое заклинание само не снимется, будет держаться хоть вечность. Представляю, какой дипломатический скандал может разразиться, если принцесса так и не проснется. Одно дело, когда к принцу Юстасу в спальню забралась влюбленная девушка и натворила дел. Лоратия пойдет на какие-то уступки в договоре, чтобы замять это. А совершенно другое, когда эту девушку отдадут родителям, скажем так, не в изначальном здоровом состоянии.
Я свернула в один из коридоров, по которому практически никто не ходил: он вел то ли к сокровищнице, то ли еще к какому-то важному месту, поэтому здесь была куча ловушек. Ну, куча или нет, но безопасное местечко, где я в виде кошки могла бы присесть и поискать Сирению, нашлось.
Я прикрыла глаза и сосредоточилась. Где же носительница моего заклинания? Тонкий след, который могла заметить лишь я и, пожалуй, столь же искусные и могущественные маги, как мой учитель, протянулся едва заметной, но яркой нитью.
Я открыла глаза. Принцессу не перемещали, оставили в той самой комнате, которая выделялась для послов. Это хорошо. Плохо то, что вокруг ее спальни было столько стражи, что, боюсь, даже в образе кошки мне не прошмыгнуть.
Ладно, есть один способ. Не самый удобный, зато надежный. И судьба мне благоволила: около окна, через которое я планировала выйти и по стенке дойти до спальни Сирении, никаких ловушек не было.
Обернувшись в человека (нельзя магией открывать окна, может быть чревато), я снова превратилась в кошку и, вцепившись когтями в довольно крепкую стену, направилась к нужным покоям. Хм, странная какая-то стенка сегодня… Но моим когтям не помеха. Как я и думала – никто перед окном восьмого этажа не стоял. Еще и окно приоткрыли, словно меня ждали! Ну не красавцы ли?
Я ловко проникла в спальню Сирении, немного удивилась роскоши – покои Юстаса были поскромнее. И замерла. Так, а что теперь делать? Я же ее допросить хотела, а для этого надо превратиться в
